Кто сказал "бык"?! - Ипатов Вячеслав. Страница 27

— Ну что, Кали, теперь твой выход, — говорю гарпии.

Та кивнула и оттолкнулась от земли, тут же заработав крыльями. Кали зависла перед разгорающимся костром и направила воздух точно на дрова. А вместе с этим вглубь пещеры устремилась и часть дыма. Хорошо, но мало!

— Не стоим, парни, работаем! — приказал я, в то же время также взяв в руки большой осадный щит. Которым и принялся что есть силы махать, будто опахалом. И вот теперь эффект оказался ровно тем, что и нужно. Дым почти весь целиком устремился внутрь Каменоломни, да и костер стал все больше разгораться. Оставалось только дождаться, когда хозяевам надоест такое наше поведение. Но тут сами виноваты. Нечего так относиться к гостям! К ним пришли, а те даже на пороге не показались. Пусть теперь не жалуются.

Что же, жаловаться затаившиеся в пещере существа не стали, потому что не смогли. Уже через несколько минут до нас донесся надрывный кашель, а еще чуть позже появились и обитатели пещеры. Причем как появились! Ярко, эффектно, так что мне самому захотелось повторить!

Первей всех оказался коренастый уродец с крысиной мордой, облаченный в доспехи. Возник он, просто разнеся в стороны горящие ветки, яростно при этом визжа. Я даже помахал противнику за такое искрометное появление. Секирой помахал. Оружие немедленно обрушилось на шею противника, повалив того на землю.

Не став отвлекаться на подранка, шагнул вперед, вновь рубанув секирой. Второй крысодлак успел вскинуть оружие, да так и улетел обратно в пещеру. Потому что дурная мощь, помноженная на массу, дает немалое ускорение. Настоящая физика в действии! Противник, приземлившийся на бежавших следом сородичей, мог подтвердить это как никто иной.

С кем мы вообще столкнулись? С так называемыми крысолюдами. Как ясно из названия, обликом те походили на гуманоидных грызунов, однако к зверолюдам не относились, являясь отдельной «расой». Причем не нейтральной, а темной. Так что друзьями они нам не были даже в теории, я уж не говорю о практике. И это мнение являлось обоюдным.

— Режь людей! — пропищал один из крысолюдов, бросаясь в атаку.

— Сам ты людь! — ответил уродцу, подкрепив мнение ударом секиры. Распавшись на две половинки, тот красивей не стал, зато уже не визжал.

Однако на смену убитому тут же показались новые враги, благо все они попеременно кашляли, терли глаза, толкали другу друга, так что настоящий крыс-раш создать не могли. Да и мои воины не сидели без дела. Свистели стрелы, били копья вставших на флангах солдат. Я же выполнял роль волнолома, о который разбивались все атаки.

— Умриии! Умриии! — верещали крысолюды, бросаясь под секиру. Но от их воплей я погибать не собирался, продолжая собирать богатую дань. Вскоре костер оказался совершенно затоптан, зато перед входом образовалась гора из нарубленных тел. А еще чуть позже боевой дух крысолюдов иссяк, сменившись животным страхом. Оставшиеся в живых грызуны замерли, замешкавшись, а потеряв нескольких собратьев от стрел, вовсе бросились прочь, в глубину тоннеля.

— Шартак! — отдал я приказ, который фелин немедленно исполнил.

Воин одним прыжком достиг входа в шахту и тут же скрылся в ее недрах. Еще через мгновение оттуда донеслись истошные крики. Может противников и было больше, но сейчас они уже не желали сражаться, надеясь спасти только собственные шкуры. А Шартак стоил десятка крысолюдов и в темноте штолен ориентировался не хуже их самих. Помощь остального отряда там была бы лишней.

Правда оставаться на месте уже довольно быстро наскучило, так что я принялся организовывать подчиненных на предмет поиска трофеев. Ну а чтобы народу не было обидно, и сам принялся копаться в содержимом самолично нарубленного. Надо сказать, занятие не особо приятное, но не отказываться же из-за этого от трофеев? Да и не был я по жизни брезгливым. И вот именно тогда, когда моя рука нащупывала очередной поясной кошель, и случилось это. Нечто обжигающе-холодное впилось в мою шею и затем наступила темнота.

