Предвестник бури (СИ) - Чудаева Ксения. Страница 26

Раскатав первый слой и разложив начинку, девушка принялась за «крышку». Всё подготовив, Асил легко сщипывала ловкими пальчиками края пирога, поглядывая на духовку и прикидывая в уме время: стоит ли прямо сейчас ставить лакомство в печь или подождать? Мурлыча под нос незатейливую мелодию навязчивой песенки, Асил слышала, как почему-то проснувшаяся гостья спускалась по скрипучей лестнице, а затем нерешительные неровные шаги стали приближаться к кухне в поисках хозяев.

Асил уже готова была обернуться, чтобы встретить девчушку с улыбкой, как вдруг всё внутри перевернулось, тело сковал спазм, буквально кидая девушку на пол. Её глаза в одно мгновение изменились, зрачки сузились до булавочной головки, а через секунду вытянулись и стали вертикальными. Два кусочка янтаря засветились в полумраке, как тлеющие угли…

Беловолосая тщедушная девушка тихонько кралась на кухню. Дёргаясь от каждого показавшегося шороха, она осторожно, ступая только на носочках, продвигалась вперёд, боясь издать хоть какой-нибудь лишний звук. Головой понимала, что в этом доме ей вряд ли нужно бояться, но наученное жестокой жизнью тело не желало так быстро отвыкать от страшных привычек. Раздавшийся со стороны кухни шум заставил беловолосую замереть на месте, крупно вздрагивая всем телом. В голове тут же замелькали мысли о том, что продолжать свой путь не стоит. От звука упавшей и покатившейся по полу тарелки сердце было готово выпрыгнуть из груди. Однако, сделав пару глубоких вдохов, гостья старого дома всё-таки добралась до кухни, медленно приоткрыла дверь.

Та отворилась совершено бесшумно. Но вся эта осторожность не имела смысла: внутри никого не было. Тарелка, видимо, упала со стола, на краю которого лежала. Эту версию косвенно подтверждали ещё пара таких посудин, находящихся рядом с краем. Больше никакого движения на кухне не было, лишь створка открытого окна слегка покачивалась от сквозняка, который создавал ночной ветер. Подчиняясь ему, пламя нескольких свечей колебалось, рисуя причудливые узоры на стенах.

Несколько секунд полюбовавшись, беловолосая девушка развернулась и пошла обратно к себе в комнату, стараясь делать такие же тихие шаги. Дойдя до кровати, она одним движением забралась под мягкое пушистое одеяло. Закрывая глаза, гостья надеялась, что завтра утром удастся поговорить с добродушной хозяйкой Асил, которая так много для неё сегодня сделала, а поблагодарить её за заботу толком сразу не получилось из-за собственного неспокойного состояния. Да и тому господину, что выкупил её и отряд капитана Никса, тоже стоило сказать слова благодарности. Беловолосой даже думать не хотелось о том, что было бы, купи их кто-нибудь другой на этом мерзком рынке невольников.

На кухне, гостья так и не заметила лежащего по другую сторону от стола лёгкого платья Асил, ещё минуту назад сковывающего тело девушки…

Девочка ложилась спать, накручивая на пальчик белокурый локон. Сегодня служанки взбили перины особенно пышно, и было удобно смотреть в окно, чем она и решила заняться перед сном. Окна спальни выходили на старое или даже скорее ветхое поместье. Маленькая наблюдательница уже давно не видела мальчика, который там живёт. Раньше он часто ходил по двору, собирал разные палки и доски. Девочка уже была достаточно большой, чтобы понимать, что всё это было для того, чтобы топить печь, и чтобы дома было тепло. Мама часто говорила, что ей жаль этого молодого господина, но так распорядилась судьба.

Жаль господина было и маленькой девочке. Иногда ей даже хотелось помочь ему чем-нибудь, но она не знала, как это сделать. И сейчас девочка просто лежала и смотрела на уже слегка покосившийся дом с одним светящимся окном, фантазируя, как могла бы подарить мальчику палки и доски, которые есть у дворника в пристрое. Он обязательно обрадовался бы такому подарку.

Вдруг в темноте ночи что-то мелькнуло. Подтянувшись на руках, девочка приподнялась, чтобы лучше разглядеть что-то светлое и очень быстро двигающееся по крыше дома.

