Золотой шанс - Кренц Джейн Энн. Страница 30

Порт-Клаке, как называли его местные жители, был типичным прибрежным городом штата Вашингтон: в зимние месяцы впадал в спячку и бурно пробуждался летом, когда на него сваливались толпы туристов и отдыхающих.

Но даже в разгар сезона все-таки можно было остановить машину напротив входа в любой из двух маленьких продуктовых магазинов. Фила выбрала тот из них, который находился в северном конце города.

Внутри она быстро прошла по недлинным рядам полок, выбирая салаты, хлеб, сыр и другие необходимые продукты. Подойдя к полкам с вином, она вспомнила, как накануне ночью Ник рылся в ее шкафчиках в поисках чего-либо выпить. Она взяла бутылку северо-западного каберне, убеждая себя, что берет вино для себя самой, а не для непрошеных полуночных гостей. Подойдя к кассе, Фила увидела молодого человека с вьющимися светлыми волосами, который приветливо улыбался ей.

– Эй, а я вас видел вчера на празднике в честь Четвертого июля. Вы были с Ником Лайтфутом, правильно? Вы новый член семьи?

– Нет. Я явно не новый член семьи. – Она смягчила резкость ответа улыбкой.

– А я так подумал. Многие так подумали. Давненько я здесь не видел Ника. Я решил, когда он появился с вами, что он привез домой новую жену или что-нибудь в этом роде.

– Я полагаю, местные жители внимательно следят за жизнью Каслтонов и Лайтфутов?

Молодой человек ухмыльнулся.

– Конечно. Наверное, это любимое времяпрепровождение. Они ведь у нас большие шишки. Каслтоны и Лайтфуты жили в нашем городе еще до моего рождения. Моя мать помнит, как Рид с Бэрком построили себе эти шикарные дома на побережье. Она говорит, ей всегда нравилась первая жена Рида. Обычный земной человек. Похоже, она следила, чтобы все в городе шло нормально.

– Следила, чтобы все шло нормально?

– Ну, вы знаете, что я имею в виду. Когда Нора Лайтфут была жива, Каслтоны и Лайтфуты многое делали для города. Рядом с набережной построили красивый парк. Театр был. Много денег жертвовали местным благотворительным организациям. Помогали людям, когда было нужно. Действительно хорошая леди, говорит мать.

Фила была заинтригована.

– Разве Каслтоны и Лайтфуты больше не помогают городу?

– Ну, правда, когда Ник Лайтфут был здесь, то мы, по-моему, получили новое оборудование для местной больницы, и был какой-то стипендиальный фонд для местных ребят, которые шли в колледж. Он все это поддерживал некоторое время после того, как умерла первая миссис Лайтфут. Но теперь все изменилось.

– Как изменилось?

– Поймите меня правильно. Каслтоны и Лайтфуты все еще делают время от времени какие-то пожертвования, но это не то, что в прежние времена. Мой отец говорит, что Элеанор Каслтон и все остальные считают, что человек должен стоять на собственных ногах и не привыкать к подачкам. По ее мнению, это делает людей зависимыми.

– Эта философия им очень подходит.

– Но нужно отдать им должное, Каслтоны и Лайтфуты продолжают еще устраивать Четвертого июля сногсшибательный пикник. Все здесь с нетерпением ждут этого события. Это своего рода местная традиция.

– Наверное, местные жители и посплетничать о них любят, не так ли?

Молодой человек покраснел.

– Наверное. – Лицо его прояснилось. – Судя по всему, как говорит мой отец, возможно, мы скоро будем голосовать за то, чтобы Каслтон стал губернатором. Все говорят, что у Дэррена в политике большое будущее. Разве это не здорово?

– И что, все в городе проголосуют за него, если он будет баллотироваться?

– Вы что, шутите? Естественно. Он – один из нас. – Молодой человек сиял от гордости.

– Потрясающе, – пробормотала Фила, беря в руки свой пакет с покупками. – А вы отдаете себе отчет в том, что состояние Каслтонов и Лайтфутов зиждется на машинах, которые используются в военных целях? Что если Дэррен Каслтон станет губернатором, то, вероятнее всего, благодаря своему образованию и бизнесу семьи он займет крайне правую, милитаристскую позицию? А если ему когда-либо удастся добиться важной должности в национальном масштабе, то он, несомненно, будет голосовать за увеличение военного бюджета всякий раз, как ему представится такой случай?

