Без воздуха - Загорцев Андрей Владимирович. Страница 30

Я взял с собой джинсовые кеды, купленные за три рубля, и сухую пару носков. Под резинки от запасного парашюта, пришитые поверх второго кармана, засунул малую саперную лопату. Потом вытащил из шкафа шкерт, приготовленный на всякий случай. Черную старшинскую сумку, подаренную мне Масловым, тоже принайтовал к рюкзаку, попрыгал — вроде нормально.

Так, а теперь пулемет попробуем сверху. Вполне удобно, но надо все-таки что-то придумывать с подсумками. Куда-нибудь на грудь их прикрепить?

В ходе выдвижения сухопутные связисты ничем не отличались от наших разведчиков. Основной держался возле командира, запасной — в тыловом дозоре, рядом с Федосовым. Бежали они так же, как мы и никаких проблем не доставляли.

На обустройстве дневки, пока мы строили из плащ-палаток односкатный навес, связисты, отбежали в сторону, быстро развернули антенны, присоединили станции к аккумуляторным поясам и начали что-то набирать на кнопках с листочка, переданного им Поповских.

Мой самодельный рюкзак держался с достоинством и не доставлял каких-либо видимых неудобств. Очень мешал подсумок, болтающийся на боку. Может, его тоже пришить на рюкзак? Хотя нет, наверняка будет неудобно доставать из-за спины магазины к пулемету.

Задумавшись, я чуть не прошляпил команду на свертыванье дневки и сбор группы.

Следующий переход был по карте. Мне предстояло вести группу. Я определил место стояния, покрутился с компасом, сверился с картой. Мы должны выйти к берегу моря неподалеку от нашей учебной бухты. Значит, надо наметить несколько точек, на которых я буду определяться дальше. Хотя места знакомые, можно идти даже с закрытыми глазами.

По команде мы неспешной трусцой побежали. Я не волновался, наметил ориентир — прибрежную скалу, — и старался держать ее в поле зрения так, чтобы она всегда была видна краем левого глаза. Мы достигли первого ориентира. Я сразу взял азимут на второй. После третьего группа вышла к берегу.

На песчаный пляж можно было спуститься, только спрыгнув с обрыва. Но после такого номера вряд ли можно будет продолжать движение и осмысленное существование. А точка, обозначенная на карте каплеем, находилась именно на берегу — старый деревянный морской знак в виде столба с вращающейся перекладиной.

Но мы уже не в первый раз на таких занятиях. Зеленый по моей команде достал из моего рюкзака бухту шкерта, пропустил один конец у себя за спиной, страховал. Я натянул на ладони рукава маскхалата и как обезьянка спустился вниз. Даже пулемет за спиной не мешал. А в перчатках было бы еще удобнее.

Я прыгнул в сторону, осмотрелся, перебежал к небольшому нагромождению камней, занял огневую позицию и принялся наблюдать за остальными.

Зеленый опускался медленно, постоянно проверяя ногами опору.

Интересно, а Поповских снова прыгнет? Тут гораздо выше, чем в бухте. На этот раз каплей спустился так же, как и все, последним, пропустив впереди себя тыловой дозор. Шкерт он замаскировал в камнях, отошел в сторону и знаками подозвал первых номеров. Сейчас задачу поставит. А как здесь — на узенькой полоске между скалами и прибоем — можно что-то отработать?

Связисты уже примостили свои радиостанции между камней и пытались как-нибудь пристроить штырь антенны в расщелинах скалы.

Задачу мы получили вообще непонятную — замаскироваться на прибрежной линии, наблюдать за морем, обеспечить высадку взаимодействующего подразделения. Какого? Очнись, каплей! Перед нами море, сзади нас — скалы! Посреди узенькой песчаной полоски пляжа стоит деревянная хрень, именуемая береговым знаком.

Спорить мы, конечно, не стали, с умным видом выслушали командира, подтвердили свои сектора наблюдения, повторили условные сигналы, включили станции «Сокол». В группе этих малогабаритных станций всего три. Одна у меня, вторая у каплея и третья у Федоса. Мы проверили связь, наличие средств наблюдения, то есть биноклей, и разбежались по своим местам.

