Ты будешь моей! (СИ) - Север Анна. Страница 37

— Не обожглась? — игнорирует мой выпад Кирилл.

— Нет. Молоко холодное в кофе залила, — сообщаю я, и только сейчас он отвлекается от моей груди и смотрит теперь на мои алые от стыда щеки и хмурые брови.

А затем соизмеряет меня каким-то странным взглядом с ног до головы и выдает:

— Ты чего такая шуганная?

— А чего вы подкрадываетесь так тихо?

— Подкрадываюсь?

— А как еще это назвать? — выпаливаю я, и тут же прикусываю язык.

Блин, он ведь босс. Надо бы повежливее говорить. Но Кирилл вроде отчитывать за субординацию не собирается. По его строгому лицу вообще не понятно, о чем он думает.

— Пойдем. — заявляет мне.

— Куда?

— Узнаешь, — только и говорит и в полной уверенности, что я не посмею ослушаться, ступает к… выходу? Не в кабинет?

Нет. Точно взял курс на удаление. Что, черт возьми, он задумал?

Лечу к столу за сумочкой, ею и прикрываю пятно на груди и спешу к лифту. Вот тоже, блин, приспичило ему прямо сейчас! Не видит разве в каком я виде для всякого рода выхода в люди?

А народа тут куча. Благо, им нет дела до прохожих. Все в телефонах и делах. А кто и додумывается глянуть в мою сторону, видит лишь девчонку, зачем-то прижимающую сумку к груди.

— И все-таки, куда мы? — нервничаю я, когда мы выходим из здания на улицу.

— Сюрприз, — продолжает скрытничать упертый и приводит меня к соседнему зданию. А там на эскалатор и прямо в бутик женской одежды.

Он ведь не заставит меня сейчас помогать выбирать подарок для блондиночки, чтобы позлить?

Нет. Он затеял совершенно другое, от чего у меня челюсть со звоном падает на пол.

— Зачем это? — охаю я, когда Кирилл велит стилисту подобрать мне несколько офисных образов.

— Я ведь тебе блузку испортил.

— Это не причина! — злюсь я. Особенно это все кажется странным после его вчерашних слов. Или он считает, что я не вписываюсь в местные нормы стиля?

Да, брендов у меня в шкафу не водится, но выгляжу я стильно, даже консультант это отмечает. Надеюсь, не врет.

— Одна из, — заверяет он, пока девочки стилисты бегают по рядам с вешалками.

— А какая еще?

— Сегодня ужин с заказчиками. Хотят видеть тебя.

— Но ведь вчера…, — хмурюсь я. — Они, что, каждый день ужинают?

— Привыкай, — смеется Кирилл, а я руку готова дать на отсечение, но он сейчас просто жульничает.

Никакие заказчики меня никуда не звали. Сдалась я им.

Тогда зачем это? Что он задумал?

— Поторопись. У нас мало времени, — подгоняет Кирилл, когда к нам подходит девушка с пятью комплектами.

Меня ведут в раздевалку, а сам босс усаживается на зелененький диванчик. Мне всегда импонировали моменты из сериалов, когда девушка примеряет кучу нарядов, а ее мужчина помогает с выбором. Вот сейчас не тот случай, ибо выходить из кабинки и дефилировать я смертельно не хочу. Девушке меня уговорить не удается.

— Подошло что-нибудь? — раздается голос Кирилла, и наши ответы с консультанткой кардинально разнятся. Моё “нет” против ее “все идеально подходит!”.

— Тогда выбери что-нибудь сейчас и пойдем, — велит мне Кирилл, а дальше просит девушку завернуть остальное.

— Мне это не нравится, — шиплю я, когда все же выхожу из примерочной в зал, и тут же забываю обо всех протестах, когда ловлю на себе взгляд Кирилла.

Будто на мне не костюм с брюками палаццо бежевого цвета, а бальное платье.

В общем, шеф одобряет, а я краснею и продолжаю упрямиться.

— Ты испортил только блузку. Остальное лишнее. Даже если учитывать ужин, одного костюма для этого хватит, — привожу я доводы, но он будто не слышит. Хватает бумажные пакеты и смело выходит наружу, а мне приходится догонять.

— Кирилл! — шиплю, потому что меня не хотят слушать.

— Лера, как ты согласилась на брак по расчету, если даже элементарные подарки не умеешь принимать? — спрашивает он, и я тут же подвисаю.

Он что меня проверял?!

Боже! Уму непостижимо….