Юноша бросил на нее озадаченный взгляд.

– Каслтоны и Лайтфуты – настоящие патриоты. Они гордятся тем, что американцы. И умеют сделать так, чтобы все этим гордились.

– Сдаюсь. – Фила направилась к двери со своими покупками.

Вечером наконец разразилась гроза. Когда пошел дождь, Фила закрыла окна своего домика. «Здесь очень уютно», – сказала она себе, убирая посуду после скромного ужина, состоявшего из супа и салата. Она попыталась представить, чем занимаются в родовых усадьбах. За весь день она не видела никого из Каслтонов и Лайтфутов.

Вымыв последнюю грязную тарелку, женщина побрела в гостиную и встала у окна. Некоторое время она подумывала о том, как хорошо в эту грозу было бы пройтись по пляжу. Там так легко думается.

Бог свидетель, ей очень нужно подумать. Ко дню ежегодного собрания компании «Каслтон и Лайтфут» она должна решить, как поступить со своими акциями. Если она решит сохранить их и голосовать, ей придется вести открытую войну против семей, войну, которую она не сможет выиграть.

У нее было недостаточно акций, чтобы победить их по ключевым вопросам. Все, чего она добьется, это станет нарушителем спокойствия в их рядах. Она всегда будет чужаком, так же, как и Крисси.

Но ей представлялось не правильным просто вернуть акции семье. Это было наследство Крисси; наследство, о котором она мечтала всю жизнь. Любое наследство значит очень много, если ты вырос в приюте. Оно символизирует собой нечто важное – чувство, что ты являешься членом семьи, что у тебя есть место в этом мире.

«Но Крисси умерла, и это наследство теперь мое», – напомнила себе Фила.

И скоро ей придется принять решение.

Раскат грома практически заглушил первый стук во входную дверь, но второй стук Фила услышала вполне ясно. Она сразу поняла, кто к ней пришел, и всерьез подумала, стоит ли отвечать на стук. Но она знала, что это будет пустой тратой времени.

Женщина подошла к двери и увидела стоящего на ступеньках Ника. Его темные волосы были влажными, а черная куртка промокла. Серые глаза блеснули, разглядывая ее.

– Сделай одолжение и не хватайся за пистолет, ладно? У меня был тяжелый день.

– Я должна тебя пожалеть? – Фила неохотно отступила. Она не могла придумать способа не пускать его в дом и в любом случае не была уверена, что ей хочется этого добиться. – Это твои родственники.

– Не нужно мне об этом напоминать. – Он пересек порог, стряхивая капли дождя на дощатый пол, снял куртку и повесил ее на спинку стула. – Я слышал, ты сегодня днем была в городе. Могу я предположить, что ты купила мне что-нибудь выпить?

– Вчера вечером мы уже об этом говорили. Откуда ты узнал, что я ездила в город?

Пожав плечами, он направился на кухню.

– Тебе лучше привыкнуть к тому, что ты имеешь некоторое отношение к Каслтонам и Лайтфутам. Все знают, что ты делаешь, когда и с кем. Мне даже известно о твоем разговоре с этим парнишкой Уилсоном в продовольственном магазине. – Открыв первый же шкафчик, он нашел бутылку каберне и начал открывать ящики в поисках штопора. – То есть ты считаешь, что, если Дэррена выберут в губернаторы, он будет милитаристом?

– Второй ящик слева, – подсказала Фила, осознавая, что он собирается последовательно выдвигать все ящики, пока не найдет того, что хочет.

– Спасибо. – Он занялся пробкой и вытащил ее несколькими быстрыми и уверенными рывками. – Полагаю, из еды у тебя ничего к этому нет? Может, сыр?

– Не делай такой невинный вид. Твои источники, вероятно, доложили тебе, что именно я сегодня купила в городе. – Она подошла к холодильнику и вытащила упаковку сыра. – Должно быть, это приятно, когда тебе принадлежит целый город и все его жители.

– Город нам не принадлежит. Мы просто добрые соседи, и местным жителям это очень нравится.

– Ручаюсь, что вы нравились бы им гораздо больше, если бы по-прежнему вкладывали деньги в стипендии и в городские проекты.