Колесники - Стюарт Йен. Страница 30

— Два миллиона долларов? — Черити была ошеломлена. — Вы прекрасно знаете, что я не смогу собрать столько денег, Уильям!

Уильям Джумб, ее адвокат, сочувственно кивнул. Законы Гуамвези не настолько прогрессивны, как в других странах, и у обвиняемого не так уж много прав. Но, даже принимая это во внимание, кое-что из вмененного ей явно несправедливо. А установка такого нелепого залога лишь подтверждала это. Все знали, что Черити Одинго не опасна для общества, а ее заботливое отношение к любимым животным гарантировало, что с фермы она никуда не сбежит.

— Что с Мозесом? Я хочу, чтобы его вернули!

— Судья Петерсон подписал постановление, устанавливающее временную государственную опеку над мальчиком, — скучным голосом поведал Джумб, — для его же блага.

— Петерсон? Да он сумасшедший как лысуха!

— Однако он все еще судья, который отправляет правосудие. Я, конечно, напишу иск, но потребуется время… Оботе предпринял меры, чтобы Мозеса отправили в семейный приют под присмотр супругов Мвиньи. Они прекрасные люди, а их дом находится отсюда в какой-то миле или двух.

— Уильям, как мне объяснить все это Мозесу?

— Скажи, что это специальное лечение.

— Он понимает, когда я лгу. Он всегда это понимает. А что будет с моими животными?

В конечном счете, трое молодых парней из деревни Гума, которых Черити частенько использовала в качестве временной рабочей силы, поняли, как заботиться о живности на ферме, ибо были приглашены к полицейской машине и получили по комплекту инструкций, которые она распечатала на компьютере полицейского участка.

Распоряжения для Оботе исходили из очень высоких инстанций, в ответ на запрос полицейского департамента округа Колумбия в Севмерике. Адвокат сказал Черити, что севмери-канский поверенный уже в пути.

— Как только он прибудет, все прояснится, я уверен. К сожалению, эту ночь вам придется провести в камере.

Оботе и его подчиненные постараются сделать все, чтобы ее пребывание там было столь же кратким, сколь и удобным. Без сомнения, это какая-то ошибка, и скоро все встанет на свои места.

Черити попыталась представить, что бы сделала Пруденс — в конце концов, сестра привыкла к подобным передрягам. Очевидно, вызвала бы своего адвоката, что Черити уже сделала, а потом?

Ничего хорошего. Она понятия не имела, что способна выкинуть Пруденс, и если бы даже имела, у нее никогда не хватит смелости повторить. Лучше всего расслабиться до прибытия Джумба и подождать, когда за нее внесут залог…

Только-только к ней начало возвращаться самообладание, как к двери камеры подошел обеспокоенный дежурный и сообщил, что Мозес сбежал из дома Мвиньи. Черити, объятая ужасом, старалась расшатать решетку, а бедный коп пытался ее урезонить, заверяя, что по горячим следам отправили целый взвод, так что беглеца обязательно найдут.

Черити была достаточно умна, чтобы понять, что выйти отсюда не в ее силах, и после уговоров перестала крушить решетку и, тихо всхлипывая, уселась на койку. Она попыталась взять себя в руки. Это так похоже на Мозеса, никогда не останется там, где его оставишь!.. Впрочем, он мальчик неглупый и даже слишком изобретательный для своего возраста. Все будет хорошо. Полиция скоро отыщет его след. Конечно, они найдут его.

Она всю ночь не смыкала глаз.

— Ты сказал, что девушке нужна помощь, — обратилась Эйнджи к Джонасу. — Неприятности с копами?

Джонас напомнил себе, что Эйнджи отличается проницательностью и с теми, кто пытался ее надуть, коротка на расправу.

— И да, и нет.

— Сначала поясни мне свое «да».

— Утром полиция попыталась задержать Пру для допроса, но она успела смотаться до их приезда. Мы предполагаем, что теперь копы ее ищут.

— Конечно, ищут — на всем пространстве Экстранета, — хохотнула Эйнджи и посмотрела на Пруденс. — Издан приказ о вашем аресте, милочка. Вашу сестру уже захапали. Между прочим, залог установлен в размере двух миллионов долларов за каждую.

Пруденс разинула рот. Черити? А как же Мозес? И как с…

— Ничего не знали, милочка?

