Там, за зорями - Хващевская Оксана. Страница 31

Но однажды сонная, мирная атмосфера Горновки была нарушена.

Когда синие июньские сумерки опустились на землю, воздух стал свежее. Из-за леса поднялась круглая красноватая луна, как раз полнолуние пришло, а на горизонте, за далеким лесом, все еще продолжало тлеть зарево заката. Злата сидела у себя на веранде с чашкой холодного жасминового чаю, рассеянно пробегая пальцами по клавиатуре. Кругом царила полная тишина. Только под окном в траве трещали кузнечики да ночной мотылек, нечаянно залетевший на веранду, бился крылышками о стекло.

И вдруг, как будто что-то почувствовав, девушка подняла глаза и прислушалась. Все было тихо, так же, как и секунду назад, и все же что-то неуловимо и сменилось. Что именно, Полянская не могла определить, но летний вечер вдруг утратил свое очарование, свою особенную прелесть и стал каким-то странно неуютным, тревожным.

Девушка встала из-за с тола, стащила со спинки стула кофту и спустилась по ступенькам в сад. На ходу натягивая ее, Злата прошла к калитке, отодвинула задвижку и выглянула на улицу. Улица была пустынна и, как всегда, безмолвна.

Полянская припомнила, что Маринка сегодня не прибегала, да и Маськи не попадались на глаза. Отлепившись от калитки, она вышла к дороге, чтобы взглянуть на дом Максимовны. Там во всех окнах горел свет, и это единственное, что девушка смогла увидеть.

Она постояла еще немного, поглядывая по сторонам и пытаясь понять, что ее так встревожило, а потом вернулась обратно. Снова уселась за ноутбук и попыталась сосредоточиться. Все напрасно: не получалось, мысли были заняты другим. Посидев немного, тупо вглядываясь в голубой монитор ноутбука, девушка поняла, что сегодня уже не напишет ни строчки.

Выключив компьютер, она подхватила его под мышку и, погасив свет на веранде, решила больше не высовываться сегодня, а просто лечь спать. Впервые за все время ей отчего-то было страшно.

Злата ворочалась в постели, но сон все не шел. Разные мысли лезли в голову, и помимо воли она напряженно вслушивалась в тишину, неизвестно чего ожидая.

По дороге проехала машина. Полянская вскочила и отодвинула штору. Показалось, промчалась «ГА3ель» Дороша. Сердце покатилось куда-то вниз. «Может, он и вправду вернулся? Может, у них сегодня пьянка? Но отчего ж какое-то тревожное предчувствие беды не отпускает весь день?»

Она снова легла и натянула одеяло до подбородка, закрыла глаза и принялась считать до ста.

Кажется, девушке все же удалось задремать, провалившись в тяжелое забытье. И вдруг ночную тишину прорезал резкий, оглушительный телефонный звонок. Злата испуганно распахнула глаза, чувствуя, как отчего-то неотвратимого, страшного колотится сердце в груди, и, вскочив с кровати, побежала в столовую.

— Да? — осипшим голосом сказала она, прижав телефонную трубку к уху.

— Златуля? — произнес в трубке ее имя старческий сиплый голос, принадлежащий… а бог его знает, кому он принадлежал, одно стало ясно: в деревне что-то стряслось.

— Да-да! Это я! Что случилось?

— Як у пажарную званiць?

— Баб Ариша, это вы? Что случилось? Что у вас горит?

— Маськi гараць… а там Марынка…

— Я сейчас позвоню в пожарную! А вы звоните бабе Нине, бабе Мане, Тимофеевне, Руденкам… Поднимайте на ноги всех! Я сейчас туда! — крикнула девушка и тут же стала набирать номер районной пожарной части.

Заспанный дежурный долго что-то переспрашивал, три раза уточняя адрес, и не переставал возмущаться, не веря до конца, как три старухи, кои остались в Горновке, смогли еще и пожар устроить!

— Да там люди могут погибнуть, придурок! — крикнула вконец взбешенная Полянская и бросила трубку.

Заметавшись по дому, она зажгла везде свет, натягивая на ходу джинсы и кофту, завязывая шнурки на кроссовках и стягивая распущенные волосы резинкой. Выбегая из дома, девушка прихватила по дороге ведро. Пригодится ли оно, Злата не знала. Водопровода в деревне не было, и речки не было, до копанки было далеко, да и из кого ей живую цепочку устраивать? Одни бабульки ведь, а из колодца особо не накачаешь воды…

Но у Маськов Маринка, и просто необходимо что-нибудь придумать! Пожарные, конечно, приедут, но обычно они не торопятся и чаще всего приезжают только для того, чтобы за свидетельствовать пожар и залить, пожарище, то, что еще будет тлеть.

