Училки. Сборник - Санлайт Агата. Страница 10

Я выдохнула, и начала судорожно прикидывать – как теперь выкрутиться. Но когда повернулась к Иреку, то поняла, что попала. Совершенно так, конкретно попала по вине этого наглого плейбоя Вяземцева! Чтоб ему пусто было!

Шаукат

Зачем, ну вот зачем ему вздумалось встречать Алину с букетом у лаборатории?! Кат только потом понял – насколько это было неуместно и неправильно. Студенты косились с такими лицами, словно уже порнушку смотрели с Алиной и Катом в главных ролях! А преподаватели! Эти так вообще окидывали такими взглядами, словно… Алина и Кат, правда, прямо здесь в коридоре устроили сцены из порнушки.

Стоило подумать о том, как эти столетние ханжи – вузовские преподы старшего поколения отреагируют на невинный жест Ката! И просчитать реакцию нагормоненных малолеток с первых курсов! Пожилые преподы, наверное, еще на комсомольских собраниях тиранили «товарищей» за порочное поведение. А эти студенты за секунду придумают черт знает что.

Лучше бы встретил Алину после занятий. Возле здания или еще как! Хорошая мысля́ приходит опосля́. Хотя, на самом деле, Кат слишком хотел побыстрее увидеться с Алиной, и нетерпение вытеснило все разумные мысли и доводы.

Вяземцев намеревался извиниться, объяснить, что ничего порочного и плохого в его жесте нет, но сделал лишь хуже.

А затем Алина учинила Кату строгий выговор и сбежала…

Он собирался догнать ее и спокойно все объяснить в кабинете. Но оказалось, что у Ката нарисовался соперник. Он еще усомнился бы. Подумал, что Алина обманывает, чтобы отделаться. Но этот нескладный преподаватель, в каком-то дурацком черном свитере и джинсах, не способный даже нормально постричься, смотрел на физичку такими глазами… Вот прямо тут съел бы или отымел. Кат прекрасно понимал значение этого взгляда. Парень влюблен в Алину, она не врала.

А сама Алина?

Об этом Кату оставалось только догадываться. Он легко читал прежних своих пассий. Надули губки, потупились – обиделись. Надо бы подарить цветы, бриллианты или брендовую сумочку. Смотрят исподлобья с ожиданием – злятся или на что-то досадуют. Надо повторить ритуал. Улыбаются или беззаботно болтают – счастливы. Можно повторить ритуал, чтобы эффект закрепился. Студенточек Кат тоже видел насквозь. Как они поглядывали на предметы своей любви и надежды, как смущались, когда те косились в ответ. Как пытались найти повод завести разговор, и снова тушевались некстати. Краснели и опускали глаза.

Детство, детство…

Алину Кат прочитать не мог. Она казалась совершенно закрытой. Но по ее решительным действиям и словам, Кат понял, что надо уйти. Подумать, как действовать дальше. Тем более, что они уже совсем скоро увидятся.

Алина еще не знала. Но группе Ката в последний момент поменяли расписание и теперь они как раз попадали на лабораторные занятия к Ибрагимовой. А это значит, что буквально через пару у Ката появится совершенно честный и безупречный повод увидеться с ней.

Всю лекцию по высшей математике Вяземцев был сам не свой. Мать твою! Да что с ним такое? Волнуется так будто снова подросток и ждет свидания с любимой девочкой. А ведь никакого свидания не предвидится! Эта зараза наверняка снова напомнит о преподавателе-витрине и укажет Кату на его место.

От этих мыслей становилось одновременно волнительно, приятно и гадко. Коктейль эмоций так увлек Вяземцева, что он вообще отключился от реальности. В результате заработал повышенное внимание всей компании взрослых студентов.

– Эй? Ты чего сник, Кат? – потрепал его по плечу Темыч. – Расстроился, что преподша отшила? Бро-ось! Пари – это ж всего лишь пари! Вечером телочек снимешь, развеешься! А то вчера слинял из клуба пораньше… Надо было Ундину по полной… оттрахать!

Вяземцев обернулся к другу. Серые глаза смеются, на широком славянском лице так и написано – жаждет увидеть, как приятель выплачивает деньги за проигранное пари. Темыч всегда был азартным. В юности даже почудил с игровыми автоматами. Но затем понял, что бизнес – тоже дело азартное и «остепенился». Но порой прежняя мания «выскакивала».

