Липовый барон - Романов Илья Николаевич. Страница 106
Считай это моей исповедью. Думаешь, всё так просто?!
Мы пацанами смеялись над дядей Андреем, которого жена оправляла убить кролика на суп, а он напивался до бесчувствия. Он поднимал их за уши и смотрел в их глаза, такие голубые, и после набухивался. И так три дня. Три дня тётя Люда будила пинками похмельного мужа и требовала крольчатины.
На третий день дядя Андрей приставил двустволку к голове кролика, так по его словам, кролику не больно будет. А также от зверька ничего не останется, но это уже лишние подробности. Мимо проходил мой друг и помог дяде Андрею. Пацан решил проблему просто: раз молотком по голове – и вот он суп.
Дядя Андрей прошёл Афган, и временами его нехило клинило, но беззащитных и слабых он никогда не трогал…
Мой друг по молодости стебался, что батя ел суп и плакал. Не знаю, так ли это было. Может, но такая наша природа человеческая…
Потом я понял дядю Андрея, но не хочу об этом вспоминать…
А что вы можете мне сказать?! И без вас знаю ваши слова. Скажу проще: я это я, и всё на этом…
Глава 10. О морали орков и союзных обязательствах
Сказать, что наш прорыв до лучников что-то решил на поле – это соврать. У орков были заготовки и на случай, если наши остатки не вмешаются.
Скажу сразу: наш вклад почти ничего не привнёс в рисунок боя. Подумаешь, вырезали сотню незакованных лучников силами остатков нашей обороны, орки бы и без нас справились. Расскажу о другом. О том, что я увидел. И о том, что мне рассказали…
Начать стоит с того, что орков оказалось больше, чем было на первый взгляд. Какие там три сотни! Тут не меньше пяти сотен, если учитывать ещё сотню гоблинов, десяток троллей и сотню засады.
Сотня гоблинов или даже десяток троллей сами по себе – это ничто, несмотря на то, что одиночный тролль стоит десятка рядовых. Важно соединение и момент удара.
Тяжёлая конница графа вместе с лёгкой – это не меньше, чем четыре сотни конников, но на их прорыв орки ответили семьюдесятью быками. Вроде бы конец оркам, но не всё так просто.
Взбешённые быки не боятся смерти. Они тяжелее любого коня. Медленнее, но не на скорость основной упор.
Столкновение всадников было скрыто пылью. Это, наверное, не передать – весь цимес и как это выглядит со стороны. Такой густой туман, из которого раздаётся рёв животных и стоны ещё живых. Жутко до дрожания рук.
Дальше произошло то, чего я не ожидал. По облаку пыли стали бить молнии. Орки шпарили магией и по своим, и по чужим. Скопление туч само по себе пугает, а когда ещё из клубов пыли раздаются дикие вопли умирающих…
Свечение облаков, потом десять секунд накопления заряда, потом молния, и через полминуты цикл повторяется. С учётом того, что молнии били точно в одну область, то, наверное, не все так просто. Богом клянусь, они бьют точно по центру мечущейся стонущей толпы, хотя это противоречит физике: ну там проход по пути меньшего сопротивления и прочее…
Я не исключаю, что оркам от их магии досталось меньше, чем людям, всё-таки наличие артефактов ещё никто не отменял, но получили обе стороны внушительно.
Не видел, как пыль рассеивалась над столпотворением всадников. Я в это время скакал в центре отряда обратно к воротам и, оборачиваясь, примечал некоторые моменты.
Ряды конницы графа отхлынули в разные стороны, но их особо и не преследовали. Разрозненные наездники на быках тоже спешили покинуть центр поля. Оно останется за пехотой…
Пехота графа стала набирать разбег. Походу замысел простой: нас много, а их мало, и всё на этом…
На наше вмешательство на поле боя было выделено около сотни лёгкой конницы, которая скакала вслед за нами. Мы кочевали вдоль нашей стены, рассчитывая на своих лучников. Всех не снимут, но понервничать заставят…
Я трясся в седле и боялся слететь с коня. Наездник из меня как из балерины спецназовец.
