Предвестник бури (СИ) - Чудаева Ксения. Страница 24

Через несколько секунд понял, что ошибался, считая шахты опустевшими: часть рабов всё ещё была в штреке, они с безумными криками пробегали в сторону выхода мимо меня, даже не замечая, кто перед ними.

Вдруг земля как будто сама ударила мне в ноги. Кулем свалившись, больно ударился боком о породу. Глаза и нос тут же забило мелкой пылью, посыпавшейся с потолка.

Я захрипел, закашлялся, пытаясь избавиться от каменной крошки в глотке. Кое-как протёр глаза, судорожно огляделся: балки, что поддерживали свод штрека, натужно заскрипели, некоторые из них согнулись. Меня окатило холодным потом от одной только мысли, что они не выдержат нагрузки и сломаются, похоронив всех нас тут заживо.

Неожиданно раздавшийся грохот заставил меня вздрогнуть и подскочить на ноги. Резко обернувшись на звук, я увидел несущееся на меня облако пыли с той стороны, где был вход в шахты. Сильный поток ветра резко наклонил, а затем и затушил пламя ближайших факелов. Видимо произошёл обвал основного входа. Оставалось надеяться, что он небольшой, и мы сможем выбраться, когда пойдём обратно. Или Оркис и компания успеют его разобрать ко времени нашего возвращения. А вернуться я собирался твёрдо — помирать тут в мои планы никак не входило.

Рассуждал обо всём этом я уже на бегу, стремительно отдаляясь от пылевого облака — не хотелось снова нахлебаться этой каменной дряни и выплюнуть собственные лёгкие на пол. Рефлекторно отметил, что теперь даже при малом малодушном желании повернуть обратно, такой возможности у меня не было, поэтому я отбросил мысли об отступлении и устремился дальше по дрожащему штреку.

Длинный каменный коридор петлял и извивался, лёгкие начали гореть, а мышцы забиваться: давно мне не приходилось совершать подобный марш-бросок. Поэтому появившаяся из-за очередного поворота клетка с платформой шахтёрского лифта была мне даже в радость. Добежав, я на несколько секунд согнулся вдвое и упёрся руками в дрожащие колени, пытаясь перестать дышать как загнанная лошадь. Сглотнул, смачивая пересохшую глотку.

Выпрямившись, быстро осмотрелся: лифт представлял собой небольшую деревянную платформу с перегородками высотой примерно по пояс. Дальше шёл каркас из металлической решётки высотой в полтора человеческих роста. Вся эта конструкция приводилась в движение по толстой массивной цепи лебёдкой, спуская рабочих на нижние уровни шахты или поднимая шахтёров оттуда.

Сейчас около лебёдки трясся крупной дрожью один из незнакомых мне рабов в запылённой изорванной робе. Его блуждающий взгляд был направлен вниз в шахту лифта. Откуда-то из-под поднятой платформы отчётливо были слышны крики, звон металла, грохот камня и странный низкочастотный рык. Звук был как будто едва на грани слышимого, но при этом крайне неприятно давил на голову.

Недолго раздумывая, я в два прыжка оказался на платформе, крикнул дрожащему рабу:

— Спускай меня!

Но тот как безумный отшатнулся от лебёдки, судорожно замахал руками и замотал головой. Попытался что-то произнести, но у него так тряслась челюсть, что ни одного членораздельного звука не получилось.

Во мне тут же вспыхнула ярость пополам с раздражением. Не его же самого я заставляю вниз лезть! Всего-то лебёдку покрутить в относительной безопасности! В одно мгновение оказался рядом с мужчиной, схватил его за узкие костлявые плечи и встряхнул изо всех сил.

— Ты будешь выполнять то, что я говорю, иначе прикажу выпороть! — сунул ему под нос руку с печаткой барона. — Слушай приказ господина! Сейчас же спусти меня вниз! И дождись, пока не вернусь! Выход наружу засыпало, один ты на поверхность всё равно не выберешься!

Не знаю, что именно из сказанного, а, точнее, переданного рыком, на него подействовало, но в тёмных глазах наконец мелькнуло осознанное выражение, он кивнул. Я вернулся к платформе, а раб бросился к лебёдке. Упёрся в винтовой аппарат, тот заскрипел, но пришёл в движение, цепь зазвенела, а платформа начала опускаться вниз.

