Сердце старого Города (СИ) - Вель Софья. Страница 35

Пчелка металась. Билась. Сиг с отчаянием подумал, что ищейка потеряла след, как неожиданно нашел уже сильно поеденный муравьями и птицами каравай. Он изумился находке. Зачем было выкидывать хлеб?

Наконец, пчелка вывела его к руинам. Отчего-то Сиг совсем не удивился. Грустная догадка промелькнула в голове: что если девушка искала его, остро нуждаясь в помощи? Сигу стало горько от мысли. Они ведь встретились с Солео на руинах. Закономерно было предположить, что девушка отправится сюда.

Грозовые облака прохудились дождем. Сиг шел по останкам города, чувствуя растерянность и страх. Руины тянулись чуть не к горизонту, где здесь искать Солео? Пчелка сбивалась, словно бы магический след растворялся в пространстве, она кружила и петляла, то и дело водя по кругу.

Сиг шел и грустные воспоминания теснили душу. Отчего не пошел дождь в ту ночь, когда степняки конунга Сига подожгли город? Отчего загубленные степняками не встали упырями? Сколько здесь непогребенных? Или погребенных заживо. Сигезмунд любил и так. Теперь Сига передернуло, а тогда это казалось… правильным? Естественным.

Вдруг пчелка замерла. Сиг подумал, что она окончательно потеряла след.

Бедный Эль… Это, и правда, должно было сводить с ума… Прямо на плитах, служивших некогда полом крипты собора, лежала Солео.

Сиг молнией оказался рядом.

Жива! Он крепко обнял девушку, не давая себе отчета в том, что ласково гладит и целует лицо и волосы. Он или Лакориан? Дракон ликовал, крепко прижимая безвольное, горящее жаром тело. Сиг вернул волю себе.

Глава Двенадцатая. Поднебесье. Сговор.

Юный принц сразу трех царств проскользнул в подсобку арены. Кирия наводила последний марафет. Эль искренне удивился, видя сестру одетой чуть не в платье, да еще и прихорашивающейся.

— Здарова! Зачетный прикид.

— Нравится? — щеголевато покрутилась у зеркала необыкновенная красавица. — И тебе не хворать, — сестра явно была рада его видеть.

— Куда ты пропала? — несколько сердито начал Эль.

— По делам, — Кирия как бы невзначай посмотрела на Эля в отражении зеркала и поправила подводку в уголке глаза.

— Хорош фуфыриться, — фыркнул Эль.

— Ой-ой-ой, — передразнила его Кирия.

— Ты вообще что ль не боишься, а где мандраж? Даже Энед трухает!

— Энед — трусишка, — расхохоталась Кирия.

— Ага… Слышал бы тебя Ларон…, - буркнул Эль. Кирия только еще раз прыснула со смеху.

— А ты че такой кислый? А-а-а, братец, да ты повязан! — ахнула Кирия и еще больше развеселилась.

— Еще б, кто-то ж слова не держит! Умотала невесть куда! А у меня аж пятки горят по мирам бегать. Кира, это че, только мне надо?

Кирия кокетливо потупила взгляд, но лукавая улыбка продолжала освещать лицо.

— Да… крепко тебя повязали! Ни одной лазеечки не оставили, отчитали, небось…

— Да целый курс впарили! Энед не поскупился! А Сиг добавил.

— Энед и Сиг? Вместе? Да лана! Быть не может!

— Прикинь! Они спелись на поимке меня. А мне оставалось чуть-чуть… Я чую его, Кира, камешек в миге был, и тут меня ка-а-ак выдернут. Чертовы драконы!

— Папа знает?

— Нет, пока не знают, Энед так решил, да и Сигу слишком палевно признаться, что я все время оставляю его с носом… Ну, ничего, я ему свиноту подкинул!

— Че сделал? — Кира хитро прищурила темные лисьи глаза.

— Наш Сигушка в плену маминой вотчины! — довольно улыбнулся Эль.

— Да ты гонишь! Ну ты чертяга! — захохотала Кира, потом стала серьезной. — Ты чуял камушек?

— Он в щелчке от меня, — Эль картинно прищелкнул пальцами. — Драго как-то спрятал камень в другом измерении, я чую след даже в мире людей. Клянусь, еще полминуты и у нас было бы Сердце Пра! Прикинь, и все зачеты наши… Только вот, я теперь повязан, — грустно вздохнул Эль. — Они взяли все три капли.

— Зараза. Ларон крепко повязал.

— Да еще и следит ежесекундно.

— С Лароном шутки плохи. А если он еще и с Лакорианом… То…

— То мы с тобой в пролете, Кира. Не видать нам камушка как своих ушей. А это значит… Курс придворного этикета Малиэна… нам обоим… И это вместо охоты на диких ифритов…

Оба скривились.

— Это паскудно. Но у меня есть кое-что для тебя…

Кира ловко достала нож для подрезки когтей крылана и поранила себе палец, крохотный пузырек возник из ниоткуда…

— В чем смысл, Кира? Я же сказал… Всех троих.

— Всех, да не всех. Потом объясню, — хитро улыбнулась Кира. — Я устрою переполох на арене, у тебя будет фора в целый час, не меньше. Давай, дуй за камнем. Иначе нам хана… Все каникулы будем на полях кобальтов рыть землю голыми руками, гарантирую…

Зазвучали фанфары.

— Все, мне пора, — Кира вскочила в седло, откинула назад волну перламутрово-белых волос и надела шлем. Эль потеребил нос маминой любимицы, крыланицы Нино, та фыркнула. В отличие от наездницы, Нино нервничала: ее прошлые гонки едва не кончились катастрофой.

— Давай, сестрица, покажи им! Задай жару!

— Не сомневайся, братишка, топай уже скорей. Как поймешь, что Ларон не смотрит — беги!

Улыбающийся Эль сжал пузырек и вернулся на трибуны, где его отсутствие прикрывала Сили, сделавшая фантом. Эль очень нервничал, боясь, что они попадутся. Но на трибунах разыгрывался очередной политический гамбит: только мама мило беседовала с Лордами, остальные были слишком заняты.

Подлога с фантомом никто и не заметил.

Глава Двенадцатая. Зачарованный край. Необыкновенная.

Сноп искр с щелчками и шипением смолы взорвался и растаял в ночи. Солео вздрогнула во сне. Сигнорин бросил взгляд на подопечную.

Девушка, наконец, уснула. До того она бредила, — жар долго не спадал, оставалось теряться в догадках о причине или чуде, державшем девушку в мире живых.

Сиг чертыхался на себя — он не взял даже элементарного. На счастье, с ним оказался короткий нож для бумаги, служивший закладкой в книге. Тонкий, почти игрушечный нож стал единственным инструментом для манипуляций. При помощи ножа, Сигнорин вытащил из руки девушки арбалетный болт с гербом отца. Болт не задел кость, но рана загноилась и была источником сепсиса. Сиг едва смог разрезать рукав платья, чтобы обработать руку. Он хотел снять платье, но остановился на первой же пуговичке — очнувшись, Солео едва ли оценит подобный жест.

Скромная одежда сироты превратилась в лохмотья, но переодеть больную было не во что. Сиг поблагодарил Создателя, что плащ, зачарованный им защищать и укрывать, оказался на плечах Солео. Правда, было жаль, что все остальные вещи пропали, не принеся пользы владелице. А арбалет, сработанный никогда не упускать цели, не упустил саму же госпожу.

Сиг жутко сердился на себя, ну отчего он не отвел девушку к людям? Взял бы восьминого коня и за полдня достиг границы призрачных земель, нашел бы Солео дом, она бы… Она бы что? Работала швеей или милой подавальщицей, растила пяток детей, варила похлебку мужу?

Сиг и злился, и радовался одновременно: ведь поступи он правильно — не увидел бы снова. Но разве не милосердие к сиротке — единственная причина забот и тревог?

Ложь. Даже дважды ложь.

Сигнорин отчетливо понимал — Солео не прижилась в мире людей. Что-то в ней было не так. Так неправильно и изумительно притягательно. Пытаясь выяснить причину, Сиг внимательно вглядывался в строгие черты. Девушка виделась ему красивой, необычной. Жаль, что такая маленькая и худенькая, да и синяки от изнеможения не украшали. Но породу не изменить, и от жара она проступила четче.

Мысль о том, что Солео стала бы достоянием пусть даже славного герцога, вызывала острую неприязнь и ревность.

«Необыкновенная», — мысленно назвал девушку Сиг.

И все же, с его «необыкновенной» что-то было не так. Сиг ничего не понимал в тарабарщине, произносимой в бреду, но временами казалось, что в несвязных и путанных речах он слышит знакомые слова. Откуда девушка могла их знать? Чем дольше Сиг находился рядом, тем больше вопросов и сомнений рождалось в голове. Лакориан метался, но к Солео относился с невероятным трепетом.