Стрела в печень (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 17

Ух. А чего бы не помечтать? Пусть будет попаданий меньше и стрелять из пистолетов хладнокровно в лицо врагу привыкнуть надо. Так это триста против дивизии. А если против Наполеона было двенадцать башкирских полков. Наверное, конный полк поменьше пехотного. Тысяча пусть. Двенадцать тысяч — это в сорок раз больше, чем триста. Сорок дивизий. Да у Буонопартия нет столько.

Пушки? Херня те пушки, что ядрами цельными стреляют, это только против каре хорошо пулять такими, скройся за флешами или просто ляг на землю и можно пушки не считать. Тупой перевод пороха дорогущего.

Событие восемнадцатое

Врагов всегда следует держать в неведении. Если они не до конца понимают, кто вы и чего хотите, они никогда не угадают, что вы сделаете дальше. Джордж Мартин

Доклады Государыня почти всегда слушала в присутствии Бирона и Остермана. Этот день ничем не отличался, кроме одного доклада. Поляки… Паны, сбившись в банду человек в сто, нападают на приграничные сёла и дворянские усадьбы севернее Киева. Уже десяток нападений. Часть людей убивают, дворян грабят, а крестьян угоняют к себе. И самое главное, что вывело окончательно из себя Анну Иоанновну дворянок насилуют, в том числе и девочек.

— Ваня! Нужно с этим покончить. Ты же министр обороны! Оборони людей. Нельзя спускать насилие маленьких девочек. — Топнула ногой в сапожке для верховой езды Анхен. После доклада они собирались с Государыней прокатиться на лошадках, что пригнали из Казани. Артемия Волынского лошадки. Вполне себе. Два вороных жеребца вполне на Дестриэ тянули. Настоящие высокие и мощные рыцарские кони. Брехт их уже на племя отобрал.

— Насколько радикально, радость моя?

— Как это? — поморщилась Анна Иоанновна.

— Можно взять десяток полков и дойти до Варшавы. Всех помещиков польских убить. Мужчин. Всех ксёндзов повесить. Всех крестьян угнать в Россию и раздать нашим дворянам или переселить их в южную Сибирь и на юг Урала. На реку Воронеж. Там везде землицы свободной море. После этого похода десять лет ни один поляк нашей границы не пересечёт.

— Понятно теперь мне слово «радикально». — Анна встала даже и до окна дошла. — А менее радикально.

— Очень сложно. Нужно ту банду ловить. А она всё время в разных местах нападает. От Киева и до Чернигова. К тому же, сдаётся мне, что это не одна банда, а несколько. Что всю границу штыками заслонить? Разоримся. И ничем хорошим не кончится. Только уведём войска и снова начнётся.

— А сам что предлагаешь? Ты же министр! — не то, чтобы вскипела императрица, но губы почти зло и уж точно решительно поджала.

— Зеркальный ответ. Только раза в три мощнее. И Сильного этого королька предупредить, что в следующий раз дойдём до Варшавы. Я знаю, что Август там ничего не решает, но протокол нужно соблюсти. Так же и в сейм отправить ноту протеста и предупреждение, что ещё одно нападения и будет тот вариант, который я вначале описал.

— Хорошо. Что скажешь ты Андрей Иванович, ты — министр Иностранных дел?

— Я за первый вариант. — Ни хрена себя! Брехт тоже подпрыгнул. И к окну ломанулся вслед за Анхен. Может трава красная стала, а небо зелёным? Чего угодно он от Остермана ждал, кроме такого радикализма.

— Ты серьёзно, Андрей Иванович — это же война? — Анна, видимо, тоже.

— Никакие другие методы не помогут. Шляхта в Речи Посполитой никому не подчиняется, ни королю, ни сейму. Только тотальное истребление и демонстрация силы. Есть только одно «но». Франция. Она сразу вмешается. Готовы ли мы к войне с Францией. И не натравят ли они одновременно на нас Порту. Войны на два фронта мы не выдержим. Плюс не очень понятно, как отреагирует Священная Римская империя немецкой нации — австрияки.

— Наговорил, запугал. Что предлагаешь-то, Андрей Иванович? Зачем мне советник, который выхода не предлагает. А только пужает.