Ошеломленная свалившимися на нее новостями, Пруденс покачала головой.

— Четыре миллиона на круг? Да чтобы достать такую сумму, надо продать «Тиглас-Пильсер». А он и так уже заложен-перезаложен!

— Это ваш космолет? Пруденс кивнула.

— Так вот, милочка, он временно задержан по обвинению его хозяйки в подделке произведений искусства.

— Произведений искусства? — изумилась девушка.

— Вопрос не ко мне. Так заявил адвокат. Дескать, налицо серьезное мошенничество. Ваш космолет подлежит конфискации, как только будет доказано, что его использовали для совершения уголовно наказуемого деяния.

— Что-что?!

— Не переживайте, здесь вы в безопасности, по крайней мере, пока не выследили транспорт, на котором вы приехали.

— Мы взяли машину в аэропорту, — сказал Джонас. — Это их задержит. До тех пор пока кому-нибудь не придет в голову связать нас вместе. Но это едва ли!

— Вот и хорошо. Значит, у нас в запасе час или даже два. Теперь расскажите, дорогуша, о чем умолчали.

— Что? — Девушка до сих пор не могла прийти в себя.

— Вам требовалась помощь для чего-то еще. Не только для защиты от преследования полиции.

Пруденс положила сумку на стеллаж. Настала ее очередь показывать и сообщать.

— Вы видели «Трепалку»?

— Да, и несколько ваших игрушек.

— Ага, но вы не видели вот этих. Я назвала их колесниками. — Пруденс вытащила одну из чужеземных машинок и развернула обертку.

Эйнджи так и уставилась на ржавое металлическое изделие. У Джонаса внезапно зачесались кончики пальцев — появился шанс рассмотреть артефакты вблизи.

— Хм… хочешь сказать, что нашла эту вещь на Каллисто?

— Вы же смотрели передачу.

Семикратная вдова промолчала, занятая изучением. Пруденс быстро прикинула, в чем ее выгода.

— Эйнджи, мне нужны три вещи, которые вам под силу, хотя я не знаю, как их можно сделать. Во-первых, надо вытащить мою сестру из тюрьмы. Во-вторых, найти покупателя на мои колесники.

— В ВидиВи-передаче было сказано, что это фальшивки. Именно поэтому полиция вас разыскивает. Я не имею дела с подделками.

— Это, в-третьих, из-за чего я нуждаюсь в помощи. Кто-то пытается дискредитировать меня, и, похоже, я знаю кто и почему. Если я права, то причина в личной неприязни, только и всего. Колесники — подлинны…

Эйнджи отошла в дальний угол, скрипнуло стекло витрины. Потом владелица музея положила что-то на стеллаж рядом с колесником.

— Не удивляйся, голубушка. Нашли на Каллисто. Я всегда задавалась вопросом, что это такое…

Это было одиночное колесико от колесника.

— Потребуются кое-какие лабораторные анализы, чтобы убедиться в вашей правоте, дорогуша, но я неплохо разбираюсь в людях. Вы совершенно правы, ваши колесники — не фальшивки. — Эйнджи проницательно взглянула на Пруденс. — Хе-хе, а вы взволнованы, молодая леди. Не беспокойтесь. Насколько я знаю, это был единственный раритет подобного рода, пока не появились ваши. Я купила его у поддавшего оператора лидара в Каире много лет назад, высокого такого блондина, мускулистого, как носорог. Цена — два пива и нескромное предложение, которое я отвергла. — Последнюю фразу она произнесла тоскующе-задумчиво.

— Я считала, что была первой, кто их нашел, — сказала Пруденс с обидой в голосе.

Джонас взял одну из машинок на ладонь и стал разглядывать. Да что же в ней такое, что решительно заявляло: я — «чужак»?

— Вы и были первой, кто нашел их целиком, — подтвердила Эйнджи и тут же перешла на официальный тон. — Итак, вам нужен покупатель?

— Да.

— Вы его нашли. После того, что вы мне рассказали, я готова вам помочь. Сколько всего у вас колесников?

— Сто тридцать семь. Эйнджи нисколько не удивилась.

— Где вы их достали?

У Пруденс отлегло от сердца. С покупателем на своей стороне она уже могла хоть как-то привести дела в порядок. Свобода для Черити и освобождение «Тиглас-Пильсера» от ареста стали осязаемыми вещами.