Андервуд. Том 1 (СИ) - Рэд Илья. Страница 21

Прошёл примерно месяц. Они закрыли ещё пять заказов и, наконец, настал тот день, когда Саймон собрался во внутренний город. Он вышел к ним на тренировочную площадку, поправляя выходную рубашку возле ремня. Оружие висело сбоку. Всегда было при нём — это Ник сразу срисовал.

— Я до вечера, закончите тут и чтоб прибрались в доме. Послезавтра на заказ, — не попрощавшись, он открыл калитку и ушёл.

— Не хочешь проследить за ним? — спросил Ник у Ганса, вытираясь полотенцем.

— Делать мне нечего, — ответил тот, — ещё заметит, потом говна не оберёшься, но если ты в город, я с тобой. Загляну к Милане, — так звали его новую подругу, все уши про неё прожужжал. Всё грозился их познакомить, но Ник каждый раз морозился. Он не любил таких вещей, да и вообще сложно сходился с новыми людьми.

Он не сомневался, что девка с ним только из-за его положения или бабок, ведь она простолюдинка, а такой мезальянс практически всегда ведёт к распаду. Это только в книжках принцы женятся на доярках. В реальности всё гораздо прозаичней.

Они быстро ополоснулись и побежали в дом переодеваться. Ганс сказал, что примерно знает, куда идти, поэтому у них был некоторый запас по времени. Ник себя тоже приучил повсюду таскать с собой меч. Ножны приобрёл самые дешёвые, что были, но удобные. Он также нашёл обменник во внутреннем городе, где сбыл пять камней, а шестой оставил на всякий пожарный — вдруг будет опасная травма?

Со всеми расходами и доходами у него сейчас на руках имелась кругленькая сумма в тысячу восемьсот экоинов и она продолжала расти. Потому что он не спускал всё на баб или алкашку, как это делал Ганс и Саймон. Помимо этого, в схронах ещё висело семнадцать камней.

В среднем за один давали триста пятьдесят экоинов. Значит, в запасе почти шесть тысяч, но он не хотел лишний раз его тормошить. Это реально на чёрный день, а то, что на руках надо срочно пускать в дело. Этим он займётся на днях, а сейчас главное — проследить за Саймоном. Может, даже сегодня удастся выбраться из этого рабства.

Они закрыли за собой калитку и спустились с холма в город. Ганс довёл его переулками наискось к предполагаемому месту. Они стояли, прислонившись к каменному дому, и выглядывали из-за угла.

— Вон он, — шёпотом сказал разодетый Ганс. — Всё давай, я ушёл, иначе меня заметят.

С этим сложно было не согласиться. Придурок напялил на себя и парик, и шляпу (он подражал в этом Саймону, хоть и отчаянно отрицал). Коричневая жилетка была поверх красной рубахи, на руках дорогие механические часы. До земных швейцарских им далековато, но сам дизайн был интересен. В форме круглого щита с витиеватыми рисунками, а сами стрелки в виде мечей.

Ник махнул ему рукой, а сам продолжал наблюдать, как тренер в своей привычной уже остроконечной шляпке неспешно топал по дорожке. Ник, чтобы сбить с себя собственный запах, обильно облился дешманским парфюмом из коллекции Ганса. С таким полгорода нищебродов ходили. Что-то среднее между прелыми носками и сдохшим зайцем.

Шутка. Отдалённо напоминало запах кожи и табака. Так что подозрений не должен вызвать. В слежке он в своё время поднаторел ещё пацаном, выполняя задания всяких бандюков за копейки, так что сейчас знал, как себя вести. С Саймоном всё же надо поаккуратней.

Многоэтажек-сталагнатов во внутреннем городе не было, но здесь помимо трёх-четырёхэтажных домов имелись постройки в семь-восемь этажей. В основном административные здания, гостиницы и «дешёвое» жильё. По дорогам сновали повозки с варанами — единственными подходящими для такой местности животными.

Люди их давно приручили и вывели особую послушную породу. Она также отличалась долголетием, если за животными правильно ухаживать и тратиться на камни жизни, инкрустируя их в сбрую. Так, вараны могли работать дольше и меньше болели.

При желании их размеры тоже можно было увеличить, если нужны транспортировщики больших грузов, или как в случае с Чачей — для понтов. Всё упиралось лишь в способность хозяина прокормить такую громадину. Впрочем, даже если скотиняка отслужила своё, то шла на переработку: мясо, кости, шкура — всё было востребовано.

