Черно-белая война - Ковальчук Игорь. Страница 26

– Сперва протрезвей, – презрительно бросил Руин.

Повеяло магией, и взгляд Лайварро еще больше прояснился. Должно быть, он пустил в ход отрезвляющие чары. Они несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом Руин бросился на черного мага. Он попытался сбить его с ног первым же ударом, но тот, как оказалось, обладал прекрасной реакцией. Он уклонился и пнул Армана, после чего отскочил, рассчитывая найти удобное положение для следующего удара. Впрочем, Руин не собирался предоставлять противнику инициативу.

Он кинулся на Ринальдо прежде, чем поднялся на ноги.

– Прекратите, да что вы? – закричала Моргана.

Руин повалил своего противника на пол и попытался ударить его так, чтоб сразу отправить в нокаут, но из-за того, что заклинание сдерживало быстроту его движений, промахнулся и врезал другу хозяина замка по плечу. Тот в ответ ударил коленом, потом извернулся, сбросил с себя Армана и навалился на него. Локтем Ринальдо сшиб круглый столик, и все мисочки, тарелочки и бокалы полетели на пол, почти все они разбились, и теперь дерущиеся мужчины катались по осколкам. На голом локте Руина появилась кровавая полоса, оставленная одним из осколков, но он не обратил на это никакого внимания. Он концентрировался, стремясь не допустить, чтоб дополнительное заклинание помешало ему отстаивать сестру.

От пинка снаружи распахнулась дверь, и в библиотеку влетел Рикардо.

– Что тут происходит, черт побери!? – завопил он и, прицелившись, метнул заклинание в Руина. Конечно, промахнулся, попал в Ринальдо, но у того на шее висел артефакт, и парализующие чары обессилели, еще не коснувшись его.

– Рик, какого черта? – возмутился Лайварро. Пыхтя, он продолжал драться, примеривался закрутить Арману руку, но тот гибко выворачивался. – Совсем обалдел?

– Извини, – и швырнул еще одно заклинание. Снова не попал. Еще одна попытка.

Парализованного чарами черного мага, Руина спеленало судорогой. Он упал на бок и, ударившись спиной о столик, замер. Закричала Моргана. Она кинулась к брату, попыталась повернуть его, но одеревеневшее парализованное тело стало очень тяжелым, как это обычно и бывает в таких случаях. Девушка отшвырнула мешавший ей столик и принялась теребить Армана. Он никак не реагировал на ее усилия, что, впрочем, было понятно. По щекам Морганы потоком текли слезы, а она и не замечала этого.

– Да все с ним нормально, – раздраженно бросил Рикардо и жестом снял заклинание. Руин мгновенно поднялся с пола, хотя после парализующей судороги у него должно было болеть все тело. – Как ты посмел, Мортимер? Как ты посмел напасть на моего друга? Ты вообще понимаешь, что за такое я могу тебя запереть в камеру и кормить хлебом и водой?! Да я могу...

– Рик, прекрати! – оборвал его Ринальдо. – Прекрати. Что ты из себя строишь невесть кого? Ничего ты не сделаешь.

– Как это не сделаю? Если он будет вести себя так, если будет нападать на тебя или меня...

– Вот-вот, – проворчал выглянувший из-за двери гремлин с большим белобрысым гребнем. – Они тут и посуду побили. Что за безобразие? Так и никакой посуды не напасешься.

– Рик, заткнись. А ты, Мэрлот, не лезь в разговор. Рик, это я на него напал. Ты меня запрешь в подвал?

– Да нет, – ответил смущенный Алзара. – Тебе можно... Что это на тебя нашло?

– Да так. Повздорили из-за... из-за различий в концепции магической космогонии.

– Ты хоть понял, что сказал? – Рикардо покачал головой. – Ой, да ну тебя... Мортимер, не ершись. Ты бы поосторожнее. Слушай. А как тебе удалось поставить ему синяк, если на тебе блоки?

– Удалось, – проворчал Руин, осторожно обнимая Моргану.

– Рино, слышишь? Ты обмишулился. Хороша работа, если заблокированный парень может тебе поставить фингал. Так он тебе и шею свернет запросто.

– Вряд ли. Молодой человек двигался ощутимо медленнее, чем мог. – Лайварро кивнул Арману. – И двигался правильно – без эмоций и не сознательно, а так, как подсказывали рефлексы. С подобными движениями блокам бороться сложно. Вот если бы он обдумывал свои действия, шевельнуться бы не смог. Я ориентировал блоки на мысли. На что же еще? На возможности? Не смеши.

– Так это ты сделал эти блоки? – спросил Руин.

