Восхождение Примарха 2 (СИ) - Дубов Дмитрий. Страница 17

— Что вы говорите? — монарх моментально поумерил свой пыл, но с мечтой расставаться явно не хотел. — Что за изъяны?

Державин указал императору на те моменты, что подметил сам. И тут ему пришло сообщение от Никиты с запросом на звонок. Внук собирался сообщить о том, какую программу подготовил по его запросу. Вот это скорость! Все бы так работали!

Пока Игорь Всеволодович общался с родственником, вокруг императора так и плясали разработчики телепорта. Они буквально сыпали достоинствами своего изобретения, а в заключении с прискорбием сообщили, что в случае отказа будут вынуждены обратиться к руководству других стран.

Когда Державин закончил звонок, монарх уже готов был подписать все бумаги, хотя с роду не отличался скоропалительными решениями. Ни дать, ни взять — охмурили.

— Не поспешно ли давать им разрешение? — поинтересовался он у императора. — Какие доводы стали решающими?

— Понимаете, Игорь Всеволодович, — горячо заявил монарх. — Это очень полезная и нужная разработка. Представляете, провозим мы вот такую установку, только чуть больше, в тыл врага. И вдруг, откуда не возьмись позади вражеской армии — наши легионы. Противник разбит наголову. Увидели?

— Честно говоря, нет, — хмыкнул Державин. — Но! Я готов побороть весь свой скепсис.

— Вот и замечательно, — императора слишком сильно захватила идея.

Игорь Всеволодович видел это и не находил объяснения действиям монарха.

— Я готов побороть весь свой скепсис, — повторил министр. — После ещё одного маленького эксперимента.

— Никаких проблем, — улыбаясь, ответил император.

А вот устроители напряглись.

— Переместите из одного куба в другой мышь.

— Что? — переспросил человечек, одетый в пародию на фрак.

— Мышь, — повторил Державин. — Маленький такой серый зверёк с ушками и хвостиком.

— Я знаю, что такое мышь, — поджал губы человечек. — Но сейчас наша установка не готова выполнить требуемый эксперимент.

— Тогда о каких гарантиях и договорах может идти речь? — задался вопросом Игорь Всеволодович и многозначительно посмотрел на императора.

— Принесите мышь, — распорядился монарх. — Вы говорили мне о легионах вооружённых бойцов и переброске тяжёлой техники. Полагаю, с мышью проблем не возникнет?

— Слушаюсь, — склонился человечек.

Его планы явно были сорваны.

В первый куб поместили спешно найденную мышь. Она тревожно задёргала усиками и встала на задние лапки, обвив их хвостиком, а передние подняла на уровень груди, словно прося пощады.

На этот раз никакого отсчёта не было.

Человечек дал отмашку, и в следующий же момент…

Второй куб изнутри окрасился красными брызгами. Кое-где на внутренней стороне когда-то прозрачной поверхности можно было угадать части мышиной шкурки или кишок.

— Легионы, говоришь? — усмехнулся Державин в бороду. — Ну-ну.

Глава 8

— Никита Александрович? — спросил меня смутно знакомый голос, когда я ответил на звонок с незнакомого номера.

— Он самый. С кем имею честь разговаривать? — отозвался я до неприличия скованно и подозрительно.

— Сергей Скуратов беспокоит. Помните? Мы с вами ещё…

— Как же не помнить? Помню, конечно, — отозвался я, вспомнив молчаливого и замкнутого паренька. — Я вас из речки ещё вытаскивал.

— Да-да, всё так, — мой собеседник натужно хохотнул. — Ещё раз большое вам спасибо. Но я по другому делу звоню.

— Я весь внимание.

Олег Чернышёв остановился в нескольких шагах от меня, ожидая, когда я закончу, чтобы вместе пойти на пару к Константину Антоновичу.

— Видите ли, какое дело, — продолжал мой собеседник. — Главное управление собственной безопасности империи, в котором я имею честь служить, — он сделал паузу для пущего эффекта, а у меня в голове сложилось несколько пазлов; по крайней мере, я понял, что он делал на охоте рядом с принцессой, — доверило мне дело о пожаре в рок-клубе, в котором пострадали и вы.

— Вот как… — я ещё не знал, как реагировать, и зачем он звонит именно мне.

