За что убивают Учителей - Корнева Наталья. Страница 11

Не укладывается в голове… прошло слишком много времени. Но – получилось так, что он обманул время. Будто то была не смерть, а лишь краткая тень, внезапно набежавшая на его солнце. Когда жизнь заканчивается, это может оказаться только началом пути. Чтобы что-то родилось, прежде что-то должно умереть.

– Где мы находимся сейчас? – Элирий был потрясен, но бросил на Шеату непроницаемый взгляд, внешне сохраняя спокойствие.

– В великом городе Бенну, ваша светлость.

Восьмивратный город Бенну, сияющая в зените славы Янтарная Слеза Запада! Значит, он уцелел в жерновах времени. Значит, что-то из прошлого по-прежнему реально.

Вечный город Бенну получил свое прозвание за то, что в здешних краях море было щедро на самоцветы. Во время янтарных бурь волны исторгали из бездны и выносили на побережье несметное количество молодого морского янтаря – и его собирали бочками. Запасы солнечного камня в городе сделались велики, промысел и обработка достигли небывалых высот: изящные фигуры из желтой бронзы и янтаря в изобилии украшали улицы и вязовые аллеи.

– Что произошло с Ром-Белиатом? – Элирий остро боялся ответа, но все же решился спросить: неизвестность мучила еще сильнее. – Запретный город… он уничтожен?

Шеата уклончиво отвела взгляд.

– Простите, мессир Лар. Думаю, все эти вопросы лучше задать его высокопреосвященству в личной беседе. Ваша покорная слуга может что-то напутать в древней истории и невольно ввести вас в заблуждение.

Элирий едва заметно кивнул. Вероятнее всего, Шеате запрещено разговаривать о прошлом, и вряд ли она отважится расстраивать Великого Иерофанта своей словоохотливостью.

Увы, его собственная память была бесполезна сейчас. Она выгорела от времени под лучами палящего солнца.

– Так значит, этот юноша был… – Он вновь посмотрел в зеркало. – Выращен специально для ритуала?

– Все верно, – с воодушевлением подтвердила Шеата, обрадовавшись перемене темы. – Для него было великой честью принести себя в жертву ради вашего возвращения в мир. Он был рожден для этого. И он провел всю свою жизнь в этих покоях, ни в чем не зная нужды. С раннего детства мы тщательно готовили его к миссии. Мы даже имени ему не дали, чтобы тело не привязывалось, не цеплялось за другую личность и сразу признало вас истинным хозяином.

Элирий потрясенно слушал. Мысли путались и мельтешили, не желая формироваться в единое мнение.

Шеата же явно гордилась проделанной работой. Очевидно, она входила в число ближайших сподвижников его ученика и принимала активное участие в подготовке и проведении сложнейшего темного ритуала.

– Зачем вам понадобилось делать это, спустя столько лет? – тихо спросил наконец Элирий.

Шеата покачала головой.

– Вы можете решить, что это понадобилось именно сейчас, но это не так. Все долгие годы, минувшие после вашей смерти, Великий Иерофант не оставлял попыток вернуть вас, но тщетно. Далеко не сразу мы поняли, что именно, как и когда нужно сделать, чтобы ритуал призыва души прошел успешно.

Элирий почувствовал, как ноги его подгибаются.

– Хочешь сказать, – едва слышно выдохнул он, – что все эти триста пятьдесят девять лет подряд он призывал мою душу?

Проклятье, все это уже здорово напоминает одержимость. Неужели после стольких лет учеником его по-прежнему движет жажда мести за давнишние мелочные обиды? Вот ведь ничтожество!.. Но чего еще ждать от неполноценных народов.

– Да. – Шеата сокрушенно покачала головой. – И уже почти потерял надежду, что однажды добьется успеха. Говоря откровенно, мы не сразу поверили, что это и вправду вы. Мы слишком привыкли к неудачам. Звезды должны были встать на небе ровно в ту же самую позицию, как в день и в час первого рождения вашей светлости. А это совпадение случается далеко не каждый год. Мы не сразу выяснили этот нюанс, как и то, что это условие обязательное, но недостаточное.

