Удар шаровой молнии - Ковалев Анатолий Евгеньевич. Страница 35

– Я со своей стороны позабочусь о том, чтобы вы не встречались с моей женой, пока будете гостить в этом доме. Это может доставить вам страдания. – Он явно издевался над ней, но Аида промолчала.

Им с Дуняшей отвели спальню наверху. В их распоряжении находились также ванная, туалет, гостиная с камином, кухарка, два охранника и две немецкие овчарки. Нотариус с женой в тот же день уехали в город. Нечаев предупредительно запер несколько комнат, в том числе и ту, где находился телефон. Она служила ему кабинетом и располагалась на втором этаже, через два окна от Аидиной спальни. Попасть туда не было никакой возможности. На окне кабинета была решетка, а кроме того, собаки постоянно бродили по двору Овчарок звали Магда и Макс, и Аида решила в первую очередь найти с ними контакт. У нее всегда получалась дружба с собаками, но тут ситуация осложнялась тем, что Магда и Макс получили команду стеречь девушку. Именно девушку.

Конкретный объект. И они не подпускали ее близко. Зато сразу же полюбили девочку. Дуняша оказалась не из трусливых. Она целые дни напролет играла с собаками, и Магда ночью приходила под дверь спальни стеречь свою любимицу.

Дуняше нравилась жизнь в богатом доме, ее не напугала перемена обстановки. Она не поняла, что они находятся в заключении, и даже однажды поинтересовалась, не придет ли к ним в гости отец. Об отце она вспоминала изредка, но сразу начинала грустить.

Аида гадала, вернулся отец домой или сдал билет на поезд. Хоть он и собирался сбагрить дочку, но их внезапное исчезновение не могло не задеть его.

Возможно, он решил, что «цыганское отродье» похитило Дуняшу, чтобы приобщить к своей цыганской вольнице? Больше всего она переживала за Патимат и очень надеялась на Марка, что он свяжется с мачехой и как-то ее поддержит. Скорее всего, Майринг тоже не в курсе происходящих событий, потому что нотариус теперь установил строгий контроль за женой. И вряд ли «аптекарь», как окрестил его Нечаев, способен что-то исправить в создавшейся ситуации. А вот напортачить – сколько угодно. Нельзя же быть таким неосторожным! Подставился среди бела дня!

(Она всегда поражалась, как могут люди настолько расслабляться и терять контроль. Даже напиваясь в кабаке, она всегда контролировала обстановку. Она считала, что мир враждебен по отношению к людям и только ждет момента, чтобы застать человека врасплох. Так было, когда она ушла из антикварного, очарованная сухарницей в стиле «модерн», и ее тут же сцапали парни Борзого. И то же самое вышло в «Кошкином Доме». Они с Дуняшей ели мусс и мороженое и радовались жизни, а «враждебный мир» уже готовил. Беспомощность доводила до отчаяния. Собаки следили за ней пуще охранников. Она не могла бороться с собаками. Слишком любила этих тварей. В гостиной, в шкафу, Аида нашла несколько книг. Нотариус хотел пустить кому-то пыль в глаза. Подборка состояла сплошь из античных авторов. А между тем книги, изданные двадцать-тридцать лет назад, оказались совершенно нечитаными, так что ей приходилось расклеивать страницы, Ее увлек Еврипид. В характере Медеи она обнаружила много близких себе черт. Эта женщина пленила ее своей страстью, решительностью, смелостью. Правда, она считала себя не такой смелой и намного более холодной.

Время шло. Нотариус дважды навестил свою пленницу. Рассказывал какие-то несмешные анекдоты из жизни нотариальной конторы и просил потерпеть еще немного. О делах ни разу не обмолвился. Оба раза он приезжал один, без Софьи и ее подмывало спросить, с кем он оставил супругу, надежна ли охрана.

Кухарка, женщина в годах, строгая, не умеющая улыбаться, пожаловалась хозяину, что в последние дни недомогает, и ей хотелось бы обратиться к врачу. И что припасов достаточно, и «молодая особа» могла бы сама приготовить себе и девочке, Вместо того чтобы целыми днями валяться с книжкой на диване. Это немного обескуражило Юрия Анатольевича, но Аида успокоила его. Она действительно сама может приготовить пищу.

Старая грымза следила за каждым ее шагом. Одним тюремщиком будет меньше.

Он пожелал ей приятного отдыха, пообещал навестить через день и, посадив в машину кухарку, уехал.

