Однажды в феврале - Джордисон Джули. Страница 29

– Да неужели?!

– И перестань уже делать вид, что ненавидишь меня! Ни за что не поверю, что у тебя нет больше ко мне никаких чувств! Мы могли бы начать всё заново, работать вместе, и не считать сколько денег у нас в кармане! Только ты и я!

– У меня всё отлично, Андж. Есть служба, есть статус и соответствующий ко всему доход, а главное – чувство собственного достоинства! А туда, куда ты меня тащишь – прямым рейсом дорога только тебе. Хватит, я устал от твоей сраной фальши, от грандиозных предложений и тупых обещаний! Сыт по горло! Меня выворачивает от тебя наизнанку, понимаешь? – выдав ехидный оскал, я просканировал с ног до головы свою бывшую пассию и направился к выходу из комнаты. – Всего хорошего, Андж.

Я не мог больше находятся с ней в одном пространстве. Анджелина за наш последний период отношений, стала для меня страшнее неизведанных артефактов.

– Я умоляю тебя, давай уедем… Начнём всё сначала, ну прошу тебя, – истерично кричала она мне вслед и, снова заплакав, подскочила с дивана, отчаянно бросившись ко мне. – Я признаю, что облажалась тогда и очень сожалею о том, что натворила! Ведь каждый имеет право на ошибку, Дин! – прохрипела она сквозь слёзы, цепляясь за мои руки, но я оттолкнул Андж.

– За тобой ошибок уже столько, что ни один священник не замолит твои грехи. Желаю удачи тебе и твоей порно актёрской карьере… – ответил я Андж в лицо и оставил её одну, громко захлопнув дверь комнаты.

Луиза и Одри сидели друг напротив друга и о чём-то трепались пока одна из них не подскочила от резкого шума, когда Дин с психом открыл дверь и вылетел из комнаты, как будто только что покинул поле боя. Запустив пальцы в волосы, он начал мерить комнату шагами.

– Что уставилась?! – рявкнул он грубым басом на Одри, и Джеймс закатился в заразительном смехе. – Желаешь принять участие в кастинге «Digital Playground»? Вперёд! Одна уже прошла!

Луиза с Одри тут же подскочили в сторону комнаты, откуда доносились плачущие вопли их подруги.

– А, по-моему, ты бы не плохо смотрелся в кадре… – начал Джеймс, протягивая Дину рокс с виски. – Популярность росла бы с бешенной прогрессией, – снова не сдержал Джеймс смех. Казалось, что этот виски сейчас окажется на его же весёлом лице.

– Джеймс, заткнись, или завтра на эсминце тебя будет ожидать самое худшее утро в твоей жизни.

– Эй, да ладно тебе, я же просто пошутил. Не бери в голову.

– Я вижу, шутник хренов… Ладно, мы пойдём, – добавил он другу. – Мел, одевайся, я тебя провожу, – скомандовал Дин.

Не усугубляя и без того напряжённую ситуацию, я молча кивнула. Испанский стыд. От услышанных подробностей мне стало даже как-то неловко.

Ветер утих. Крупные хлопья снега осыпали Центральный парк, беззвучно ложась на землю. И только где-то там, за небоскрёбами, на дорогах слышался шум и сигнальные гудки городских машин. Опускался вечер, и на улице зажигались тысячи ярких огней, погружая жителей, как всегда, в привычную для них атмосферу мегаполиса.

Дин молча курил, окунувшись в свои мысли.

– Ты как? – спросила я.

– Нормально.

Его скупой ответ дал понять, что Дин всё ещё злился.

– Вот как задницей чуял, что не стоило туда ехать! – начал он, видимо желая выплюнуть тот гнев, что всё ещё сидел в нём. – Не удивительно, что её приход к Джеймсу был подстроен его девчонкой, – Дин постепенно сглаживал свой агрессивный пыл, возвращаясь к спокойной интонации. – Долбаная стерва. Даже Луиза и Одри для неё марионетки, а ни какие не подруги, – он усмехнулся и бросил окурок в урну. – Кусок ничтожества, – Дин взглянул куда-то вдаль и хотел снова достать из пачки сигарету, но не стал и убрал пачку «Мальборо» в карман.

– Ты правда любил её?

– Любил, пока она не обменяла гроши на любовь. Да и ты сама всё слышала… – он остановился, а вместе с ним и я. И тогда Дин развернулся ко мне. – Прости, что тебе довелось услышать такую кучу дерьма.