Я ухватился за перила ограждения, чтобы не выпасть из шатающегося лифта. Хотел прижаться к решётке и посмотреть, что происходит подо мною, но тут платформу особенно сильно тряхнуло, я всем весом навалился на прутья, которые как-то слишком сильно прогнулись, поэтому пока умерил любопытство. Не хотелось бы при очередном толчке банально вылететь с платформы, выдавив решётку.

По мере снижения затхлый воздух штрека приобретал странный запах. Я никак не мог понять, чем пахнет, но казалось, что что-то горит. Рядом с точкой прибытия вонь стала практически невыносима, я пожалел, что успел поесть перед спуском, так как теперь булочки очень просились наружу.

Но вот платформа упёрлась в землю, я резко обернулся. В нескольких десятков метров от меня шла битва, тускло освещаемая чадящими плошками с маслом. Я видел блестящие от пота спины пяти воинов, по несчастью ставших рабами, а за ними ревела разверзнутая пасть с острыми сверкающими зубами. Сейчас я вживую глядел на неоспоримые доказательства всем тем байкам о том, что у горного червя вместо зубов были алмазы, острыми гранями выпирающие из плоти и выстроенные в несколько рядов по всей окружности огромного рта.

Рёв этой твари от низких и средних частот резко переходил в визг на запредельно высоких, заставляя щуриться и вызывая острое желание заткнуть уши. Казалось, что перепонки не выдержат такой дикой нагрузки, и моя голова просто взорвётся изнутри.

Внезапно накрывший ужас сковал меня настолько, что я так и замер на платформе, не в силах пошевелиться. Только и делал, что таращился на постепенно приближающуюся пасть гигантского червя.

А между тем воины шаг за шагом отступали, закидывая в ревущую пасть монстра маслёнки, тут же загорающиеся и уходящие внутрь, а в ответ оттуда вырывалась волна воздуха. Именно этот запах и показался мне странным, но только сейчас я понял, что именно это было — так воняла палёная изнутри плоть этого чудовища.

Но именно эта тошнотворная вонь меня и отрезвила. Вернув себе возможность двигаться, я сделал несколько шагов, спустился с платформы. Моим нехитрым планом было сразу ударить молниями по червю, но сконцентрировать энергию внутри себя в единое целое почему-то не получилось. Несколько раз взмахнув руками, я вызвал только сетку ярких белых разрядов по бокам от себя. Запах гари тут же смешался с резким запахом озона. Но принцип образования молний я вроде бы понял, соотнося момент выхода заряда с ощущениями тела. Однако подняв голову, осознал одну простую вещь: если даже получится атаковать червя прямо сейчас, то под удар попадут все мои люди. Поэтому пробежал несколько метров вперёд, быстроо оглядевшись, крикнул замеченному в первых рядах Никсу:

— Уходим! Сейчас же!

Тот резко обернулся на мой крик, в его глазах удивление быстро сменилось злостью.

— Вы в своём уме⁈ Что вы тут забыли⁈ Вы там совсем отупели, что решили тут сдохнуть⁈

И пусть его слова были непозволительны для его и моего статусов, я пропустил их мимо ушей, сейчас всё это напускное было неважно.

— Ты даже не представляешь, что я хочу сделать, — с кривой нервной усмешкой проговорил я, не сводя взгляда с червя.

— Дастов мальчишка! — выругался Никс, запуская очередную маслёнку в глотку монстра и следом отступая сразу на несколько шагов, оказываясь рядом со мной.

— В клетку, быстро! — заорал я в ответ, мазнув ладонью по его мокрому и горячему плечу. — Поднимай всех своих людей наверх!

— Да что ты задумал⁈ — взревел Никс, полностью забывая про правила обращения раба к господину. Его глаза сверкали яростью. В них ясно читалось, что командир считал невозможным оставить меня, а самому убраться из опасной зоны.

Я мельком оглядел себя, понимая, что первичное напряжение с помощью тех разрядов я всё-таки сбросил, а потому молнии по моему телу больше не бегали.

— Никс, — посмотрел ему прямо в глаза. — Отводи людей наверх. Это приказ!

Мужчина заскрипел зубами, но с места не сдвинулся. Метка на его открытой груди начала темнеть, магия требовала подчинения. Воины забросили ещё пару маслёнок и приблизились к нам. Я заметил, что у троих, что стояли ближе всего к червю, из ушей текли тонкие тёмные струйки крови.