Они миновали самые запруженные в час пик улицы и приблизились к окраине. Ник купил себе полоску сушёного мяса и медленно разжёвывал, наблюдая исподтишка за передвижениями сенсея.

Он никуда по пути не заходил, лишь однажды остановился, пропуская наездника на саламандре. Это был вестовой, и они могли нарушать все правила, дабы быстрее доставить сведения государственной важности. Если перед таким не тормознуть, наездник просто собьёт — каждая секунда дорога. А если не собьёт, так огреет кнутом.

Сёдла у них были не как привычные лошадиные, а длинные, вытянутые, чтобы полностью ложиться на живот. Там была специальная подбородочная выемка для разгрузки шеи и фиксирующие ремни со стременами для бёдер и стоп. При желании или если затекли ноги, всадник мог поменять позу, передвигая сложную систему ремешков.

Такие зверушки дорого стоили. Тысячи две за взрослую особь, поэтому немногие могли себе позволить транспорт в путешествиях по пещерам. К тому же был риск потерять его в схватке, а это большие расходы.

Саймон зашёл в сложенную кое-как из разномастных камней лачугу с вывеской: «Коренья». Его не было минуты три и затем, аккуратно поправляя двумя пальцами шляпу, он вышел и отправился на восток, вдоль границы с бедным районом. Ник проследил за ним до таверны с лаконичным названием «У барона».

На входе висела парочка значков с перечёркнутой красной линией. На одном изображён червяк, а на другом трёхрукий мужик. Такое в Андервуде не редкость. Каждое заведение диктовало свои принципы. Если ты клиент бара для крысолюдов, а сам человек, то ты не прав и будет чудом выйти оттуда невредимым.

Ник простоял минут пятнадцать неподалёку. Что творилось внутри, понять было несложно. Он вспомнил слова Ганса про многочасовые попойки тренера и подозвал одного из мальчишек.

У того красовался на голове обрезок потрескавшейся саламандровой кожи с вдетой верёвкой на подбородок. В одной руке бутафорский меч из стыренной где-то кости, а в другой круглая пластинка выцветшего хитина.

— Слушай, ты знаешь такого мужика, он как крысолюд, но не совсем, с шерстью на руках и по всей коже? Он сейчас как раз зашёл туда, — спросил Ник пацана, показывая пальцем на заведение.

Малый лет восьми присел рядом на каменную ступеньку и почесал грязной рукой такую же лысину.

— Не-а, — затем он принялся сосредоточенно ковырять пальцем край «щита».

— А если хорошо подумать? — Ник положил ему четвертак экоина.

— А, ну точно, — монета скрылась за пазухой. — Это дядя Саймон, сегодня же «красный» день.

Ник поинтересовался, что он имеет в виду.

— Ну так это, пить он будет и всем говорит, приходите, там и мой папка вон тоже, я жду, вот, — быстро проглатывая слова, ответил пацанёнок.

— Так погоди, — притормозил его Ник, — а что ещё за красный день? Праздник какой-то?

Юный рыцарь засмеялся. К нему подбежал другой мелкий придурковатого вида.

— На-а! — и тыкнул ему в ногу своим дрыном.

— Так нечестно! — заорал сидящий и хотел было сорваться с места, но Ник остановил его рукой, а второму, что припёрся, отвесил лёгкий подзатыльник и выкинул эту чёртову палку подальше.

— За что? — это он уже спросил на автомате, видя, что Ник сел обратно и обращается снова к сидящему рядом мелкому. Постоял, подумал, лезь ли ещё раз и ушёл.

— Что за красный день? — снова прозвучал вопрос.

— А вот экоины там эта у дядь Квита всем раздают, — приободрился он, видя, что взрослый с ним разговаривает по-взрослому и даже деньги за это платит.

— Прям всем, кто хочет? — с подозрением и чуть деланным сомнением спросил Ник.

— Нет, — возмущённо поправил шлем пацан. — Ну, только этим, кто умер, у них там умер или кто…

— Только тем, кого дядя Саймон убил, родственникам? — догадался уточнить Ник.

— Да! Вот оно, вот так и хотел сказать.

— Хорошо, ладно, тебя как звать?