Шел пятый день заключения. Она стояла у окна спальни и смотрела, как «шевроле» нотариуса выезжает за ворота. Этот визит внес корректировку в ее унылое время препровождение. Теперь она завладеет кухней. Что это даст? Пока ничего. Кухня находится прямо под кабинетом нотариуса. В ней имеется дверь, ведущая в кухаркину комнату, И которую та наверняка заперла. Опять же, пока & ничего. Трудно расшевелить дремлющий мозг. В этом старом гадюшнике она скоро вся покроется паутиной!

Старый гадюшник. Кухаркина комната. Что-то странное она заметила у него в кабинете.

Аида воспользовалась случаем и заглянула в кабинет, когда нотариус шелестел там какими-то бумагами.

– Не помешаю?

– Что вы! Что вы, дорогая Инга! О чем-то хотели спросить?

Она вошла и уселась в кресло. Телефон стоял прямо перед ним, на столе.

– Мне совсем нечего читать, – пожала она плечами, – в гостиной у вас только античная литература, а здесь полно книг.

Замок на двери кабинета изнутри открывался совсем просто, без помощи ключа. К сожалению, она мало что понимала в замках.

– А здесь, в основном, книги по юриспруденции. Это еще скучнее, чем Гомер. Хотя было и что-то художественное, надо только поискать.

В проеме двери показалась Магда. Она легла на пороге. Аида поняла, что собака недовольна ее присутствием в кабинете хозяина. Может, она и мысли умеет читать?

– Чего тебе? – обратился он к собаке, и та зарычала на девушку. – Иди на место! Здесь все свои!

Магда нехотя повиновалась. А в коридоре раздался звонкий голосок Дуняши: «Магда, как тебе не стыдно рычать? Здесь все свои!» – Забавная у вас сестренка. Сколько ей лет?

– Шесть.

– Скоро в школу А вот, кажется, то, что нам надо! – Нечаев стоял на стремянке и копался в какой-то рухляди. – Правда, без обложки. Так она здесь с древних времен. «Дневник горничной», некоего месье Октава Мирбо. Читали?

– Нет, – соврала она. Родион еще год назад хвастался перед ней этой книгой. «Купил всего за сто рублей, а удовольствия на сто тысяч!»

Аида поблагодарила нотариуса за находку и уже собиралась покинуть кабинет, но он ни с того ни с сего предложил:

– А не желаете коньячку?

– Когда я отказывалась от коньячка?

– Вот и прекрасно! А у меня есть повод похвастаться своим баром.

И тогда она увидела нечто странное, на что до сих пор не обращала внимания. Вроде бар как бар. Деревянный, полированный. Из напитков, правда, одни коньяки. Видно, Юрий Анатольевич предпочитал их всему остальному. Но что-то необычное было подведено к бару, какая-то квадратная труба, заклеенная обоями. Она хотела полюбопытствовать, что это за диковинное сооружение, но вовремя остановилась. Уже знакомый внутренний голос шепнул: «Это ключ».

Аида отошла от окна спальни и опустилась в кресло.

«Что бы это могло быть? Похоже на вентиляционную трубу. В вентиляционной трубе бар? Нечаев не похож на психа. Эта штука тянется от самого пола. Возможно, что она ведет вниз, в кухню».

Она приказала себе оставаться на месте.

Слишком резкое передвижение по дому сразу после отъезда хозяина может вызвать подозрение у охранников, не говоря уже о собаках.

Раньше ей приходилось пару раз заглядывать на кухню, когда там копошилась кухарка. Никакой трубы она не видела. Может, труба в кухаркиной комнате? По всей видимости, это совсем крохотная конура. Зачем же там лишнее нагромождение в виде трубы?

Бесполезно было сидеть сложа руки и загадывать себе загадки без отгадок. Аида дождалась, когда Дуняша, наигравшись, попросила есть. Только тогда она спустилась вниз, и Магда тут же последовала за ней. Эта овчарка стала ее постоянным кошмаром.

Аида принялась хозяйничать. Заглянула в холодильник, изучила содержимое всех ящичков и шкафчиков буфета. Ничего сложного ей сегодня делать не понадобилось. В большой кастрюле были вчерашние голубцы и требовалось только разогреть их, но девушка хотела все тщательно исследовать. Первые результаты оказались плачевными. Трубы и в помине не было, а комната кухарки заперта. Она поставила кастрюлю на плиту и завела разговор с Магдой: