Запретный предел (СИ) - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 71

— Да ладно! — не поверил Герон. — Единый всегда слышал боевых клириков.

— Но не теперь. Я не понимаю, что происходит… да и гроссмейстер Адельядо тоже. Даже архиепископ Одборгский был уверен, что Единый перестал обращать на людей внимание, и ходил потерянный до тех пор, пока на него не свалилось божье благословение.

— Что на него свалилось? — изумился Герон.

— Ах, да, ты же не знаешь. В королевской опочивальне на архиепископа снизошла сила Единого, он стал источать золотой свет и орать, как резаный. Через него Единый излечил короля от некромаговского заклятья. Вот только сам архиепископ едва при этом не умер. В общем, зрелище было незабываемое.

— Вот видишь, значит, Единый не покинул нас.

— Ну и что? Окажись здесь ваши боевые клирики, толку от них всё равно не было бы. Мы ещё посмотрим, как ты станешь именем Единого разгонять хищных тварей и нежить.

— Да уж всяко лучше, чем ты. Или, думаешь, что можешь сравняться силой с Единым?

Вампиры с усмешками смотрели на спорщиков, уверенные, что единственное достойное оружие — это не молитва или магия, а меч. К тому моменту, когда Илонна, закончившая занятия, пришла и предложила перекусить, Дилль и Герон уже смотрели друг на друга волками.

— Вас на минуту нельзя оставить, — всплеснула она руками. — Тео, а ты куда смотришь?

— Пусть развлекаются, — махнул рукой Тео. — Когда ещё послушаешь высокоучёный спор.

— Илонна, как у тебя дела с энергетическим резервом? — неожиданно спросил Дилль. Получив ответ «есть немного», он повернулся к Герону. — Вот перед тобой начинающий маг. Илонна единственный раз в жизни создала боевое заклятье, но даже она может превзойти тебя с твоими молитвами по части уничтожения нежити.

— Может быть, — внезапно согласился монах. — Но она выдохнется, а божья сила никогда не закончится. И я пойду дальше, а вы со своей магией станете бесполезными.

— Тьфу на тебя, Герон! — окончательно рассердился Дилль. — Выбирай, что тебе дороже: друзья-маги или желание поддеть нас?

— Ну, если ты так ставишь вопрос, то, конечно, я выбираю дружбу, — увидев, что Дилль кивнул, монах закончил: — Но ведь не доставать тебя — это так скучно. Ты так забавно сердишься.

— Ты неисправим, — Дилль пихнул Герона в плечо. — Ладно, ёрничай и дальше, но не сильно.

— Тогда, давай, показывай, что она умеет, — Герон уселся поудобнее. — А я буду критиковать.

— Иди, лучше, защиту Тео покритикуй, — буркнул Дилль. — Может, в этот раз у тебя получится пробить её.

Монах проворчал «я спать, а вы, как хотите». Дилль победно улыбнулся, подошёл к девушке, приложил пальцы к её вискам и произнёс семантический ключ про шишкошелушителя.

И монах, и вампиры покатились со смеху, услышав скороговорку. Дилль покраснел так, что лицо его сравнялось цветом с волосами, и поклялся припомнить гроссмейстеру это издевательство. Илонна успокаивающе погладила его по руке, и Дилль, несколько раз глубоко вздохнув, выбросил из головы все ненужные мысли.

— У тебя точно есть резерв? Хорошо, тогда начинай призыв огня. Когда он достигнет кисти руки, сосредоточься и швыряй его вон в тот кустик травы. Не торопись, мы никуда не спешим.

Илонна закрыла глаза и надолго замерла. Затем она вытянула руку в направлении цели и сказала «я готова».

— Давай!

С руки девушки сорвался здоровенный огненный шар, окутанный устрашающего размера сполохами, не спеша преодолел двадцать шагов до кустика травы и оглушительно взорвался. Окружающий сумрак на мгновенье осветился яркой вспышкой, заставившей всех прикрыть глаза. Шехан, до этого момента сидевший около ноги Илонны, с рычанием попятился. Дилль подошёл к месту взрыва, затоптал загоревшуюся траву, осмотрел оплавившуюся землю и удовлетворённо кивнул.

— Просто отлично. Но с огромным огненным шаром справится любой дурак, а сейчас я буду учить тебя работе с тонкими потоками энергии. Ты всё израсходовала? Не беда, для перемещения песчинок требуется всего-то пара эргов.

— Что за глупость? — поморщилась Илонна. — Я буду перемещать песчинки?

— Не глупость, а тренировка тонкой работе. Кроме того, результат заклинания имеет и практическую пользу. Спроси у Мейса, он тебе расскажет, какова на вкус каша с горкой соли.

Тео рассмеялся, вспомнив, как Мейс с Галлом лакомились пересоленной кашей. Дилль принялся объяснять Илонне слова и принцип заклинания, а потому не видел удивлённых физиономий старших вампиров. Мастера клинка недоверчиво разглядывали девушку, которую знали с рождения, и у которой никогда не было магических талантов. А сейчас она из ничего создала огненный шар. Фиррис обменялся взглядами с Волдиви и еле слышно пробормотал:

— А я-то ей не поверил, когда она сказала, что получила от Диллитона магический дар.

Мастер Волдиви только руками развёл. Мастер Нугейр не поленился подняться и осмотреть чёрное оплавленное пятно среди бледной травы. Вернувшись, он сказал:

— Глазам не верю. Илонна — маг, — и совсем тихо добавил: — Не хотел бы я иметь жену, которая в гневе может спалить меня.

Мастер Фиррис задумчиво посмотрел на дочь и на всякий случай посоветовал Волдиви не слишком изводить Илонну во время тренировок. А, заодно, подумал, не погорячился ли он, приняв наставничество сразу над двумя магами.

Час спустя, когда все, кроме часового уже уснули, Илонна сумела заставить горку песчинок пошевелиться. Радостно взвизгнув, она бросилась на шею Диллю, а Шехан принялся рыть песок, решив, что там находится добыча. Убедившись, что никакая мышь в земле не спряталась, кот бесцеремонно вклинился между Диллем и Илонной.

— Пакостный какой, — вздохнул Дилль, с сожалением выпуская из объятий девушку. — Ладно, давай-ка я верну на место блок, да надо ложиться спать.

— А зачем его вообще ставить?

— Затем, что, рассердившись, ты можешь покалечиться или покалечить других. Кстати, следующим, что ты должна выучить, будет мантра спокойствия. Без неё справиться с драконьей яростью очень сложно.

— Но я ни разу не испытывала никакой драконьей ярости, — сказала Илонна.

Дилль нахмурился. Он вспомнил, как разбил в щепки стол в королевском дворце, потеряв над собой контроль — а ведь в то время он понятия не имел о магии. Но Илонна даже в минуты гнева не выглядела обезумевшей от нечеловеческой ярости. Зато он вспомнил кое-что другое…

— Знаешь, а ведь твоя драконья ярость просто другая, — сказал он. — Ты, когда злишься, передаёшь энергию в свой меч, и он становится у тебя огненным. И это несмотря на блок гроссмейстера.

— Ой, как здорово! — Илонна захлопала в ладоши. — Всё, больше никаких магических блоков. Я теперь буду злиться и орудовать огненным мечом. Пусть враги дрожат.

— Балбесина, — усмехнулся Дилль. — Представь, что перестараешься с энергией и вместо огненного меча получишь расплавленный огрызок. Лучше такими вещами заниматься с настоящими наставниками, к примеру, с Оквальдом.

Илонна с сожалением признала свою неправоту и позволила вернуть блок на место. Они легли спать — разумеется, Шехан тут же увалился под бок Илонне. Дилль решил было напомнить коту, кто здесь вожак, но уснул, едва голова его легла на согнутую руку.

На третий день пути впереди показался Сталгард. Этот город был таким же большим, как и Григот, таким же мрачным и тёмным. Но, в отличие от Григота — мёртвым. Вокруг виднелись заброшенные поля, коровьи и овечьи стада не щипали бледную траву. С такого расстояния Дилль не видел, но старшие вампиры утверждали, что стены Сталгарда повреждены хивашскими атаками.

Мастер Нугейр долго всматривался в темнеющий впереди Сталгард, затем дал команду объехать его стороной. Дилль мысленно одобрил это решение — там вполне может оказаться хивашская засада. Да и нечего делать в брошенном городе. Едва Дилль подумал о хиваши, как один из мастеров воскликнул:

— Вижу всадников. Похоже, хивашские разведчики. Удирают. Не догоним.

— Значит, вскоре приведут сюда подкрепление, — мрачно сказал Нугейр. — Придётся уходить в Запретный предел раньше, чем планировали. Поворот на восток.