– Ага. Как думаешь, неплохо?

– Отвратительно. Отвратительные ощущения. – Молодой человек помассировал руки у браслетов. – Это было обязательно?

– Как видишь – да, – заявил Рикардо, величественно махнув рукой. – Ты же кидаешься на своих хозяев. Прям как бешеный.

– На кого? – выпрямился Арман. У него снова начали темнеть глаза. – На хозяев?

– Руин, не кипятись сразу, – вдруг очень спокойно сказала Моргана.

Все замолчали и посмотрели друг на друга. Рикардо смущенно прокашлялся.

– Ну... Я не имел в виду... Просто... хм... Ты, скажем так, у нас в гостях, вот в этом смысле и...

– Хороши гости...

– Руин... – устало напомнила девушка.

– Ладно, хватит, – вмешался Ринальдо. – Мы повздорили, друг друга не поняли – бывает. Руин, я не приставал к твоей сестре и обещаю – приставать не буду. Не веришь – спроси у нее. Мы с Морганой просто немного выпили, а потом поболтали.

Руин покосился на сестру, и, к его удивлению, она улыбнулась. Слегка кивнула:

– Все так. – И, помедлив, добавила: – Ринальдо рассказывал мне о себе. О своих взглядах на женщин.

– Он тебя не обидел?

– Да нет же, говорю тебе. Ты мне что, не веришь?

– Да с какой стати ты перед ним оправдываешься? – возмутился Рикардо, глядя на своего друга взором оскорбленного в лучших чувствах человека.

– Братец, ваши нравы запудрили тебе мозги. Я обращаюсь с человеком по-человечески, ну и он со мной тоже будет по-хорошему. Я уважаю Мортимера, что он так волнуется за сестру, так следит, чтоб с ней все было хорошо. Я бы тоже волновался за свою сестру, если б она у меня была. Я верно говорю? – Он посмотрел на Руина.

Что тут было ответить? Арман кивнул. Рикардо, все еще взбудораженный, пыхтел, подгонял гремлинов, собиравших черепки и подтиравших пол. На Армана он старался не смотреть, но молодой человек почувствовал, что хозяин замка – в общем-то неплохой парень. Просто, как и все Алзара, он не в меру вспыльчив и совершенно не понимает никаких шуток – забавный, но в общем-то невредный человек.

Отношения между Ринальдо и Руином наладились довольно скоро. Еще почти две недели Арман ходил за сестрой по пятам, следил за каждым ее шагом, но общение девушки и Лайварро, который неизменно вел себя ровно и любезно, оставалось дружеским. Моргане нравилось беседовать с лучшим другом хозяина замка, но она всегда старательно держала его на расстоянии. Ринальдо нисколько не обижался и на более доверительных отношениях не настаивал.

Да, сказать по правде, на девушку у него оставалось немного времени. Большую часть дня Лайварро проводил в своей лаборатории, иногда забывал даже пообедать – куда уж там общаться. Единственное, о чем он никогда не забывал – искупаться в море после долгого и трудного рабочего дня. Руину нравилось упорство и работоспособность молодого парня из неведомого мира, хотя не слишком устраивало то, как использовались результаты его работ. От блоков с «добавкой» – кольцом, не позволявшим пленнику нападать на хозяина с кулаками или оружием, у Руина ныли мышцы. Хотелось сковырнуть их как угодно, хоть ногтями.

Но не получалось.

Впрочем, уверенность, что Ринальдо не представляет опасности для Морганы, успокоила Армана ненадолго. Не прошло и недели, как Рикардо, давно уже заметивший, что его пленница – редкостная красавица, решился наконец поухаживать за нею. Поскольку он был не слишком ловок в общении с женщинами, особенно красивыми (именно перед красивой женщиной у мужчины почему-то порой не хватает слов), то и ухаживания были неуклюжие. Недостаток уверенности Алзара пытался возместить напористостью.

Моргана стала от него прятаться.

В то же время Рикардо не пытался силой получить чего-нибудь от пленницы. Он смущался, краснел, бледнел, и потому даже Руин, который при малейшем посягательстве на благополучие сестры чернел взглядом и ярился, не стал его бить. Только посмотрел – и Алзара сразу стало как-то не по себе. Не оттого, что Рикардо испугался своего пленника, а потому, что, ухаживая и боясь отказа, мужчина становится слишком уязвим к насмешкам или неодобрению. Влюбленный подсознательно хочет, чтоб все вокруг одобряли его поведение, чтобы всем вокруг он нравился – тогда и предмет его желаний кажется ему ближе. Мол, если я так хорош, может, и она меня выберет?