– Вот уж нашел из-за кого переживать! – фыркнула Ляля с верхней парты, обдав Ката флером дорогих сладких духов. – Эта дамочка даже маникюр нормальный сделать не может. Вы видели ее ногти? Остриженные почти под ноль!

– Лялечка! Не завидуй! Тебе не по статусу! – вмешался Сергей Горский.

– Да больно надо! Этой серой мышке! – снова фыркнула Ляля.

– Ну да… Такой серой, что все наши мужики слюнями исходят, – шепнул Морецкий, сидевший по правую руку от Ката.

– Мне лично можешь проигрыш не возвращать! Мне вообще это пари не нравится! – подал голос Сомин. – Как-то это все неправильно!

– О! Нашего мордобойца заела совесть! – слишком громко хихикнул Хасбеков. Пожилой преподаватель с благородной сединой на висках даже поднял голову и сделал тому замечание:

– Вы, меня, конечно извините. Но если наше общество вам не интересно, можете выйти!

Кат и его компания очень уважали таких педагогов. Тех, что не заискивали перед толстосумами, вели себя строго, но сдержанно. Со студентами не панибратствовали, молоденьким девушкам глазки не строили и фривольные анекдоты не рассказывали.

Да и объяснял этот профессор свой предмет очень даже толково. Хасбеков тут же среагировал:

– Простите, больше не буду!

И хотя тон его был немного насмешливым, аудитория оценила. Остальные студенты совсем притихли. Уж раз Хасбеков засунул язык за зубы… Остальным и вовсе стоит помалкивать.

Ката оставили в покое, позволив опять погрузиться в мысли об Алине. Странные мысли, очень непривычные. То он воображал, как проводит ее после практики и объяснится, наконец-то, нормально. А она приветливо улыбнется и согласится пойти с ним в кафе. То вспоминал ее походку и взгляд. Даже пару раз возбудился не к месту.

На следующее занятие компания «взрослых студентов» шла в явном предвкушении зрелища. Все поглядывали на Ката, а Ляля то и дело фыркала и горделиво отворачивалась. Мол, то же мне, нашли предмет для спора!

Алина Хаматовна появилась в коридоре за две минуты до начала занятия. Окинула поток Ката внимательным взглядом и у Вяземцева сладко засосало под ложечкой. Вот же! Как пацан какой-то! Он глаз не мог отвести от физички. Так и пялился, ловя ее косые взгляды.

Только и думал о том, как же здорово подчеркивают прямые ножки Алины черные резиновые джинсы, а тонкую талию – угольный пояс. Как же к лицу физичке синий облегающий свитер. И как собранные в высокий хвост волосы открывают длинную изящную шейку и демонстрируют нежный овал лица…

Алина подергала дверь и усмехнулась:

– Ну что ж! Похоже, лаборантка пока ушла. Сама открою. Или… готовьте таран! – она снова усмехнулась и стремительно двинулась в сторону будки вахтерши.

Кат невольно проводил Алину внимательным взглядом. Не сдержался, уставился на ее бедра, которые так и перекатывались. В штанах сразу же стало тесно. Пришлось срочно прикрыться сумкой.

– Какая женщина! Валькирия! – усмехнулся Ахметьев.

– Ну да. В старушечьей водолазке под горлышко и дешевеньких джинсиках! – фыркнула Ляля.

– Ничего ты не понимаешь, малышка! – хмыкнул Ахметьев. – Дамочка зачётная. А ее строгий прикид очень даже секси… Так и думаешь, как она разденется… ммм… Да и ролевуха: она строгая преподша, с хлыстом, а он – покорный студент в коже… очень даже неплохо сейчас идет в разных клубах…

Кат едва сдержался, чтобы не врезать приятелю по башке.

– Ты повежливей, там! – предупредил он зло.

– Видал? – обратился Ахметьев к Морецкому. – Отелло отдыхает! Зарэ́жу, убью, покалечу… – произнес он с кавказским акцентом.

В эту минуту появилась Алина с ключами в руке.

Толпа студентов разошлась, давая физичке дорогу. Она попыталась открыть замок, но тот не поддался. Заметив ее старания, Кат приблизился.

– Разрешите, попробую? – спросил вежливо, стоя слишком близко к Алине. Так близко, что возбуждение снова нахлынуло и дыхание сбилось.