Война всех против всех (СИ) - Тыналин Алим. Страница 33

Он выехал из нашего строя и двинулся вперед по дороге, навстречу группе всадников, один из которых, бородатый здоровяк, был завернут в плащ с позолотой, а на голове носил медный обруч с тускло блестящим ониксом. Ну конечно, явно же местный король, глава горных разбойников. Остальные, тоже одетые крикливо, толпились позади него.

— Ты чего вылез, не видишь, что ли, кто едет? — закричал Лакома. — Быстро освободи дорогу императору, тупая скотина.

Я чуть не схватился за голову от огорчения. Из всех возможных вариантов объяснения, кто едет по дороге, самым наихудшим был конечно же, вариант с указанием на правителя Рима. Не хватало еще, если они поверят, что я и в самом деле важная птица и решат захватить меня в заложники.

Предводитель разбойников усмехнулся горячему крикуну и приказал напасть на нас:

— Отрежьте этим бездельникам головы, чтобы не портили своим видом наши прекрасные горы. Каждому второму, а каждого первого отправьте в рабство.

Линия всадников вокруг нас пришла было в движение и тронулась на нас, так что мы приготовились вскоре встретиться с создателем и благополучно попасть на небеса. Лакома снова принялся ругаться, а я поднял руку и крикнул:

— Подожди, уважаемый, что же ты так торопишься. Даже поговорить не хочешь. Может, мы чего выгодное хотим предложить.

Главарь поднял руку и конник остановились. По большому счету, я видел, что мы могли бы если и не выиграть у них, то хотя бы нанести большой ущерб, но их вожаку, судя по всему, было совсем наплевать на жизнь и здоровье своих подчиненных, в отличие от меня.

Что же, по уже привычному сценарию я решил попробовать предложить им службу в имперской гвардии, променяв голодную и опасную долю разбойника на почетную и хорошо оплачиваемую должность.

— Что ты там такое болтаешь, малыш? — спросил главарь, поглядев на меня, когда я подъехал поближе. Впрочем, он еще скользнул якобы безразличным взглядом по Родерику, следующему за мною и наверняка учел, что у нас есть кое-какие силенки. — Только не отнимай у меня много времени, лучше просто отдай меч и не сопротивляйся.

— Как тебя звать? — спросил я первым делом, подключая свое знаменитое обаяние и стараясь, чтобы собеседник проникся ко мне доверием.

Черные узкие глаза главаря равнодушно уставились на меня.

— Меня зовут Йори, — пробурчал он. Хорошо, очень хорошо, хоть какой-то контакт установлен.

— Отлично, Йори, меня зовут Ромул. Давай поговорим, как разумные люди, хорошо, Йори?

Он молчал и продолжал выжидающе глядеть на меня. Отлично, он заинтересовался, теперь надо ковать железо, пока оно горячо.

— Мы с тобой прекрасно знаем, Йори, что если сейчас начнем сражаться, то половина наших воинов погибнет в схватке, а оставшиеся подохнут через пару недель от ран и болезней. Оно тебе надо? У нас примерно равные силы и я предлагаю тебе кое-что получше, например, объединить их. Я хочу предложить тебе возможность встать под мои знамена, перестать бегать по горам, как голодные шакалы, жить в городе, получать достойную плату за свою службу и получить истинный смысл и опору в этой ненадежной жизни.

По мере того, как я говорил, глаза Йори расширились и я понял, что он не на шутку увлечен раскрывшимися перед ним грандиозными перспективами. Великолепно, значит у меня скоро будет новое войско и новый центурион.

— Если ты согласен, то мы можем прямо сейчас объединить наши знамена, — предложил я. — Из твоих людей мы сделаем две центурии, а ты станешь их командиром вместе со своим заместителем. Что ты скажешь о такой перспективе?

Главарь сморщил физиономию, сплюнул на землю густую бурую слюну и ответил, скривившись:

— Когда ты говоришь, такое впечатление, что из твоего рта падает дерьмо, — пробурчал он, а его соратники громко расхохотались.

Мда, кажется новый отряд не появится у меня так скоро, как я рассчитывал. Но я еще пытался предотвратить столкновение и воскликнул:

— Сотня солидов каждому воину за первый год службы, а командирам по двести! Доспехи и корм для коней за счет империи.

Йори деланно зажал нос толстыми пальцами и загундосил:

— Ребята, сделайте что-нибудь, а то я не могу дышать из-за его вонючей пасти. Заткнись уже, а? Пожалуйста, прошу тебя!

