!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Проскурин Вадим Геннадьевич. Страница 273

— Вижу! — воскликнула Анжела. — Прицел вижу! Это бластер?

— Смотря что ты видишь, — ответил бог Каэссар. — Если крест — значит, бластер, пляшущий кружочек — тоже бластер…

— Крест! — перебила его Анжела.

— А если эллипс плюс парабола — значит, прицел катапульты, — закончил свою мысль бог Каэссар.

— Эллипс — это что? — спросила Анжела.

— Серость ты необразованная, — ответил бог Каэссар. — Эллипс — это круг, вписанный в квадрат три на четыре.

— Квадрат не бывает три на четыре, — возразила Анжела. — У квадрата все стороны равны друг другу. А если не равны, это не квадрат, а прямоугольник.

— Спасибо, центурион, — сказал бог Каэссар.

— Центурион — это что? — не поняла Анжела.

— Не что, а кто, — сказал бог Каэссар. — Центурион Обвиус. Есть такой мифический персонаж. Короче, не бери в голову. Пройдись взглядом по поверхности планеты, попытайся спроецировать на нее нечто яйцеобразное.

Анжела прошлась взглядом по поверхности планеты и попыталась спроецировать на нее нечто яйцеобразное. Ничего не получилось.

— Не получается, — констатировала Анжела. — А что это такое — спроецировать?

— Гм, — сказал бог Каэссар. — Ну, как бы представь себе, что оно там есть.

— А, поняла, — сказала Анжела. — Вон там, в бело-голубом, есть что-то яйцеобразное, черно-коричневое такое.

— Это глаз циклона, — сказал бог Каэссар.

— Разве циклоны такие большие? — удивилась Анжела. — А где у него уши, рот и все остальное?

Бог Каэссар вздохнул и сказал:

— Уши, рот и все остальное — это у циклопа. Циклоп — это мифическое человекообразное существо. А циклон — это атмосферный вихрь.

— Я знаю, что такое атмосфера, — сказала Анжела. — Это воздух, понимаемый как единая сущность. Третья из пяти ипостасей Геи.

— Невежда ты мракобесная, — сказал бог Каэссар. — Ты лучше не отвлекайся, а прицел проецируй. Представь себе, что хочешь устроить на земле большой взрыв с пожаром.

— Ты что несешь?! — возмутилась Анжела. — Земля — это литосфера, первая ипостась Геи, она живая, ее нельзя жечь и взрывать!

— Так, значит, ты передумала прекращать войну? — поинтересовался бог Каэссар.

— С какого это перепугу?! — возмутилась Анжела. — Погоди… Ты как бы намекаешь… Ты говорил, надо только одного человекообразного убить…

— Все верно, — согласился бог Каэссар. — Тебе нужно убить Мориса Трисама, верховного вождя тех, кого ты называешь низкорожденными. Проще всего это сделать бомбардировкой с воздуха. Но если это противоречит пути Геи…

— Это не противоречит пути Геи, — быстро сказала Анжела. — Гея не допускает бессмысленного и безответственного насилия над природой, но если насилие происходит во имя благой цели и сопровождается должными молитвами… А что конкретно я должна сделать?

— Швырнуть две пригоршни «Фебосов», — объяснил бог Каэссар. — Одну по дворцу Трисама, другую по Совету Нации. Постарайся, чтобы бомбы попали в окна, так больше разрушений будет.

— Тогда никакого насилия над природой не будет! — обрадовалась Анжела. — Если взрывать и сжигать только каменные коробки богомерзкие… Не буду я молиться!

— Не хочешь — не молись, — сказал бог Каэссар. — Тебе виднее. Попробуй все же прочувствовать прицел катапульты. Потянись к нему мысленно, представь себе, что ты бомбы как бы горстью зачерпываешь и вниз швыряешь. И при этом дай мысленную команду, чтобы бомбы полетели к нужному зданию и в окна залетели.

— А это как? — спросила Анжела.

— В точности так, как я говорю, — сказал бог Каэссар. — Нужно просто дать мысленную команду. Бомбы умные, они поймут.

Какая-то неведомая сила ухватила летающую тарелку и мягко, но непреклонно потащила в сторону.

— Ой! — воскликнула Анжела. — Что это?

— В атмосферу входим, — объяснил бог Каэссар. — Сейчас трясти начнет, а перед лобовым щитом такое пламя появится характерное, и картинка поплывет. Ты не пугайся и не удивляйся, это нормально. Когда войдем в совсем плотные слои, тарелка затормозится, тряска успокоится, тогда начнешь бомбить.

— А что бомбить-то? — спросила Анжела.