— Да вы не переживайте, — оживился Скуратов. — Я как раз звоню договориться. Подумал, что мы можем просто посидеть за чашечкой кофе после занятий в академии и поговорить. Чтобы мне повестками вас не мучить и официально не вызывать.

— Со мною одним? — уточнил я, не до конца поняв, как он видит нашу встречу.

— Лучше всего, чтобы были все участники вашей группы. Кропоткин, Чернышёв, Громова и вы. Знаю, что там ещё ваша сестра была, но поскольку она — несовершеннолетняя, меня вполне устроит ваше присутствие. Я подчёркиваю, это всё необязательно, просто жест доброй воли в честь того, что вы меня спасли. Избавляю вас, так сказать, от бумажной волокиты, — он снова натужно хохотнул. Фальшиво так, неискренне. — А так вы все вправе отказаться, я просто каждому повестку пришлю на дачу показаний, и всё.

— Хорошо, Сергей… м… — кажется, я не помнил или не знал его отчества.

— Можно просто Сергей, — сказал мой собеседник.

— Хорошо, Сергей. Я поговорю с друзьями и напишу вам наше решение.

— Идёт, — ответил тот и отключился.

На улице шёл мокрый снег, временами переходя в дождь, а затем обратно. Всё это вперемешку периодически швыряло в лицо и наметало за шиворот. Поэтому в тёплом кафе недалеко от академии было гораздо уютнее.

Скуратова все помнили ещё с охоты, поэтому знакомиться не пришлось. Вживую он производил куда более приятное впечатление, чем по телефону. Мы уселись за небольшим столом, заказали по чашечке дымящегося кофе и завели светскую беседу, действительно ничем не напоминающую допрос или дачу показаний.

И, если бы не повод нашей встречи, я бы решил, что Скуратов пытается с нами подружиться. Столь учтив и предупредителен он был.

— С чего начнём? — спросил я, думая, что после этого сразу же посыплются вопросы о концерте.

— Если не торопитесь, — заговорщицким тоном проговорил Скуратов, — могу рассказать, что удалось узнать по делу о покушении на принцессу. Это, конечно, государственная тайна, но вам, как непосредственным участникам, рассказать могу.

— Конечно, хотим, — в один голос заявили Кропоткин и Громова.

Скуратов взглянул на меня. Я едва заметно склонил голову. Пусть рассказывает. И правда интересно, что там случилось на самом деле.

Сергей вкратце описал похождения Люберецкого факела, как мы называли разжалованного нынче графа. Оказывается, затаил он обиду на принцессу за своё унижение и во что бы то ни стало решил рассчитаться. Деньги, лечение, извинения он за дело не считал. Решил порешить дочь императора. Хотя, может быть, такое решение пришло к нему уже после.

Главное, что от егеря, лежавшего в больничке рядом с ним, он узнал буквально всё о том, когда, где и как будет проходить охота. С указанием конкретных троп. Даже сказал, где для принцессы лично лис погонят. Люберецкий намотал всё на ус, вышел из лазарета, загрузился артефактами по горло, благо, большая часть из них бракованной была, и отправился устраивать засаду.

— Ничего не скажешь, получилось у него на славу. Если бы не случайно оказавшийся рядом Никита, мы бы с вами сейчас не разговаривали, — закончил свою речь безопасник.

— Он у нас вообще такой, — Катерина положила мне руку на плечо. — Герой.

— Это точно, — согласился Олег. — Без него бы мы и из зала не выбрались бы. Наверное.

— Вот, ребят, — сказал Скуратов, отхлебнув кофе из своей чашки. — Можете рассказать, что и как произошло? Просто я камеры отсмотрел, работников допросил, козлов отпущения нашёл. Но мне хотелось бы понимать, что реально произошло.

— А на камерах что? — спросил я.

— Да в том-то и дело, что ничего толком не понятно. Вот, если знаете, есть такие огненные пушки. Вы прям рядом с ними были.

— Ну, конечно, — хмыкнул Кропоткин. — Одна такая Кате нашей эксклюзивный причесон устроила.

— Вот именно она и повела себя странно, — заявил безопасник. — А вы были ближе всего к ней, поэтому могли что-то видеть. Хочу понять, стоит ли мне копать дальше, чтобы найти истинных виновников, либо ограничиться официальной версией, и закрыть дело.