Сага о двух хевдингах (СИ) - Сторбаш Н.В.. Страница 29

Шли мы неспешно, останавливаясь на ночь на островах, иногда в деревушках, а иногда и попросту на безлюдье. Игуль, видать, обошел все здешние земли, потому как знал, где лучше встать. Но коли так и дальше будем идти, то и до Дёккхафа, Мрачного моря, доберемся нескоро, не говоря уж про Альдогу.

Зато вечерами, сидя перед костром, ульверы всё больше узнавали о землях, куда шли.

— Зачем тебе охрана? — спросил я как-то у Игуля. — Мы слышали, что всех разбойников подле Альдоги разогнали.

Причем слышали из первых уст, от тех самых разбойников, но этого я говорить торговцу не стал.

— Так, до Альдоги еще добраться надо. В Северных морях тихо, тут Рагнвальд всех лиходеев повыгнал. Редко какой вольный хирд пробует озорничать. А вот в Дёккхафе всё иначе.

Мы знали, что Мрачное море и не море вовсе, а длинный широкий залив, но название давно прижилось. И что может быть мрачного в заливе? Бури там что ли гуляют особо буйные или твари необычные?

— На южном берегу Дёккхафа живут друлинги, а им всегда норды всегда поперек горла были. Они хотят сами торговать с Альфарики, возить товары в Бриттланд и Валланд, да мы вот мешаем. Корабли у друлингов слабые, от берега далеко не отходят. У наших-то торговцев дела получше идут. Потому друлинги нападают исподтишка, ищут одиночные кнорры, приглядывают за удобными бухтами, чтоб спящими вырезать.

— И много их обычно приходит?

— Всяко бывает. Тут ведь как: если отбиться сумели, значит, мало друлингов пришло, а если не сумели, кто ж расскажет, сколько их было?

Я почесал голову и сказал:

— Так ведь друлинги на южном берегу. Значит, не будем высаживаться на тот берег и всё. Ночевать будем на островах. Там же есть острова?

Рассмеялся не только Игуль, но и Альрик, и Простодушный и еще несколько человек. Будто они лучше понимают, как в Мрачном море дела обстоят.

— Это в Северных морях мы острова знаем, хоть и далеко не все, — ответил мне Беззащитный. — А тут увидим мы издали землю. И что дальше? Вкруг пойдем, чтоб понять, остров-то или нет? А вдруг это мыс выдается вперед? К тому же друлинги тоже не дураки, поди, и на островах могут прятаться.

Потом Альрик снова обратился к торговцу:

— И что, друлинги прям до Альдоги нападают?

— Нет, — помотал головой Игуль. — Есть по серёдке Мрачного моря большой остров, и на нем есть поселение, но не трулингов и не нордов, а… как бы сказать?

— Вингсвейт. Боевое войско! — выпалил с горящими глазами трэлль Игуля.

Вроде бы тот самый, что родом из Альфарики. Именно он должен был указать путь до Раудборга.

— Так они норды? — спросил Эгиль.

Название-то нордское.

— Там и норды, и бритты, и друлинги, и зорники, и древники, и родичи. Есть даже черный человек, будто золой измазанный. Туда берут не по роду или имени, а по силе и храбрости.

— Охолонись! — резко сказал торговец. — Как начнет болтать о вингсвейтарах, так и до ночи не замолкнет. На их острове можно передохнуть будет. Там нельзя сражаться, нападать на кого-то, да и вообще свары запрещены.

— Но есть же боевые круги! — снова влез трэлль.

— Да, если уж совсем вражда непримиримая, можно сразиться, но прилюдно. Надобно объяснить вингсвейтарам, в чем суть вражды, они скажут условия боя: до смерти или до крови, сколько щитов, в броне или без. А уж потом только драться. Там свои правила, свои законы. Я сам там не был. Но все торговцы, что ходят в Альфарики, рассказывают про тот остров чудеса всякие. Потому и я хочу там побывать.

— Ну, даст Фомрир, будем.

1 Месяц Скирира — 21.03 — 20.04

Глава 3

Из-за перегруженной «Утробы» мы шли очень медленно. Порой казалось, что стоит пройти немного к западу, как наткнешься на предыдущее место ночевки. Ветер дул несильный и не совсем в нужную сторону, так что неуклюжий кнорр с небольшим парусом не плыл, а полз по волнам, переваливаясь, как баба на сносях.