– Ты здесь не виноват. Они сами припёрлись.

– Да, но мне всё же чертовски стыдно.

– Тебе нечего стыдиться. Ведь ярлыки фальши и грязи висят на ней, а не на тебе… так что… – я робко пожала плечами, видя, что Дин не в восторге от того, что произошло в доме Джеймса.

– Да, ты права… Ладно, Мел, наверное, нам пора прощаться.

Его слова заставили меня мгновенно поникнуть, и я не удержалась в следующем:

– Не хочешь заехать ко мне? – Дин удивленно приподнял брови. – Я сейчас живу одна. Мать в Лос-Анджелесе, а отца у меня нет… – опустила я голову, вспоминая о когда-то счастливой семье.

– Погиб?

– Боже, нет. Отец живет в Италии, со своей новой пассией… С матерью они уже как несколько лет в разводе. И мало того, что он не оставил нам практически ничего, кроме дорогой квартиры и мизерного состояния, так ещё все связи обрубил… как-то так…

– Прости, сам не понял, что спросил, просто вспомнил о своём отце, которого у меня нет из-за приложенных рук одного бизнесмена.

– Ничего себе… Если захочешь, об этом поговорить то я выслушаю тебя…

– Может быть. Мать в Лос-Анджелесе живёт?

– Нет, улетела на месяц в командировку. Здесь в Нью-Йорке она работает в издательстве.

– Лос-Анджелес… – он тяжело вздохнул, словно его окутали какие-то воспоминания прошлого.

– В чём дело?

– Мой родной город…

– А я думала ты здешний. Ну так что? Едем?

Нахмурив лобные мышцы, Дин непонимающе взглянул на меня и уверенно сделал шаг ближе.

– С чего такая доброта?

– Ну… скуки ради же…

– Мел, я тебе не шут.

– А я и не прошу тебя развлекать меня. Просто побудь со мной… И, если хочешь, можешь остаться на ночь…

В висках от сказанного запульсировало до боли, а в ушах был слышен стук своего сердца. Но я никак не могла попрощаться с его янтарными глазами, что так сияли теплотой и холодной строгостью одновременно.

– То есть, я для тебя уже не подозрительная личность? – прикусив губу, он притянул меня к себе и я ладонями упёрлась в его грудные мышцы, ощутив всю их стальную мощь, едва не охнув.

– Отчасти.

– А ты не боишься, что ночью я могу не отдавать отчёт своим действиям?

– Типа храпеть? – сорвалось смехом с моих губ, но этот смех больше выражал защитную реакцию.

– Нет. Типа толкнуть тебя на постель и делать с тобой всё, что захочу…

Ноги и всё тело на какое-то время будто залило свинцом от того, с каким соблазном Дин произнёс каждое слово. И даже не заметила, как его рука нежно обхватила мою челюсть, а большой палец так лилейно скользил по моей нижней губе.

– Знаешь, что?.. – снова истеричный смешок вырвался наружу и я убрала мужскую руку. – Видишь вон того взлохмаченного голубя, который ближе к тебе? – указала я пальцем на стаю птиц разгуливающих по заснеженному парку.

– Ну.

– Так вот, эта птица пугает меня куда больше, нежели твои грязные мысли, к которым я, кстати, порядком уже привыкла. Но не обольщайся, ничего этой ночью у нас не будет.

– Ну значит следующей, – обхватив руками, Дин забросил меня на своё плечо и понёс вдоль парка. Я вскрикнула от неожиданности и, заливаясь смехом, стала брыкаться и хлопать брюнета по спине.

– Сейчас же, поставь меня на землю! – продолжала я молотить парня.

– Клянусь, с такими бойцовскими замашками ты бы уже с лёгкостью могла стать авторитетом какой-нибудь Нью-Йоркской банды Гарлема…

Сегодня я уже видела в каком гневе мог прибывать Дин. И иногда казалось, что он за долю секунды мог превратиться в психопата. Понятное дело, что любому гневу должна послужить веская причина. Да и мне не следовало провоцировать его лишний раз.

– Проходи, – пропустив его вперед, я захлопнула входную дверь квартиры.

– Довольно эстетично. Как будто зашёл в гости к Майклу Блумбергу.

– Не преувеличивай. Майкл Блумберг не самый богатый человек Нью-Йорка по версии Форбс, если ты об этом. Иди сюда, – я отправилась в гостиную и Дин последовал за мной, с интересом осматриваясь.