– То есть… – На миг воцарилась тишина. – То есть множество жертв с кровью наследников Лианора в жилах были возложены на алтарь и убиты в темном ритуале… зря?

Элирий тяжело свел брови, ощущая, как в груди на месте гулкой, щемящей пустоты зарождается глухое чувство гнева.

Шеата тоже нахмурилась. Она явно не хотела неловкими словами настраивать Элирия против своего господина. Как бы не вышло беды.

– Они погибли не зря, ведь в конечном итоге вы здесь, – попыталась аккуратно оправдаться она. – Кроме того, неудачи – путь к успеху. Именно благодаря неудачным опытам его высокопреосвященство значительно продвинулся в понимании принципов Черной магии. Это было непросто, ведь у него не было никакой информации. Как вам известно, Черная магия находилась под запретом в эпоху Второго Рассвета.

От таких сногсшибательных новостей силы окончательно оставили Элирия. Видя, что он собирается вот-вот грохнуться в обморок, Шеата мигом подхватила его и, крепко сжав в объятиях, поволокла к ближайшему креслу. Осторожно сгрузив свою драгоценную ношу, она замерла, и Элирий почувствовал дрожь, вдруг прошедшую по сильному телу боевой жрицы.

Резво выпрямившись, Шеата отшатнулась от него, как от прокаженного, а в темном зеркале глаз отразилась чья-то статная фигура.

Глава 6. Феникс распускает хвост. Часть 2

Эпоха Черного Солнца. Год 359.

Сезон дождевой воды

Долгожданные дожди драгоценны как масло.

День шестой от пробуждения

Бенну. Цитадель Волчье Логово

*киноварью*

Жесткий взгляд едва царапнул по приближенной, предостерегающий жест решительно пресек любые попытки объясниться или оправдаться. Дав Шеате знак немедленно исчезнуть, вошедший обратился к откинувшемуся на спинку кресла обессиленному Элирию.

– Учитель?.. – осторожно окликнул он, будто по-прежнему не до конца веря своим глазам.

Чуть повернув голову на зов, Элирий бросил краткий взгляд из-за плеча. Посетитель уверенно приблизился и встал прямо перед ним. Каждый шаг его был, как печать.

– Вы здесь… вы живы. – Слова звучали насколько возможно мягко и почтительно, но металл в этом гортанном голосе сложно было скрыть полностью. Голос звенел, как клинок, хорошо знакомый со вкусом крови. И сам незваный гость, а точнее, хозяин здешних мест, выглядел как клинок… как человек, сознательно превративший себя в оружие.

Наконец-то Элирию представился случай внимательно рассмотреть своего ученика. Стоящий напротив был его воспитанником – и одновременно казался чужаком. Он знал ученика с отрочества – и словно бы видел впервые. Безродный звереныш, выкормыш южного племени Степных Волков… нет, того угловатого мальчишку из прошлого было не узнать.

Надо сказать, высоко титулованный гость производил впечатление: Элирий немедленно отметил проскальзывающую в каждом движении скрытую силу. Ему была известна эта страшная текучая грация, свойственная прирожденным бойцам. Таковы были его личные Каратели когда-то, лучшие из лучших, и глаз Совершенного был наметан на подобные вещи.

Без сомнений, храм Затмившегося Солнца был военизированным орденом.

Безошибочным чутьем Элирий всегда умел распознавать опасность, и в этот раз оно четко дало о себе знать. Вошедший был опасен, как никто другой. Видно, не зря вместо положенного по статусу духовного одеяния ученик носил легкий черненый доспех, а за поясом его покачивался хищно изогнутый клинок – столь любимая степняками сабля-гаддарэ, в позолоченных ножнах, оклеенных черной кожей. Ножны богатые, парадные, а вот сам клинок определенно боевой – от него так и веяло нечистой энергетикой смерти, тяжелым запахом крови.

Со смешанными чувствами Элирий уставился на эти драгоценные ножны, скрывающие клинок необычной формы, тонкий, словно крылышко цикады. Коготь Дракона! Красивый, но неприятный. На лезвии – сакральные узоры, насеченные черным серебром в час полного солнечного затмения. Элирий помнил все это до странности отчетливо, так отчетливо, будто точно такой же клинок вошел однажды в его собственную плоть…