Пленница льда - Колесникова Валентина. Страница 8

Вот вам и медицина! И самое любопытное – они все слышали и все чуяли. Смешивали различные настои, приносили недостающие травы и советовали давать мне какой-то желтый корень. Последняя фраза прозвучала тихо и в отсутствие Дилана. Ответ Риа меня удивил еще больше:

– И так даю! Тройная доза!

После этого последовало гробовое молчание.

Не знаю, что за корень, но обязана выяснить.

Вскоре я смогла встать на ноги. Дилан был удивлен, он искренне полагал, что мне потребуется еще примерно месяц. Я стала тихонько помогать по дому и в отсутствие Риа мыла в тазике посуду, протирала пыль, мела полы. Женщина вначале ворчала, а потом как-то свыклась и немного подобрела.

Со мной вообще многие свыклись: дети забегали в дом в надежде увидеть ведьму, взрослые приносили свои соболезнования по поводу гибели моего дома. Я с горечью кивала в ответ: дом свой я действительно потеряла.

Риа научила меня печь пироги, молча указывала на ингредиенты, поправляла, когда я делала что-то не так. Потом я научилась варить мясную похлебку, печь хлеб, от аромата которого текли слюнки. Дилан радовался тому, что его жена смилостивилась, а я искренне надеялась, что меня не выгонят, потому что уже привыкла к оборотням, а идти мне было некуда.

В современном мире было много подобных историй про попаданок, и я догадывалась, что здешний мир населен не только оборотнями. Что за существо было тогда в центре снежной бури?

Риа каждый день давала мне отвар из желтого корня. Один раз я решила его не пить, посмотреть, чем меня травят. Женщина уверяла, что это зелье поможет ускорить выздоровление, но я понимала, что не все так просто.

Тем же вечером, когда я пропустила прием зелья, я случайно заставила все предметы в доме подняться. Буквально на сантиметр, но этого хватило.

Я не понимала, как контролировать силу, поэтому от страха мигом выпила зелье. Риа видела, что я не приняла лекарство, видимо, хотела показать, что бывает, когда не слушаешь знающего в этом толк оборотня.

Урок получился наглядным, но и идея в голове засела верная: нужно уметь держать себя в руках, а также защититься в случае опасности. Раз назвали ведьмой, значит, ведьмой и стану.

Рядом с деревней был лес – густой, труднопроходимый. Он скрывал оборотней с северной стороны, защищая от врагов, но при этом и сам таил в себе опасность. Подслушав очередной разговор местных жителей, я узнала, что кого-то из стаи загрызли на охоте. От тела ничего не осталось.

– Придется усилить охрану по периметру, – голос стража звучал грубо и обеспокоенно. Я не знала его имени, как и имен большинства местных жителей, – выставить дозорных. Нежить в этом году совсем с ума сошла.

– И откуда ее столько взялось? Мы только недавно гарпий прогнали с их хворью, а теперь мертвечина очнулась.

Я старалась сбавить шаг, чтобы узнать как можно больше из разговора, но при этом не привлекать внимания. С последним ничего не получалось – куда бы я ни вышла, все тут же осматривали меня с ног до головы и замолкали, хотя могли бы уже привыкнуть.

Отдав в лавке за овощи два серебренника, я невольно замерла на главной дороге, устремив взор в сторону, противоположную лесу.

Внезапный порыв ветра толкнул в спину. Он нес с собой опавшие листья и сухие ветки, а также запахи деревни и шум деревьев, смешанный с волчьим воем.

Широкая дорога вела к невероятно огромному, шумному городу – оплоту магии и волшебства, сердцу этого мира.

Мирград…

Я довольно часто замирала на месте, глядя на то, как развеваются вдалеке огромные знамена, как стаи птиц проносятся над острыми шпилями башен, а по ночам в небе взрываются яркие разноцветные огни, чем-то похожие на фейерверки.

Небесные огни были разных оттенков, но больше походили на огромные дымящиеся сферы, и этот дым медленно опускался на город.

Иногда там что-то взрывалось, и эти звуки долетали до нас как гром среди ясного неба, изредка доносился звон колоколов. Из города частенько приходили торговцы какими-то магическими штучками, от одного вида которых меня начинало трясти: хотелось все потрогать, посмотреть, испытать на ком-нибудь, но я себя останавливала.