Когда до нашей группы конников осталось не так много пространства, и мы думали делать манёвр обхвата, чтобы ударить в бок преследующим, произошло нечто. От нас отстал один из рыцарей.
«Бах!» – вспышка, шум, огонь, крики. Десяток преследователей смело, а остальные застопорились их трупами. Преследование сошло на нет. Десяток погибших, два десятка лошадей, сломавших ноги. Куда уж там остальным нас преследовать.
– Что это было? – единственно, что я прокричал.
– Эссе кор-сэ́ Озёрный спас нас, – крикнул в ответ Марвук кор-сэ́ Стена.
Что тут сказать. Ошибся я в тебе, Эссе. Ты уж прости меня. Ушёл ты красиво. Если я стану бароном, то твоих наследников не коснутся репрессии…
Уже со стены я смотрел на открывшуюся панораму. Все смутно: дым, снежная взвесь, нервы, но основное я увидел.
Немногочисленные тролли прорвали ряды пехоты графа. Следом за ними ударили орки. Гоблинские лучники мало что могли сделать, но их отравленные стрелы вносили свои коррективы в ход битвы.
Наступающие орки орали: «Бар! Ра-а! А-а-а!»
А вот тут я слегонца струхнул. Это клик наступающих римлян, а если разобраться, то и русских. Теорий, почему русские кричат «ура», множество, но обычно это языковые теории, а если зайти с исторической стороны?
«Ура» пишется однотипно, а кричится совсем по-другому. Противникам этого тезиса советую поорать его в российской армии, чтобы лишние иллюзии исчезли. Да и вообще первые буквы любого крика всегда кричат неразборчиво, кратко.
К тому же русские кричали «с нами бог», а этот крик был от тех, кто принёс на Русь православие, от византийцев – восточного крыла римлян. Хотя правды ради стоит отметить, что византийцы кричали «с нами бог» на латыни.
Ищите корни в тюркских языках боевого клича, если вам не лень. Сама мысль о том, что славяне будут орать на языке врага, абсурдна. «Бар-ра» созвучно «у-ра», с учётом того, что первые буквы любого крика всегда пролетают невнятно.
Из Византии, с их остатками римской культуры, вместе с православием и мог прийти крик наступающих. Ведь переняли же мы крик бессмертных [89] «С нами Бог!» Правда, при Суворове орали это по-русски, а не по-латыни, как византийцы. Вопрос в другом: а почему орки орут в стиле Римской империи?!
В любом случае разгром на поле был виден со стены. Кислотный дождь от графского мага мало помог людям. То ли у орков сильные артефакты, то ли их магические силы не дремлют. Так что они, положив под дождём не более двух десятков, вломились в стройные ряды войск графа.
Первый ряд нёс огромные щиты, второй – то, что уместно сравнить с совной [90], нагинатой или, скорее, с китайским эквивалентом фальша на копье. Жуть. Со стороны это мясорубка. Я вас, конечно, понимаю, силы зла и прочие эпитеты. А против них такие красивые и прекрасные герои.
А вот хрен там. Всё всегда не так. Ничего в этом нет красивого. Всё мерзко и противно. Чем от меня отличается орк или гном? Чем от меня отличается негр или китаец? И вот не надо с вашим демократическим расизмом соваться туда, куда сами не знаете. Все люди, или скорее, все разумные. Что вы знаете о войне?! Думаете, это висюльки орденов и смешные ранения, типа в мясо и навылет?! Ага, всё не так…
Разгром графа я наблюдал со стены. Ну как сказать, разгром при любом средневековом сражении – это когда от трети до половины выставленных сил бросаются в бегство. Если кто думает, что догнать убегающих – это такая лёгкая задача, то хрен вам: адреналин у спасающих свои жизни хлещет, так что попробуй догони.
Силы графа скорее рассеяли, чем уничтожили. По полю начали шариться отдельные элементы от орков, обирающие трупы, а мы стояли на стене и с завистью смотрели на них.
Около сотни ополчения с полусотней выживших из дружины – это не те силы, чтобы мериться с орками при отсутствии ворот.