В это время дверь в комнату отворилась, и вошла мама юной наблюдательницы.

— Мама! Мама, я видела инари! — тут же раздался детский восторженный крик.

— Инари? — женщина в лёгком домашнем платье присела на край мягкой кровати дочери, пригладила её кудрявые волосы. — Ну ты и выдумщица, моя маленькая принцесса… Лисы-оборотни давно покинули этот мир. А, может, их и не было вовсе, — она покачала головой, мягко улыбаясь. Светлые локоны качнулись, одна из прядей упала на лицо, выбиваясь из причёски.

— Но я видела! — упрямо стояла на своём кроха, для весомости аргумента ударяя сжатым кулачком по перине.

— Вот так и видела? — иронично уточнила мама.

— Да!

— Должно быть, это была очень старая и могущественная лисица, — всё так же подшучивала женщина над дочерью. — И сколько же у неё было хвостов?

— Я не успела сосчитать, она очень быстро убежала! — надулась кроха, понимая, что мать ей не верит. — Но их было… — она попыталась посчитать, загибая маленькие пальчики, но сбилась и всплеснула руками. — Много!

Детские глаза заблестели, выдавая приближающиеся слёзы.

— Наверняка много, — с лёгким вздохом покачала головой мама, не желая расстраивать ребёнка и принимая правила игры. — Каждый хвост — это сто лет жизни. Говорят, что последних лис видели очень много лет назад. Она, должно быть, очень мудрая, та лиса, которую ты видела. А теперь засыпай, завтра много дел.

— Ладно, — устало зевая, ответила девочка. — Спокойной ночи, мамочка.

— Спокойной ночи, солнышко, — женщина склонилась над дочерью, целуя в лоб. — Пусть тебе не приснятся кошмары.

Бросив последний взгляд на засыпающую дочь, мать вышла, тихо притворив дверь.

Проводив глазами повозку барона Самвеля, Никс кое-как разжал сомкнутые челюсти: тяжело было доверить их сокровище незнакомому парню. В данном случае звание барона играло скорее против него, чем за, так как чем привилегированнее общество, тем более оно распущено. Только вот конкретно этот представитель знати не то чтобы внушал доверие, но выглядел откровенно лучше любого из тех, кто вышагивал по рынку и бросал на Мию сальные взгляды. Так что выбора у Никса и не было. Раз доверился — пришлось доверять вновь. Пусть и самое дорогое, что у них было.

Сделав над собой усилие и отбросив лишние мысли, мужчина отдал команду уже пообедавшим воинам спускаться с шахту. Перед этим они вместе с Оркисом решили, что не стоит оставлять воинов в шахте одних — всё-таки шахтеры из них были пусть и результативные, но малограмотные. Поэтому их приставили к более опытным, чтобы присматривали за новенькими и контролировали процесс.

Поработав с накиданными от руки картами рудников, Никс определил несколько основных точек наблюдения и выставил патрульных: мало ли что может произойти в этих землях. А вдруг решат вернуться и вмешаться люди бывшего хозяина, о котором Оркис успел коротко рассказать? В любом случае, нужно быть начеку.

Никс раздавал приказы, расставлял людей и формировал рабочие группы. Позволить себе перекусить он смог только после того, как поел последний раб. Мужчина ел остывшую еду из чужой плошки, даже толком не чувствуя вкуса. Его взор и мысли были обращены на освещённый танцующим на ветру пламенем факелов вход в ближайшую шахту.

Оркис с полным усталости вздохом присел на землю рядом.

— Собираешься к ним? — уточнил, кивая по направлению взгляда Никса.

— Да, надо бы проверить, что там. Мало ли, как там мои справляются.

— Я дам тебе проводника, а то один заблудишься к Даст, с непривычки.

— Благодарю, — Никс положил тяжёлую мозолистую руку на худощавое плечо Оркиса. — Зови его. Пара ложек осталось, — он показал на почти пустую плошку.

Оркис с тихим стоном поднялся, поковылял к группе готовящихся к отдыху рабов. Негромко что-то им сказал, и от остальных отделился невысокий мужичок. Он приблизился к Никсу, смотря на него с некоторой настороженностью.