— Цели должны быть уже подсвечены, — ответил бог Каэссар. — Проследи мысленно линию спуска…

И в этот момент все получилось. Из середины лба Анжелы выстрелила в планету призрачная линия, изогнувшаяся примерно так, как летит брошенный камень. Наверное, это и есть парабола. А там, где эта линия упиралась в отвратительную серо-зеленую плесень на оскверненном лике любимой планеты, там засветились ядовито-красным светом две яркие точки.

— Вижу! — воскликнула Анжела. — Только яйцеобразное не спро… ну, это самое не…

— Сейчас трясти начнет, приготовься, — сказал бог Каэссар. — Держись крепче за подлокотники, и язык не прикуси. Постарайся не отводить взгляда от цели, и все-таки сформируй на ней эллипс прицела. Если не получится, придется зависнуть в воздухе над целью и попробовать еще раз, но это опасно, могут сбить. Лучше атаковать прямо из пике — раз, раз, бабах, и тебя уже нет. Ну да помогут нам боги.

— Гея, помоги, — прошептала Анжела.

Летающая тарелка затрепетала мелкой дрожью, в поле зрения заплясали огоньки, подобные тем, какие пляшут на верхушках деревьев перед грозой. Планету затуманило неясным маревом, в нем заблистали языки пламени, Анжела взвизгнула от испуга, но вовремя поняла, что с любимой планетой не происходит ничего страшного, это сама машина окутывается дымкой… как же это называется… ионосфера, что ли… нет, ионосфера — это то, где она сейчас летит… да наплевать! Гея, помоги, милая, на тебя уповаю!

Машину тряхнуло так, что Анжелу едва не выбросило из кресла. Бантик, которым она привязалась, развязался, но она уцепилась в подлокотники и кое-как удержалась. Лицо исказилось в отчаянной гримасе, на лбу выступил холодный пот. А ведь ей еще бомбы на цели наводить…

И в этот момент она увидела красный эллипс прицела.

— Вот оно! — закричала Анжела. — Вижу прицел! Пора уже бомбить?

— Не пора, — отозвался бог Каэссар. — Как станет зеленым, а в ушах запищит — тогда бомби, а раньше не надо.

Дальнейшее произошло очень быстро. Выпуклый бок планеты, неторопливо ползущий навстречу, стал приближаться, распластался в плоскую карту, и Анжела падала на нее, как камень, как падающая звезда…

— Гея, мамочка! — заорала Анжела во всю глотку.

В ушах запищало. Душу перехватило ужасом, Анжела вдруг поняла, что не сможет дать бомбам приказ вырваться из катапульты и посеять смерть. Она не охотница, она не проходила должную психологическую подготовку, она надеялась на помощь Геи, но Гея не убивает, но дарит жизнь, и это бессмысленно, ничего не получится…

— Я не смогу! — закричала Анжела. — Я не могу убивать!

Четверка ядовито-черных микроядерных бомб прыснула в сторону цели, и сразу же, без перерыва, вторая четверка устремилась ко второй цели. Подобно атакующим пчелам, бомбы летели не как придется, а в боевом порядке, Анжела не понимала его смысл, но было несомненно, что эти кусочки смерти разумны, и она, именно она, выпустила их на волю, будь она проклята…

— Уходим, — прозвучал в наушниках голос бога Каэссара. — Ты справилась, Анжела. Я горжусь тобой. Ты настоящая королева.

— Будь я проклята, — прошептала Анжела.

Бог Каэссар рассмеялся.

— Добро пожаловать в наш клуб, — сказал он. — Я вот тоже проклят, и, уверяю тебя, ничего страшного в этом нет. Ты привыкнешь.

И едва он закончил произносить эти страшные слова, каменные коробки богомерзкого города осветились пламенем, и ударил ветер смерти, и Анжела поняла, что он лжет, есть в этом страшное, просто ему не дано увидеть это страшное, ибо он не бог, но богомерзкая тварь, а она теперь…

Она не смогла додумать эту мысль до конца, потому что провалилась в обморок. Гея милосердна.

Некоторые запрещенные наркотики при передозировке дают эффект, называемый наркоманами жаргонным словом «измена». Суть эффекта заключается в том, что приятные ощущения, сопровождающие употребление наркотика, становятся настолько мощными, что перестают быть приятными, а становятся ужасными. Передоз спирта часто сопровождается явлением несуществующих бесов и демонов, а если перебрать грибов или пейотля, можно услышать, как с тобой разговаривают предметы мебели. А от полумифического бутирата, по слухам, наркоманы скачут, как сумасшедшие, и вопят дурными голосами всякие глупости. Сэр Морис Трисам однажды попробовал бутират, ему не понравилось.