…

Спустя час пути, перемежаемый руганью.

— Здесь был труп, куда вы его скрыли⁈ — тоном опытного следователя вопросил я.

— Господин, я, я… — хватая ртом воздух, растерянно стал лепетать застигнутый врасплох гнолл.

— Ой, да расслабься ты! — успокоил подчиненного, легонько похлопав того по плечу. Действительно легонько, тот даже устоял на ногах. — Тебе стоит легче относиться к моим шуткам. Да и экая невидаль. Ваш ярл умер. Будто в первый раз.

— Вы погибли из-за гигантской ледяной сосульки, взявшейся словно из ниоткуда, — поправил меня гнолл.

— Оригинально, — признал я. — Напомни на днях, рассказать вам причину своих необычных смертей. А пока, пошли, солдат, нас ждут великие дела!

Сказав это, я осторожно шагнул в темноту Каменоломни, решив узнать, что там забыл Шартак, вместе с большей частью подчиненных. И пока шел по туннелю, смог в очередной раз прокрутить в голове недавние события.

Итак, что же произошло час назад и главное почему? Как и сказал гнолл, я умер от НЛС — неопознанной летающей сосульки. Смерть абсурдная, а значит вариант оставался только один — это кара от нарушения гейса. Видно, мир не смог найти достаточно правдоподобный способ меня убить, вот и создал таковой. А вот теперь вопрос в студию — какой гейс оказался нарушен?

Известны мне были четыре. О применении маны, изучении магии, артефакторики с алхимией, ну и мясе. Ни один из них я не нарушал. Значит виноват был какой-то из двух неизвестных. Вот только что он из себя представлял? Если припомнить свои смерти, то таковых было пять, из которых четыре — по вине взятых гейсов. В двух виновным оказалось мясо, так что остаются лишь первая и последняя смерть. И что же тогда случилось?

Если подумать, то в самом давнем случае оказался виноват камень, который убил меня в момент сбора трофеев. Может быть дело именно в этом, и я не могу теперь обшаривать трупы? Данная мысль вызывала отчетливые сомнения. Вроде как имелась и пара случаев, когда такая практика не привела к смертоубийству. Но пока этот вариант все еще оставался наиболее вероятным. Стоило его проверить при первой же возможности.

Между тем неторопливые размышления привели к тому, что я не заметил низко висевшего камня и чиркнул по нему рогами. И только собрался сбить это непотребство, как обнаружил, что, собственно, уже добрался до нужного места. А вернее до фелина, почему-то ковырявшегося в камне вместе с несколькими подручными.

— Эй, Шартак. ты чего там делаешь? — с интересом спросил товарища.

— Мы обнаружили тайник, но никак не можем его достать, — ответил фелин.

— О! Это любопытно. Посторонись-ка!

Шартак с готовностью отступил, явив моим глазам… Учитывая крайне слабое освещение, единственное, что удалось разглядеть, так это некий продолговатый предмет, едва ли не вмурованный в камень. И как он туда угодил? Хотя какая разница? Главное, что он оказался найден, а подчиненные еще и успели изрядно расковырять сдерживавшую тайник породу. Кажется, тут оставалось предпринять одно маленькое усилие.

Наклонившись, с трудом подцепил слишком толстыми для такой работы пальцами коробку, потянул. Затем поднажал сильнее, чувствуя сопротивление камня. Утроил усилия. А потом преграда самым предательским образом поддалась. Я резко распрямился, и тут же прочувствовал все прелести высокого роста. Рога врезались в камень и словно бы передали удар прямо в мозг. Я даже пошатнулся, ошарашенный такой встречей с действительностью.

— Господин, вы в порядке? — спросил какой-то сердобольный гнолл.

— Почти, — ответил, мотая головой. — Знаете, что-то душновато здесь. Может выйдем наружу? Нам ведь больше ничего здесь не требуется?

Услышав подтверждение, я поспешил на выход. «Подышать свежим воздухом» в самом деле хотелось. Этак и клаустрофобию можно было заработать. Благо, уже вскоре пещера оказалась пройдена, и я смог очутиться на свежем воздухе. После чего немедленно приступил к осмотру находки.