Трофей мажора (СИ) - Ирис Лана. Страница 70

Все вокруг погружается во мрак.

Внезапная вспышка перед глазами и остановка дыхания – это все, что я чувствую сейчас. Я бы хотела, чтобы мой организм среагировал, как и обычно в сильных стрессовых ситуациях – обмороком. Но к сожалению, я не теряю сознания, не падаю замертво, я все еще жива.

И мне очень плохо.

Хотела бы я, что кто-кто предупредил меня о таком, кто бы сказал:

Держись девочка, сейчас будет очень-очень больно.

Подготовь свое сердце.

Оно будет разбито. Ты – будешь разбита.

Тогда я бы держалась. Я бы выстояла. Я бы смогла.

Кто бы обнял крепко-крепко. Так, чтобы я забылась. Так, чтобы я согрелась. Потому что мне до дрожи холодно.

Но никто не предупредил.

И я разбиваюсь. Рассыпаюсь.

Окунаюсь в ледяную воду.

Опускаю руки, велосипед падает на землю. Вместо меня.

Разворачиваюсь и иду обратно.

Куда?

Без понятия.

Путь назад всегда быстрее.

Всегда легче идти в обратную сторону.

Потому что не знаешь, что там ждет впереди.

Перехожу дорогу и со знакомым родным сигналом «дзинь-дзинь» открываю двери своей кофейни.

Медленно подхожу к барной стойке. Сажусь. Все словно во сне.

– Красотка, а ты чего вернулась? – Архип удивленно моргает, протирая кружки.

– Налей мне еще кофе… я… я хочу кофе. Горячий. Очень горячий. Я... замерзла сильно, – застегиваю свою джинсовку на все пуговицы.

– Хорошо, – он уходит на кухню. Я знаю, сейчас они будут выглядывать с Мигелем из-за угла и перешёптываться, гадать, что же у меня случилось. Они искренне относятся ко мне и переживают. И я благодарна им. Но мне не хочется отвечать на вопросы. Все что я хочу – чтобы боль ушла.

Я делаю шумный рваный выдох. Получается как-то надломлено.

Макс прерывает разговор с каким-то парнем и поворачивает голову.

– Нежная, ты в порядке?

– В порядке, – заверяю не своим голосом. – Макс…

– Что?

– Расскажи о чем-нибудь…

– О чем? – в его голосе поднимается волна удивления.

– Не знаю… о вашем споре, расскажи… я много думала и хочу знать все.

Не знаю для чего мне это. Наверное, чтобы отвлечься. Я итак внутреннее все понимаю. Но так хочется… перестать любить Антона. Потому что, даже после увиденного – я его люблю. А мечтаю возненавидеть. По-настоящему.

Потому что относиться к нему безразлично я не смогу.

Либо так, либо так.

Он всегда вызывал во мне какие-то чувства.

С самого первого взгляда.

Возможно, чем больше плохого накопится, тем быстрее любовь сгорит.

И оставит лишь пепел.

Он усмехается, сверкнув глазами.

– Влад, давай чуть позже, я щас со знакомой разберусь, – поворачивается он к своему другу. Тот кивает и уходит. Макс возвращает свое внимание мне. – А что, твой парень тебе не рассказал?

– Рассказал, но… я чувствую, что это не вся правда. То есть, выглядело это правдоподобно и откровенно, но…

– Но зная нашего бесчувственного Тоху, ты сомневаешься, – он ухмыляется. – Так что он тебе наплел?

– Что…если я менее, чем за неделю влюблюсь в него и признаюсь, то ты ему отдашь свой байк. Если он не успеет добиться меня и моего признания, то место главного в вашей банде – твое.

– Ну, он правду тебе сказал, – ухмыляется, пожав плечами. – Есть лишь несколько, не особо важных деталей, которые он опустил. Недосказал. Не заморачивайся, нежная. Все было так давно. Зачем ворошить старые раны? Это тебе ни к чему. У вас же все хорошо?

– Не особо важных? Я не понимаю… пожалуйста, объясни… что за детали. Поподробнее.

– Ты сама все знаешь, нет никаких подробностей. Он выиграл, добился тебя.

– Меньше чем за неделю, – вновь шепчу, проводя руками по плечам. – Все так. А ты тоже должен был меньше, чем за неделю добиться меня?