Девушка вылетела из калитки и припустилась бежать по асфальту, успев заметить, что у Луговских, ее ближайших соседей, горит свет во всех окнах, а сама баба Нина ковыляет с ведром по дороге.

— Златуль, пажарныя выяхалi! — крикнула она девушке, но Полянская лишь кивнула в ответ, не заботясь, увидит старушка или нет.

К дому Маськов уже подтягивался народ. Толик со своей Алкой, пьяно причитая и размахивая руками, бегали вокруг дома. Баба Маня, баба Валя и баба Ариша бестолково топтались у забора, тревожно переговариваясь и беспомощно поглядывая в распахнутую калитку. В ночном воздухе отчетливо ощущался запах дыма, а в окнах передней комнаты видны были языки пламени.

— Ну чего вы стали?! — закричала девушка. — Чего стали? Воду несите, да быстро! Давай к колодцу! — Злата почти силой всучила бабе Мане принесенное с собой ведро, а еще одно, которое кто-то принес из дома, всунула в руки бабе Вале и сорвала с головы одной из старушек платок.

— Баба Ариша? — повернулась она к Максимовне, которая смотрела как завороженная на дом мутными подслеповатыми глазами и, как четки, перебирала узловатые, исковерканные артритом пальцы.

— Гiбель! Гiбель жа ёй! Казала, не хадзi А яе цягнула… Не брэшуць карты, памрэ яна… — бормотала старушка.

— Баба Ариша! — девушка схватила Максимовну за плечи и тряхнула так, что старушка чуть не повалилась на землю. — Что? Где?

— Яны пiлi у задняй хаце! Рудэнка сёння расплацiуся з iмi. Марынка заснула на лауцы каля печы, Масько у пярэднюю пайшоу, тожа легцi хацеу, а гэтым мала было, — бабулька указала рукой на кого-то в темноте, и только тогда Полянская увидела под забором Сашку.

Обхватив руками голову, он, скорчившись, лежал, то ли спал в отключке, то ли был в шоке. Правда, в первое верилось куда больше. Девушке испытала дикое желание подойти и со всей силы попинать его ногами, но времени не было.

— Ну? — она снова обернулась к старушке.

— Гврэлм кончилась, i яны собралiся найсцi к Рудэнкам, Maсько прачуу пра гэтa i падняуся. А недакураная папяроса асталася на ложку. Яны пайшлi, о калi варацiлiся — во. Алка прыбегла да мяне, а Марынка там.

Недослушав бабу Аришу, девушка бросилась во двор. В сенцах из распахнутых настежь дверей тянуло дымом. Злата, не раздумывая, хотела было броситься в сенцы, но кто-то вцепился ей в руку. В крайнем раздражении она обернулась и увидела рядом спитое небритое лицо Толика Масько.

— Не хадзi! Не нада! Яна задыхнулась ужэ! — сказал он ей.

— Иди воду носи, идиот!!! — крикнула ему в лицо девушка и что есть силы оттолкнула мужичка.

На ходу завязав до самых глаз платок, Полянская бросилась в сенцы, потом в заднюю хату. Горький, горячий, густой дым ворвался в легкие, и девушка закашлялась, но не отступила. Дым выедал глаза, по щекам катились слезы, она почти ничего не видела вокруг, почти вслепую металась по комнате. Кто-то все ж таки додумался плотно закрыть дверь в переднюю комнату, где уже бушевал огонь. Если бы не это….

Злата, не переставая кашлять, задыхаясь, почти на ощупь добралась до печки. «Кажется, Маринка должна быть где-то здесь». Сердце бешено колотилось в груди, но девушка не могла, не имела права поддаваться панике. «Маринка жива! Жива!» — билась в сердце надежда. Но разумом Полянская понимала, что в таком дыму она запросто могла задохнуться.

Маринка лежала возле лавки, свернувшись калачиком. Злата, на ощупь пробираясь туда, споткнулась о нее и упала. Но почти сразу снова вскочила на ноги и стала тормошить девушку, не понимая спит ли та, без сознания или того хуже…

Открылась и закрылась дверь, но Злата даже не обернулась. Чувствуя, что силы ее на исходе и она сама вот-вот может потерять сознание, девушка подхватила Маринку под мышки и попробовала подтащить к двери, но почти и тот самым момент кто-то железной хваткой обхватил ее за талию и, оторвав от Маринки, куда-то потащил. Злата хотела закричать, но, открыв рот, тут же захлебнулась дымом и в бешенстве стала отчаянно вырываться.