Ломаные линии судьбы - Алюшина Татьяна. Страница 11

Старший лейтенант Иван Максимович Хлебников оказался довольно молодым и симпатичным мужчиной, наверное, ровесником Аглаи, с очень цепким, изучающим взглядом, не сочетавшимся ни разу с добродушно-простоватым выражением его лица. Жестом указал девушке на стул и, изучающе её просканировав, улыбнулся и спросил дежурно:

– Слушаю вас, гражданка… – Он приподнял вопросительно бровь.

– Аглая Сергеевна Зорина, – представилась Глаша и протянула старшему лейтенанту свой паспорт.

– Гражданка… – быстро пролистывая и изучая страницы паспортной книжки, продолжил свою мысль участковый, – Зорина. Какой у вас вопрос? – возвратив девушке документ, поинтересовался он.

– Вопрос профилактики, – начала с конкретики Глаша.

– Заболеваемости или травматизма? – вяло, без огонька, пошутил старлей.

– Скорее второе, – выбрала из предложенных вариантов Аглая и поспешила объяснить цель своего визита.

Имея в жизненном активе папеньку бывшего военного, Аглая умела излагать любую свою проблему или вопрос чётко, коротко и конкретно по делу, вот и изложила о двух нападениях на Валерьяна, о ненормальной жестокости соседа и его угрозах Музе Павловне и самой Аглае.

– Да слышал я об этих происшествиях, – вздохнул тягостно Хлебников, – консьержка ваша доводила до сведения. – И спросил с кислым лицом: – И что вы хотите, чтобы мы сделали?

– Знаете, – озвучила Аглая свои пожелания, – может, хотя бы беседу с гражданином проведёте на предмет того, чтобы он придержал как-то свои неадекватные, агрессивные нападки. – Узрев совсем уж показательно скривившееся лицо старлея, она быстро добавила: – Ну хотя бы уточнить, что он за личность. По повадкам так чистый бандюган, браток из девяностых, может, он в чём-то был замешан… – И, глядя на выразительную смену выражений на лице представителя власти, засомневалась: – Ну, не знаю…

– Ну какой бандит, Аглая Сергеевна, – попенял ей, как дитю неразумному, участковый. – Виктор Юрьевич Чащин законопослушный гражданин, судимости отсутствуют, приличный бизнесмен, налоги платит исправно, претензий и нареканий от органов власти не имеет.

– Ну да, ну да, – хмыкнула Аглая, помня, какие сведения про этого «законопослушного» получили родные Музы Павловны. Но старлею о бандитском прошлом Виктора она благоразумно не стала упоминать, лишь мягко попеняла: – Уж вам ли не знать, Иван Максимович, что оптимизм – это всего лишь недостаток информации, а излишний оптимизм – это безответственность, приводящая порой к трагедии.

– И что вы хотите, чтобы я сделал? – сменив наигранно кислое выражение лица на отстранённо-холодное, несколько резковато поинтересовался Хлебников. – Взял у вас заявление? Так я не возьму, нет никакого состава преступления и нарушения закона в ваших разногласиях и сварах с соседом. К тому же, как мне стало известно, животное гражданки Шагиной регулярно гадило у квартиры господина Чащина, так что ещё неизвестно, кого привлекать в данной ситуации, – развёл участковый руками показательно бессильным жестом.

– Да это ясно, что заявление вы не возьмёте, – махнула рукой Аглая, – я и не рассчитывала. Нет, я понимаю, – перешла она на доверительный тон, даже ладошку к груди приложила, – для вас это какая-то тухлая и бесконечно тупая, скучная бытовуха, которой вас достают каждый день. И я бы не пришла, будь это проходным происшествием: ну не любит человек животных, ну бесят они его, бывает. Да только всё это как-то… – покрутила она неопределённо рукой.

– Как? – внезапно заинтересованно спросил участковый.

– Вы его видели, этого Чащина?

– Нет, не видел пока, – признался Хлебников.

– А вы посмотрите, – предложила Аглая и объяснила: – На его внешность, повадки, как и что говорит. Такое ощущение, что у человека краёв-то нет вообще. В буйство он впадает даже не с полтычка, а в микросекунду – и сразу до убоя. И что самое настораживающее и пугающее: вот чувствуешь, реально понимаешь со всей очевидностью, что этот убьёт не парясь. – Она задумалась и расширила своё высказывание: – Если будет чувствовать и точно знать, что человек ниже его по статусу и ответить не сможет.