– Я? – усмехается. – Нет. То есть был такой вариант в мыслях изначально, когда мы решали. Но потом… Он сказал, что насквозь тебя видит, что ты трусиха… и меня такой азарт пробрал. Ведь я видел, что ты творила у него дома, тогда в шкафу. Я решил ему доказать, что это не так, и уломать тебя на гонку. Мне показалось… что ты смелая, дерзкая… не знаю. Я плохо разбираюсь в людях, в отличии от него. Это он у нас гуру прочтения чужих жизней.

Я перевожу глаза куда-то вдаль. Обдумываю.

– За неделю? На заезд?

– Нет. На нашу основную гонку сезона.

– То есть… – непонимающе моргаю и машу головой. – Ему давалась только неделя, а у тебя было больше времени? Разве это честно?

Макс ухмыляется. В его глазах бесята веселятся.

– У нас было одинаково времени. Твое признание – это лишь мелочь, просто его хотелка, которую он добился за короткий срок. Выиграл. И получил свой приз – мой байк. Я почему –то не думал, что ты влюбишься так быстро. Он знает, что меня легко вывести на слабо. Вот я и предложил. Сам. А дальше по спору – ты и место главного в банде. Выиграй я – место мое. Выиграй он – я бы ушел, – последнее он говорит с какой-то обидой.

Меня и мое признание.

Меня.

И мое признание.

Меня.

Неужели он бы просто воспользовался мной? Вот так просто? Дьявол хотел испепелить не только мою душу, но и тело?

– Ты хочешь сказать… меня – это мое сердце…

– Сердце? Мля, неженка, ты святая наивность. Ну… можешь называть это сердцем.

Нет, я не наивна. Я думала об этом много раз. Я все понимала.

Я все чувствовала.

Теперь задача решена.

Тяжело вздыхаю.

– Макс, но почему же спор был остановлен на середине? Почему ты согласился, что он победитель? Ты ведь мог убрать Антона с его места и стать главным на треке. Единственным. Разве это не твоя мечта? Разве не этого ты хотел?

– Хотел сначала… но… Но ты так быстро поддалась, он прислал мне твое признание перед той вечеринкой у меня дома, где мы играли в правду или действие. Написал, что ты была с ним ночью, но он не стал тебя и пальцем трогать. Потому что это слишком легко… потому что… так не интересно. Что остальная часть спора ему больше не интересна. Пойми, я от тебя такого не ожидал, разозлился не на шутку. Я не хотел ничего такого рассказывать, но эмоции взяли верх. Прости за тот вечер. За то, что я тебя унизил.

– Но ведь между нами ничего не было. Мы просто смотрели фильм! И ты об этом знаешь! Так почему ты согласился с ним? Почему сдался?

– Я сказал, что хочу увидеть тебя, настоял, чтобы вы пришли. И тогда… убедился, в том, что он прав. Для него все просто. Ты бы видела себя, – он издает смешок. – Бегала за ним, как собачонка. Смотрела такими глазами, будто он центр твоей Вселенной. Да ему пальцем щелкнуть – и все, – Макс сводит пальцы и издает громкий щелчок, от которого я вздрагиваю. – Так что смысла не было продолжать. Я не мог так рисковать. На тот момент я уже потерял байк. «Банда» – это моя семья. Для меня это многое значит, но все же он поставил больше. Потому что это его трек, он вложил больше сил, времени… денег. Весь это трек – его идея. Он там главный. Признаюсь – я испугался. Капитулировал перед лучшим. Хотя, я предлагал ему поспорить на что-нибудь другое. А он заладил: скучно, скучно… я сам с ней поиграю. А потом…

– Макс, как ты думаешь… он по-прежнему играет со мной? – перебиваю его.

– Сам до сих пор не могу понять. Он не любит трепаться. Я пытался надавить, выведать, подловить, но он всегда повторял одно и тоже: наиграюсь – брошу. Правда это или нет – не знаю, – я отворачиваюсь и опускаю глаза, отпиваю кофе. Макс внимательно наблюдает за мной. – Слушай, эмоции на баскетболе были неподдельными. Но… не знаю. Ты не в его вкусе. Ему всегда нравились девушки более уверенные, из его круга. С его интересами.

– Как Люба?

– Про его отношение к ней не в курсе. Он говорил, она раздражает своей настойчивостью и жениться не хотел. Старался избавиться от нее. Даже игру для нее придумал, чтобы не надоедала. Сказал, что если она добудет его номер, тогда будет их первое свидание. А до этого он общаться с ней вообще не будет. Но сделать она должна была по-особенному. Удивить его. Только сам он сменил номер и дал лишь определенному кругу, самым приближенным. Даже его семья не могла ему позвонить. Долго же она пыталась выяснить. Не знаю, чем там все это закончилось, – смеётся.