Возвышение Меркурия. Книга 10 (СИ) - Кронос Александр. Страница 8

— Конференцию собирает Ганза. Вы же представляете себе, что это такое?

В голове всплыли формулировки из газет и цитаты из книг, которые я читал, пока ещё был в университете. Ничего пугающего в них не содержалось и, судя по тону, Ратибор подразумевал нечто совсем иное. Тем не менее, что-то ответить ему требовалось.

— Торговый союз вольных городов?

На лице патриция появилась усмешка.

— Кровопийцы. Вот, кто они. Одной рукой дающие тебе деньги, а второй записывающие всё, что получится отобрать, если ты вовремя не вернёшь долг. И горе тем, у кого окажется нечто действительно для них интересное. Потому что, тогда эти пёсьи дети сами сделают так, что ты не сможешь вернуть взятое. После чего постепенно доведут до такого состояния, что хоть верёвки из тебя вей.

Звучало интересно. В своём прошлом мире такой группой смертных я бы точно заинтересовался. Финансовые махинации, это, как минимум, весело. Особенно если нацелены против тех, кто тебе не слишком симпатичен.

Впрочем, судя по словам князя, Ганза не делала никакой разницы между людьми и обдирала всех одинаково.

— Почему они тогда до сих пор существуют?

Во взгляде смертного, что был на меня обращён, мелькнуло неподдельное удивление.

— Порой вы кажетесь мне очень умным для своих лет, Василий. А иногда я неожиданно понимаю, что вы не осознаёте всем известных истин. Ганзейский Союз хорошо защищён. Каждый вольный город, что входит в их состав, это настоящая неприступная крепость. Конторы на чужой территории и вовсе напоминают княжеские цитадели.

Что такое конторы, в разрезе Ганзы, я помнил — официальные представительства, которые работало на землях, не входящих в состав Союза. Но вот контекст речи патриция от меня упорно ускользал.

— Какими бы идеальными не были их укрепления, не существует стен, которые невозможность взять измором. И, если честно, я всё равно не понимаю реакции на проведение мирных переговоров.

Какое-то время Оболенский молчал, смотря в окно на разрушенные в ходе недавнего боя дома, среди развалин которых уже копошились люди. Потом повернул голову ко мне.

— Хотите откровенно, граф? На заре своего становления Ганза была союзом городов, которые пытались уйти из под гнёта владетелей. Этот союз был основан теми, кто не носил титулов, но при этом желал, чтобы его жизнь принадлежала только ему. Они обрели желаемое. Но сохранить подобное положение в то время можно было только одним способом — силой. Никакие бумаги, обещания и экономическая выгода не удержат буйного короля франков, у которого пустеет казна. Или курфюрста, под началом которого мощная армия, а по соседству богатый город. Всё, что надо — перевалить через стены и забрать всё себе.

На мгновение замолчав, продолжил.

— Именно тогда они поняли, что лучшая война — та, в которой ты не участвовал. А, в идеале, ещё на ней и заработал. Банки стали ссужать аристократов деньгами, а купечество порой обеспечивало сделки с оружием и доспехами по ценам, что были далеки от истинных. Они методично стравливали одних правителей с другими, наполняли золотом карманы принцев и вельмож, раздавали кредиты. Опутывали договорами знать, оформляя взятые у них деньги, как долг целого рода, а не отдельного человека.

Прервавшись, покосился на водителя и тихо добавил.

— По крайней мере, так рассказывал про те времена дед. Очень он их не любил, если уж честно.

Я подождал. Убедившись, что князь не собирается излагать дальше, уточнил.

— Как я понимаю, сейчас они используют всё те же методы? А мирную конференцию все, видимо, считают прикрытием для некоего замысла?

Тот скривил губы в усмешке.

— С тех пор Ганза изменилась и стала намного сильнее. Раз банкиры решили собрать всех в одном месте и под своим крылом, значит желают решить всё на месте. Определиться с тем, на кого сделать ставку и сразу же заставить остальных склониться на его сторону. Не будет никакого мира, Василий. Теперь точно стоит ждать войны. Без вариантов.