Я думал, что Игуль назвал свой корабль именно за брюхатость и неповоротливость, а потом узнал, что у прошлого хозяина кнорра было такое прозвище — Утроба. Вот тот был знатным обжорой, зато куда как ловок в торговом деле, хоть брюхо всегда вперед него в дом входило Сам Утроба ходил холостым да и вообще к бабам относился с опаской, видать, была там какая-то история. Игуля же Утробе навязал младший брат, который наплодил детей столько, что и на двоих многовато будет. Скудная земля никак не могла прокормить всю семью, потому брат Утробы самых крепких сынов отправил в хирдманы, одного умудрился пропихнуть в ярлову дружину и еще нескольких роздал на воспитание родичам. Утроба же долго отбивался от племянников, но однажды, перезимовав у брата, нашел на своем корабле тощего мальчишку с яркими конопушками по всему лицу. Тот украдкой пробрался на кнорр, выкинул поклажу из одного короба и залез внутрь. Игуль сказал, что до сих пор не понимает, что разозлило дядю больше: незваный гость или понапрасну выкинутый товар. А позапрошлым летом дядя помер незнамо от чего. Его седмицу пучило, в животе знатно бурлило и скворчало, а потом Утроба помер. Так кнорр достался Игулю.

У корабля не было ни названия толкового, ни фигуры на носу, так что Игуль прозвал кнорр «Утробой» в память о дяде. Видать, дядя при жизни был нетороплив и основателен, и его нрав передался кораблю в полной мере. Он тоже никуда не спешил.

Мы даже перекинули на «Утробу» четверых ульверов с рунами поменьше, чтоб они помогли на веслах, так как карлы и трэлли Игуля гребли тоже кое-как. Можно было бы высокорунных хирдманов дать, только вёсла у торговца хлипкие, под карлов сделанные.

Лишь спустя пять дней мы миновали последнюю россыпь островов, что считались нордскими. Дальше по южной стороне земли друлингов. А мы как раз и шли вдоль южного берега, потому как путь в Альфарики знали смутно. Если идти близ земли к востоку, рано или поздно покажется огромный залив, который зовется Мрачным морем. Как по мне, пояснение слабоватое. Как велик тот проход? Нельзя ли его спутать с проливом возле острова? А как далеко на восток? Еще и друлинги эти…

Первую ночь мы переждали на кораблях, а на второй день с «Утробы» нам передали предупреждение от Офейга нашего бессмертного, мол, буря идет нешуточная, укрыться бы надо. Дар у Офейга пока прятался, но когда мы его, четырехрунного, подобрали на Туманном острове, он уже умел слышать небо и ветер и знал, когда будет снег, когда дождь, а когда грядет шторм. Не раз он угадывал непогоду, и Альрик привык полагаться на его слова. Потому мы повернули к берегу в поисках укрытия.

«Сокол», может быть, и справился бы со штормом, идя против ветра, а вот загруженную чуть ли не по край «Утробу» волны легко опрокинут.

Долго мы шли вдоль неприветливого берега с сотней мелких скал, торчащих из воды. Лучше здесь в бурю не оставаться! Хлестнет порыв ветра и зашвырнет прямо на камни. Даже самый крепкий корабль не выдержит!

А небо темнело с каждым пройденным перестрелом, быстрее, чем должно в такую пору. Густели тучи, то и дело налетал ветер и тут же отступал, будто поторопился и забежал вперед бури. Альрик хмурил светлые брови и уже думал поворачивать от берега. Если «Утроба» не справится, так хотя бы «Сокол» останется жив, место для людей торговца у нас есть. Наконец, он не выдержал и замахал руками, показывая Игулю уходить дальше в море. Но торговец не поворачивал корабль, так и шел ровно, подергиваясь от ветряных захлестов.

— Твою же мать! — прорычал Беззащитный. — Неужто серебро дороже жизни ценит? Эгиль, смотри в оба, может, увидишь проход!

Эгиль уставился на темные линии берега, прищурив кошачьи глаза.

А вот если бы я умел управляться со своим даром, сейчас все ульверы могли бы видеть, как он. Впервые я задумался, что дар мой годится не только для сечи, но и для других случаев. Например, вот как сейчас. Порой в гребле не хватало мощи Сварта. Для поисков нужен дар Коршуна. И в мирное время может понадобиться исцеление Дударя.