Брехт от окна, у которого остался, посмотрел на остальных «советчиков». Ушаков сидел в бумажку уткнувшись, он докладал уже по своему ведомству. Копает по совету Бирона больше по взяточникам, чем по пустобрёхам, хотя и тем достаётся. Головкин, обычно дремлющий с открытыми глазами, ресницами хлопает, не понимает, чью сторону принять. Приспособленец хренов. А вот Яков Брюс, сегодня вызванный по поводу ремонта Меншиковой башни, ухмыляется. Нравится ему, когда кровь потоками льётся. Аспид.

— Надо проконсультироваться с послами Пруссии и Вены, что они скажут. — Остерман — это Остерман. Сегодня ещё заболеет на месяц, чтобы решения не принимать. Да и хрен с ним. Брехт прямо от окна предложил:

— Государыня, есть у меня идея, как и волка накормить, и капусту сохранить.

— Запутанно говоришь, Иван Яковлевич. — Анна указала Бирону на стул рядом с собой, мол не гоже кричать через весь зал.

— Есть у меня, ну, все видели, три сотни башкир. И человек сто в Измайловском полку очень прилично стреляют из штуцеров. Предлагаю переодеть их в одежду башкир и эти четыре сотни головорезов отправить к Киеву. Там перейти границу под видом крымчаков и вырезать шляхту местную, ну и если католические священники попадутся, то и их. А Андрей Иванович через свои каналы донесёт до Сейма, что и впредь будем пропускать крымчаков через свои земли, пока паны не перестанут хулюганить. Да и чтобы мы впредь их не пускали просим выплатить Речь Посполитую нам миллион злотых в возмещение морального и материального ущерба.

— А ведь хитро! — первым отреагировал Яков Брюс. — Прими совет Ивана Яковлевича, Государыня. Ох и хитро. Даже сам Пётр Алексеевич сей совет принял бы.

— Андрей Иванович?

— А я чё, я ни чё! — Почти так ответил Остерман. — А я ничего не могу сказать. Не знаю, я как на это Август сильный отреагирует.

— Хрен с ним с Августом. Он почти мёртв. Тут надо про Австрию с Пруссией думать. Ты же правильно сначала все сказал. Только, что они могут сказать, напишут гневное письмо Крымскому хану? Даже не смешно. Решай, Анна Иоанновна. И нужно подумать, кто поход возглавит. — Бирон погладил Анхен по руке.

Событие девятнадцатое

— Тактика…? Нет, любители обсуждают тактику. Профессиональные солдаты изучают логистику. Том Клэнси

Бедному собраться — только подпоясаться. Не в этот раз. Сейчас собирались, как в поход на Джомолунгму («Мать богов»). Расстояние от Москвы до Киева, если не самолёте лететь, а на лошади тащиться в районе восьми сотен километров. И для путешественника эта дорога, особенно летом не трудна. Есть ямы (станции), куча городков и городов по дороге. Для сотни человек, пешкодралом отправленных, чуть сложнее, но за пару недель, да, чёрт с ним, за двадцать дней доберутся, не испытав особых неудобств. Только отправить нужно пять сотен человек и на лошадях. Полк, по сути, конный. Лошадям нужно сено в определённых количествах и овёс и ночлег. Брехт, уже организовывавший переходы и больших подразделений, и знавший с какими трудностями столкнутся башкиры и измайловцы, на самотёк, как это делается сейчас всегда, дело не пустил. Он разослал преображенцев с офицерами по всему маршруту, с указаниями подготовить фурах для лошадей и еду для башкир, не едят же что попало, и измайловцев. Кроме того, он разбил маршрут на отрезки примерно в пятьдесят вёрст и отправил в эти точки полевые кузни и с десяток строевых коней. Лошади будут терять подковы. Там же будут дежурить и набираемы по Москве и окрестностям коновалы. Не валить (убивать) лошадей, а лечить, это так сейчас ветеринары называются. Для этого дела, в смысле создания логистической всей цепочки был задействован целый генерал-аншеф Ласси. Тот самый, который через два с половиной года вместе с Минихом будет воевать с поляками и французами. Выбор не случаен. Этот же генерал будет потом и Азов брать. Пусть поучится заниматься логистикой, чтобы не гробить потом войска.