В целом, логика тут была. Если предположить, что финансисты действительно располагали подобным влиянием, им куда проще решить вопрос с патрициями, когда те собраны в одном месте и готовы к переговорам. Так куда легче, чем отправлять делегации в замок каждого из них и обсуждать всё там. Начиная с разницы в потраченном времени и заканчивая тем, что каждый смертный будет куда более уверен в своих силах, находясь внутри стен родовой крепости. Совсем другое — если он на территории самой Ганзы.

Впрочем, из головы не шло совпадение по времени. Стоило завершиться моему бою с Потоцким, как Ганзейский Союз выступил с инициативой. Возможно они были в курсе, что один артефакт у польского магната и, после его гибели, решили завлечь победителя к себе, чтобы оценить ситуацию. А может и попытаться прибрать кольцо к рукам. Тем более, сам Потоцкий упоминал Ганзу при нашей встрече. Ещё говорил о каком-то Магистре, но это скорее всего относилось к одному из орденов.

Достав дарфон, отправил сообщение Кристине, попросив прислать мне максимально полную информацию по Ганзейскому союзу с указанием персоналий. А если возможно, то и общие данные по их связям правителями тех или иных земель.

Стоило отдать рыжеволосой должное — она держалась вполне стойко, хотя порой грусть прорывалась наружу и становилось понятно, что дева скучает. При этом Кристина не просила включить её в состав нашей делегации и отправиться в путь по Европе. Вместо этого, стиснув зубы, работала в усадьбе, постепенно превращая две небольшие группы людей в полноценные разведывательное и аналитическое крылья. Да и благотворительный проект «Меркурий» должен был стартовать в самое ближайшее время — она уже получила одобрение Шуйского, что обеспечило поддержку большей части сибирской знати. Среди оставшихся, в основном, были те, кто относились к князю не слишком позитивно или искренне считали себя равными по отношению к роду Шуйских. Но подобных было немного.

Зато смертная заметно обрадовалась новости о том, что я загляну в усадьбу после переговоров с Абэ. И теперь с нетерпением ждала, когда японские кланы определятся с датой своей встречи.

Убрав дарфон, я переключился на Сандала. Резерв моей божественной мощи постепенно восстанавливался, что расширяло и возможности спутников — дракон всё же смог пробраться в запечатанные мощными барьерами подземные ярусы дворца, не подняв при этом тревоги.

Правда, его ждало разочарование — в тех помещениях, что оказались доступны, ничего на самом деле ценного не было. Вернее, артефактов, предметов искусства и безумно дорогой мебели хватало. Но всё это было сложно отнести к вещам, которые можно легко конвертировать в деньги или расплатиться ими с королём. К примеру, похитив золото, я мог очистить его от следящих плетений, переплавить при помощи силы и использовать, как мне будет угодно. Но такого нельзя провернуть с картинами, статуями или антикварной мебелью работы какого-то известного мастера. Тем более, подобный фокус не прошёл бы с артефактами.

Та часть дворцовых подземелий, где, видимо, хранилась казна, оказалась запечатана куда более мощной защитой. Чтобы её пробить, пришлось бы выкладываться по полной. Что точно привело бы к поднятию тревоги по всей Варшаве. К тому же, для подобного мне требовалось отдохнуть и полностью восстановить резерв божественной мощи.

Пришлось отправить Сандала на поиск иных решений. Варианты которых дракон предложил уже к моменту, когда мы оказались около дома.

Для начала, спутник прошёлся по всем городским банкам, но те оказались защищены не хуже, чем королевская сокровищница. Тогда прицел сместился на особняки шляхты и здесь картина оказалась куда более интересной. Черпая божественную силу, Сандал молнией носился по городу, один за другим обшаривая дома. И составил список из пятнадцати целей — имения патрициев, в которых имелось золото, драгоценности и наличность, но не была обеспечена соответствующая защита.

Произвести общий подсчёт было немного проблематично, но, с точки зрения дракона, суммарно этого точно должно было хватить, чтобы покрыть расходы на компенсацию за развёрнутые в черте города боевые действия.