Застываю, как повисший от вируса компьютер и ума не приложу, что ему сейчас говорить. Боже, почему этот мужчина всегда идет напролом? Он не оставляет даже шанса на манёвр.

Вот и сейчас смотрит так, будто все уже знает. И, черт возьми, хочу, чтобы он знал….

— Стерва! — раздается такой громкий женский вопль, что хочешь не хочешь отреагируешь даже в такой напряженный момент.

Едва успеваю повернуть голову, как тут же автоматически пячусь. На меня несется фурия. Ни ее лица, ни фигуры разглядеть не успеваю. Все, что вижу, это злость и искаженный криком рот.

— Дрянь! Потаскуха! — она цепляется в мои волосы. Больно! — Он женатый мужчина, сучка! Я тебе патлы все выдеру.

— Тихо! Прекрати! — вклинивается между нами Кирилл, но женщина точно сумасшедшая не прекращает попытки кидаться на меня.

Кирилл силой оттаскивает ее, а она горлопанит так, что все прохожие останавливаются.

— Успокойся! — давит взглядом Кирилл, и только сейчас до женщины доходит.

Кидаться она перестает, зато кидает в меня гневный взгляд.

А что я? Стою, в ужасе потирая больную голову и смотрю на клок своих волос в ее руке. Она сумасшедшая?

— Эта дрянь спала с моим мужем! — тыкает в меня пальцем женщина.

— Я?!

— Ну не я же! — орет, как потерпевшая, собирая еще больше зрителей.

— Вы с кем-то меня перепутали. — говорю ей, а она как не в себе, продолжает горлопанить.

— Да, Лерочка Звягина, тебя не спутаешь! — выдает она, и я вздрагиваю. И не только я.

Эти ее слова приходятся не одним ведром ледяной воды, а сразу двумя. Одно на голову мне. Второе — Кириллу.

Глава 41. Все пропало

— Что? — в ужасе шепчу я, но смотрю уже не на женщину, а на Кирилла.

Он ведь ей не поверит? Не поверит?

Я не дышу, пытаясь понять, что значит, это хмурое выражение лица?

— Женщина. За клевету сажают, прекратите этот цирк, — говорит ей Кирилл, и я с моих плеч слетает такая тяжесть, что слезы наворачиваются от счастья. Боже, как штормит от эмоций.

— Цирк? А как тебе это?! — заявляет она и лезет в сумочку за телефоном.

Понятия не имею, что она там показывает, но выражение лица Кирилла становится мне приговором.

Он ей верит? Верит?

— Нет, — мотаю я головой, отступая назад.

Я столько ему врала, какой только не выглядела в его глазах, но я отчаянно хочу, чтобы сейчас он верил мне, а не ей.

— Я ничего не делала, — шепчу ему, а его грозный взгляд, вдребезги разбивает все мои надежды.

— Не делала? Тогда что все это значит? — орет дамочка, но я ее почти не слышу. Я ничего не слышу, будто мир погружается в вакуум. А лица ошарашенных прохожих с осуждением в глазах затираются в пятна. Я вижу только Кирилла. И его приговор.

— Нет, — мотаю головой, отступая все дальше.

Его взгляд меняется. Глаза округляются и он тут же летит ко мне. Что? Почему?

— Лера! Машина! — доносятся словно в замедленном действии его слова, я кидаю взгляд в сторону, но не успеваю ничего понять. Вижу только свет, а затем все кружится и темнеет.

Мне… больно….

Я просыпаюсь под монотонный поиск прибора, отсчитывающего пульс. Это мое сердце он отслеживает? Ой. Голова трещит так, будто ее сначала на части раздавили, а потом собрали. Точно! Скандал! Авария! Кирилл!

Едва открываю глаза, как чуть ли не слепну от яркого света, но я заставляю себя вглядываться сквозь рябь зрения, надеясь увидеть Кирилла. Больничные стены, пищалки, капельница. А его нет! Нет!

Зато тут другой Соколов.

Антон! Тот самый ночной кошмар, который, едва заметив, что я открыла глаза, начинает орать.

Благо, слова сливаются в монотонный гул, и я почти не слышу его упреков и обвинений. Мне больно. Не только в локте и колене.

Пытаюсь пошевелить пальцами — работают. Руки и ноги двигаются, значит, я не калека. Вообще легко отделалась, кажется.

На смену физической боли, приходит душевная.. Все мысли о Кирилле и о том, что произошло. Он не поверил мне. Не поверил…. От этого невыносимо больно.