Его товарищи расхохотались еще громче, а один воскликнул:

— Эй, у меня есть старая обоссаная туника, давай ею заткнем рот мальчишке!

Ну что же, видит Бог, что я изо всех сил пытался предотвратить кровопролитие. Но с этими безбашенными лиходеями, видимо, никак нельзя по-другому, кроме как железом и кровью, другого языка они не понимают.

Я развернул коня обратно к строю, а Родерик загородил меня от смеющихся разбойников.

Как только за мной сомкнулись ряды, пропуская меня внутрь нашего строя, разбойники снова приготовились к бою, а Йори оглушительно засвистел, видимо, это у него был сигнал к атаке.

Мои арбалетчики тоже собрались стрелять, но это не понадобилось.

Сверху с дороги послышался протяжный звук труб и из-за поворота показались другие войска. О нет, только не это, еще одни враги. Судя по всему, дорога к монастырю заколдована, нам точно до него не добраться. В мозгу у меня пронеслись сотни и тысячи мыслей, как бы теперь выкрутиться из этой ситуации, а самым желательным исходом было бы натравить эти войска друг на друга.

Кроме того, сразу было видно, что новых войск гораздо больше, чем наших вместе взятых, а значит мне в любом случае надо постараться синими договориться, если я хочу убрать отсюда свою задницу и задницы своих воинов целыми и невредимыми.

Впрочем, вглядевшись, я перестал верить своим глазам.

— Священные нимфы и фавны, это же наши люди! — сказал радостно Лакома. — Эй, глядите, сейчас все боги спустятся с Олимпа и трахнут в задницу этих ублюдков, что хотели напасть на нас. Потому что это наши люди!

Я и сам уже видел стройные ряды остготов, размеренно шедшие по дороге рядами по семь человек в шеренге. Впереди ехала Лаэлия, скупо усмехающаяся, готовая к бою, из-под шлема выбивались непокорные темные каштановые локоны.

От того, что эта девушка, которая и так оставалась для меня необычайно желанной, теперь еще и появилась так вовремя и спасла наши жалкие задницы, я испытал по отношению к ней безумную признательность. Остготы тоже заслуживали награды, несмотря на то, что их соратники предали меня недавно в Равенне и пытались свергнуть с престола.

Эти же, как мне докладывал Донатина, вели себя достойно и пока что показали себя верными и дисциплинированными. Хотя, может быть, это происходило опять-таки благодаря Лаэлии, которая постоянно наказывала строптивцев и ломала непокорных солдат, пытающихся показать скверный характер.

Как бы то ни было, сейчас мои войска появились очень вовремя. Йори уже больше не плевался и не кричал о том, что ему тошно нюхать дурной запах из моего рта, нет, наоборот, он подъехал к строю наших палатинов, замахал мне толстой и волосатой ручищей и заорал:

— Эй, император, я прошу прощения! Мы вели себя очень недостойно и теперь хотим принести свои извинения!

Конечно, его теперь можно было понять, и я еще не решил окончательно, что с ними делать, казнить всех поголовно, продать в рабство или отпустить подобру-поздорову. Хотя нет, третий вариант однозначно отпадает, я не могу позволить двум сотням отъявленных мерзавцев разгуливать по землям моей империи и грабить честных путников. Значит, я могу только предложить им присоединиться к нам, если они хотят сохранить свои жизни и здоровье.

— Да что ты говоришь, мне кажется у тебя скверно пахнет изо рта! — напомнил я и тоже сплюнул на дорогу.

Мои солдаты усмехнулись, а Йори побледнел.

— Эй, император, ну что ты ведешь себя, как ребенок! — закричал он.

В это время передние ряды остготов как раз подъехали к нам и начали теснить его растерянных всадников назад с дороги. Лаэлия толкнула одного противника, и тот упал с лошади на дорогу.

Когда мои остготы только появились, у разбойников еще была возможность убежать, но теперь они и их главари уже находились под прицелом арбалетов и не могли уйти без напрасных потерь. Впрочем, несколько десятков, не дожидаясь моего решения относительно их участи, то есть те, что находились ниже нас на дороге и дальше всех от остготов, действительно подумали, что надо делать ноги и поскакали от нас вниз по склону. Мои арбалетчики тут же послали им вдогонку несколько выстрелов и сумели выбить из седла около десятка человек.