На бегу я засмотрелся на связистов. Один из них стоял на плечах другого, пытался натянуть повыше антенну и вот-вот готов был грохнуться вниз. Вот им сейчас весело. Не дадут связь, каплей наверняка их взгреет, а то и поменяет на других, толковых.

Свое место наблюдения мы с Зеленым оборудовали с максимальным комфортом. Из плоских галек выложили площадку, накрыли ее плащ-палаткой, к большому валуну подтащили еще парочку камней посолидней и соорудили амбразуры. Сверху растянули еще одну палатку в виде тента. Теперь снять рюкзаки, уложить их в головах, и наблюдай сколько влезет.

Я нацепил наушник, оперся на рюкзак и начал наблюдать за морем. Зеленый рядышком тут же захрапел. Пусть его. Через тридцать минут он меня сменит.

Скучно, ничего интересного на горизонте нет, ни одного корабельного силуэта. Прибой мерно бьет в скалы. Изредка какой-нибудь наглый баклан проносится над волнами, не находит ничего интересного и улетает по своим делам, обматерив всех подряд на птичьем языке.

От скуки я достал из-за пазухи кусок хлеба с солью, заныканный с завтрака, и начал потихоньку жевать, запивая чаем из фляжки. В животе начинало подсасывать, время близилось к обеду. Да и не в этом дело. Почему-то всем молодым военнослужащим, что на флоте, что на сухопутье, всегда очень хочется есть.

От скуки я начал в бинокль высматривать свою группу и никого не увидел. Хорошо замаскировались. Так, вон на деревянном столбе знака болтается лесенка антенны. Связисты все-таки додумались, куда ее повесить. А где же остальные-то спрятались?

В наушнике раздался писк. Ага, каплей дает команду «Внимание».

Я снова развернулся к морю и приставил бинокль к глазам. Пусто. Никого. Может, капитан-лейтенант просто тренирует нашу бдительность?

Я осмотрел водную поверхность. Ничего. Только возле скал шевелится на волнах пучок зеленых водорослей. Я снова провел взглядом по линии прибоя и вернулся к ним. Что-то в них было не так. Я даже не понял, что меня насторожило. Просто сознание зацепилось за какую-то неправильную деталь в этой зеленой куче.

Пока я вновь разыскивал взглядом водоросли и пытался их рассмотреть, произошло нечто странное. Из зеленого комка уже торчала палка. Что за фигня? Я начал подкручивать бинокль и протирать окуляры. Пока возился, комок водорослей исчез.

По скале карабкался человек в гидрокостюме с зеленой коробкой дыхательного аппарата на спине. Через несколько секунд он исчез за камнями.

Нет, мне это не мерещилось!

Со скалы свесилась фигура в мокром гидрокостюме. Из воды выскочил еще один человек, схватился за протянутую руку и как ящерица вскарабкался наверх. За ним последовали еще двое. Я начал подавать сигналы по радиостанции, нажимая тангенту.

Каплей спросил, в чем дело. Я доложил, что в нашем секторе на сушу вышли четыре водолаза и вытащили один контейнер. Сейчас они находятся в направлении юго-восток, у скал. Поповских выслушал меня, приказал прекратить наблюдение, выйти на берег, обозначить себя.

Недоумевая, мы с Зеленым выползли из-под плащ-палатки и, вертя стволами по сторонам, начали осторожно приближаться к скалам. Я шел впереди, Зеленов сзади. Буквально шагов через пять он вдруг коротко вякнул. Я обернулся. Напарника моего и след простыл. Исчез, словно святой дух.

Тут же в голову мне уперлось что-то твердое и холодное.

«Наверное, автомат для подводной стрельбы», — как-то отстранено подумал я.

— Не шевелись! Пулемет на камни! — тихо произнес кто-то сзади.

Трепыхаться бесполезно, придется подчиниться. Я присел на колено и аккуратно поставил пулемет среди камней.

— Пой гимн пионеров.

— Кого? — Несмотря на обстановку, я удивился.

Люди, обезоружившие меня и напарника, заржали.

Я резко обернулся.

Передо мной стояли водолаз фон Болев и его напарник. Никакой ствол в затылок мне они не пихали. Это был просто-напросто палец.

— Здравия желаю, — растерянно пробормотал я.

— Здорово, салажонок! Профукали вы нас. Вам по одному надо было с разных сторон заходить, а вы парой поперлись!