В те моменты, когда я замирала посреди дороги с огромной плетеной корзиной, наполненной продуктами, из тени часто выходил волк.

Черный, глаза желтые… Я не всегда обращала на него внимание, но потом поняла, что он следит, изучает меня, как и многие в этой деревне. В такие моменты мне было не по себе, я отводила взгляд и тут же бежала домой, запирая за собой дверь на засов.

Знать бы, кто меня спас тогда в лесу. Что за Кочевник? И почему защитил, если видел, с какой стороны я пришла? И что он вообще там делал в самый пик ледяной чумы?

Спустя несколько месяцев, когда жаркое лето сменилось не менее теплой осенью, когда листва окрасилась в яркий алый цвет со всеми его оттенками, меня впервые взяли на волчью охоту.

– Ты сражаться умеешь? – Риска смотрела с вызовом, но по-доброму. – Если нет, то учись, пригодится!

И, бросив мне лук и колчан со стрелами, стала менять ипостась. Никогда не перестану бояться этого. И не привыкну к наготе. Зато теперь понятно, почему все носят такую простую одежду: легко снимается. Неужели не больно? Вот так менять свой скелет и обрастать шерстью за какие-то мгновения?

Рыжая волчица ответила мне насмешливым взглядом, а потом исчезла в осеннем лесу, присоединилась к стае, оставив меня один на один со своим братом.

– Посмотрим, на что способна наша молчаливая ведьма, – хмыкнул Дьен, кивая в сторону поляны. Брат Риски был высоким и очень сильным. Как и большинство оборотней, он любил физический труд, но в остальном выделялся на общем фоне. Яркая рыжина волос и зелень глаз привлекали женское внимание. Он был картинно красив, но при этом умен, спокоен и рассудителен. Дьену можно было задать любой вопрос: он всегда знал, как объяснить непонятные мне вещи. – Раньше стреляла?

Я неуверенно кивнула, вспоминая, как в детстве ходила на два урока по стрельбе из лука. Дьен с трудом понимал мои жесты. В ответ он лишь хмыкнул. Достав стрелу из колчана, он, не глядя, выпустил ее в небо, и спустя мгновение на землю упала подбитая птица.

Он был горд собой, и ему понравилось то, с каким восхищением я на него смотрела в этот момент. Он искренне улыбался, не отводил взгляд и почему-то казался смущенным.

Я печально опустила голову, тяжело вздохнула, натянула тетиву, поставив перед этим стрелу, как меня когда-то учили, и…

– Мда, – оборотень хотел еще что-то сказать, но промолчал. Я хоть и целилась в дерево, но даже стрелу выпустить не смогла: она упала мне прямо под ноги. – Будет сложно…

Я стояла красная как рак, чуть не рыдала, но Дьен рассмеялся, подошел ко мне сзади и показал, как правильно натягивать тетиву и как почувствовать тот самый момент, когда нужно пустить стрелу.

Мягкие прикосновения к плечам… Он осторожно проводил руками по моей спине, объясняя, как нужно управлять своим телом.

Его голос звучал тихо и немного взволнованно.

У меня мало что получалось. Оборотень сразу понял, что я не обучена стрельбе, и был этому удивлен.

– Я думал, ты из стражи, – заметил он, вновь касаясь моего плеча, – но даже в пьяном угаре стража так не стреляет. Даже на спор не сможет.

Спор спором, но стрелять из лука за один день я не научилась.

Когда стая оборотней пришла с охоты с добычей, все были сильно удивлены: брат Риски сидел на земле и тихо молился своим богам. А потом встал, подбежал к Дилану и медленно, с расстановкой, объяснил ему, что я и лук несовместимы.

Риска долго надо мной смеялась, Дилан лишь пожал плечами, но упросил Дьена учить меня дальше. И не только стрельбе из лука.

– Слушай, я, конечно, все понимаю, но чтобы так…

Оборотень стоял чуть в стороне, вручив перед этим мне нож для метания. Вот только в момент замаха нож выскользнул из моей дрожащей руки и улетел куда-то за спину.

Это был полный провал. Судя по выражению лица Дьена, такого он не ожидал. Так и застыл с открытым ртом.