И вздохнула тяжко, глядя в глаза участковому:

– Вот как-то так, Иван Максимович. А заявление я, понятное дело, писать не стану, вы ведь правы: нет состава преступления и всё такое, просто соседские дрязги. Но теперь вы будете хотя бы знать, что такой деятель имеется у вас на участке. Пусть хоть так, – повторно вздохнула она безнадёжно.

– Я вас понял, Аглая, – серьёзно и как-то проникновенно произнёс Хлебников и добавил: – Понял, услышал и принял информацию.

И вдруг улыбнулся, да такой прекрасной, обворожительно-открытой улыбкой, что Глаша аж сморгнула от столь разительной перемены в облике участкового, – прямо другой человек!

– А вы молодец, – похвалил вдруг старлей, – пришли, пусть и понимая, что, скорее всего, впустую. Не забили, не отмахнулись, как сделало бы большинство, не стушевались идти в полицию, что для наших с вами ровесников вообще полный отстой и голимое лузерство.

– Да чего уж теперь, – снова отмахнулась Аглая, поднимаясь со стула. И призналась перед тем, как выйти из кабинета: – Что-то мне рядом с этим деятелем жить тревожно как-то, Иван Максимович.

На следующее утро, открыв дверь и выходя из дома, Аглая услышала, как в соседней квартире, той, что рядом с ней, отпирают замок, и задержалась на пару мгновений, хотела посмотреть, кто выйдет. И ничего удивительного не случилось – вышел тот парень, который встрял со своими вопросами третьего дня в боевые действия гражданина Чащина и кота Валерьяна на площадке.

– О! – обрадовался парень, увидев Аглаю. – Привет, соседка. Это я удачно пораньше вышел, – разулыбался он довольнёхонько и пояснил причину своей откровенной радости: – Хоть познакомимся, а то такая красотка рядом живёт, а я не в курсах. А в прошлый раз ты так быстро ушла, что и не поболтали. – И тут же представился: – Я Антон.

– Аглая, – ответила девушка, непроизвольно улыбаясь парню.

Во-первых, что называется, спасибо за «красавицу», а во‑вторых, он был высокий. Мужчин ниже себя ростом Аглая не рассматривала как возможных ухажёров, хотя, как ни парадоксально, но чаще всего к ней клеились именно такие парни. Бабушка Полина говорила, что внучка пренебрегает ухажёрами, не дотянувшимися до неё в высоту, по малолетней глупости. Ибо никогда не знаешь, с кем счастье ждёт, а высоких, статных мужчин куда как меньше, чем парней среднего роста, и на всех не хватает. И советовала на всякий случай внимательно присматриваться к каждому кандидату в женихи, не отвергая того сразу же, руководствуясь лишь физическими параметрами.

Ну это так, как сказала бы Муза Павловна: реприза в сторону.

В общем, улыбнулась Аглая парню Антону и даже притормозила, подождав, когда тот торопливо запрёт замок, чтобы вместе с девушкой пойти к лифту.

– Слушай, Аглая, – сразу же на «ты», без лишних расшаркиваний, обратился он к ней, явно для завязки дружеской беседы, – я хотел спросить: может, ты знаешь, почему этот кот-то к чуваку прицепился?

И, пока они спускались на первый этаж и проходили через холл и тамбур, Аглая посвятила Антона в причины войнушки «живой природы с человеком», что развернулась на их этаже. Рассказала о том, как объявившийся недавно сосед ударил Вилли, а она бросилась спасать-защищать, насколько сильно Валерьян пострадал, как долго выздоравливал и восстанавливался, ну и про святую «котейскую мстю», которая ужасна.

– Нехило, – присвистнул Антон и усмехнулся: – А ты, значит, у нас мать Тереза.

– Нет, не она, – усмехнулась Глаша. – Просто так получилось.

– Слушай, Аглай, – предложил с ходу и без затей, но с большим энтузиазмом парень, – надо бы нам получше познакомиться, коннект, так сказать, навести. Давай посидим после работы где-нибудь, потусим. Да хоть в «Точке» кофе выпьем, поболтаем.

– Ты ко мне подкатываешь, что ли? – рассмеялась чуть игриво Аглая.

– А почему нет? – пожал он плечами. – Почему бы мне не подкатить к красивой, классной девушке и не попытаться с ней хотя бы зафрендиться. Или ты с кем-то встречаешься-живёшь? – И сразу же определил свой статус: – Я, например, свободен и без герлы уже давно.