Щебечущая машина - Сеймур Ричард. Страница 27

На первый взгляд, троллинг отличается от повседневных подколов, потому как для троллей не существует ограничений, не существует критериев, кроме лулзов. Как гласят «Правила интернета», размещенные на пресловутом имиджборде /b/ площадки 4chan, «ничто не должно восприниматься всерьез», «не существует никаких реальных границ» и «ничто не свято». Поэтому тролли абсолютно антисоциальны. Чтобы общество продолжало существовать, в какой-то момент шутку необходимо прекратить, а жертве позволить посмеяться со всеми. В противном случае, боясь насмешек, люди начнут замыкаться в себе. Троллям плевать. Их единственное сообщество – это анонимная, объединенная в сеть толпа. Свою идентичность, а вместе с ней и нормы морали, они оставляют за порогом, когда залогиниваются. И только отстраненность остается им нечуждой.

Дело Джейсона Фортуни, одного из самых известных интернет-троллей 2000-х годов, доказывает, что эта отстраненность не такая простая, как кажется. Сначала он сделал себе имя, подвергая сексуальным унижениям случайных мужчин. Фортуни завлекал незнакомцев с помощью фейкового объявления на Craigslist, выдавая себя за женщину, которая ищет «брутального натурала с атлетическим телосложением, альфа-самца». Его завалили запросами, откровенными сообщениями, контактами, даже фотографиями – и все это он постил в своем блоге, создавая хаос, а некоторые из его жертв даже потеряли работу.

По его мнению, они поплатились за свою глупость: троллинг стал для них жестким уроком. В интервью New York Times в 2008 году Фортуни рассказал, что троллить – это «все равно, что быть питчером, который говорит отбивающему надеть шлем, оттаскивая его с подачи». Так же, считает Фортуни, и люди должны уже перестать обижаться на слова. Решив обидеться, ты становишься соучастником. На вопрос о своем троллинге он воскликнул: «Разве я плохой парень?.. Нет! Это жизнь. Добро пожаловать в жизнь. Все через нее проходят». В ответ журналист поинтересовался, через что именно прошел он? Сексуальное насилие. Пятилетнего Фортуни насиловали его собственный дедушка и еще несколько родственников, после чего он отдалился от семьи. Он прекрасно понимал, что такое сексуальное унижение.

Отстраненность – это способ выжить в мире, где любой может подвергнуться насилию. Тролли, якобы избавившиеся от связей, выражают неприязнь к привязанностям своих жертв. RIP-троллей больше всего возбуждают и возмущают самоубийства, казалось бы, состоятельных белых людей, поэтому они их высмеивают и считают, что те просто потакают своим прихотям. За публичной демонстрацией горя скрываются, как сказал один тролль, «скука и патологическая жажда внимания». Но если бы они были такими отстраненными, как говорят, то их повторяемость было бы сложно объяснить. Кампании Даффи, например, несмотря на всю их злобность и дикость, странным образом стремились доказать, что погибшие подростки были идиотами, бесполезными членами общества, горящими в аду, а девушки при этом – непременно шлюхами. Как будто он снова и снова рассказывал один и тот же анекдот. А многократно повторенная шутка начинает выглядеть как одержимость, бессмысленный ритуал психически больного человека и навязчивое повторение. Отдает хождением по кругу.

Мнимая отстраненность RIP-троллей подозрительно похожа на эмоциональную зависимость. Они смеются в лицо смерти, будто обуздали ее. Их веселье напоминает, как говорил Гоббс, «внезапный триумф» смеющегося зверя, удовольствие, которое получаешь от неожиданного и непредвиденного превосходства. И все же, чтобы знать, как лучше причинить боль, ты должен испытать ее на себе. Если RIP-троллей так притягивает горе, то, может быть, потому что они знают, что это такое – потерять близкого человека. И если их сравнивают с «темными туристами», то только потому что они не могут держаться подальше от кладбища. Жестокая агрессия, направленная на людей в трауре, косвенно, упреждающе направлена на самого тролля. Война против горюющих родственников – это своеобразный бунт против собственной впечатлительности.

В августе 2012 года ведущая австралийского канала Шарлотта Доусон опубликовала в Twitter свои, как она думала, последние слова: «Ваша взяла x».

Тролли в один голос призывали: «повесься» и «убей себя, грязная шлюха». Среди хештегов троллинговой кампании были такие, как #diecharlotte («умри, Шарлотта») и #9gagarmy («армия 9GAG») со ссылкой на сайт мемов, где собирались тролли. Доусон, судья конкурса «Топ-модель по-австралийски», проглотила горсть таблеток.

За несколько месяцев до этого Доусон стала жертвой онлайн-паранойи, оказалась в центре медийного скандала из-за того, что в шутку призывала «убить» филиппинского фэшн-блогера Брайана Грей Ямбао, а также непристойно высказалась о других его коллегах. Шутка Доусон была сомнительной. Но, надев маску благородного благочестия и мнимой наивности, многие пользователи восприняли ее слова как буквальную угрозу убийством. Доусон не приняла ситуацию всерьез. Но однажды в августе она стала объектом грубых нападок со стороны случайного недовольного ее телевизионным образом пользователя Twitter, который призывал: «пожалуйста, ИДИ УЖЕ, ПОВЕСЬСЯ!!!».

На этот раз Доусон было не смешно. Не сумев вычислить обидчика, она выследила какую-то девушку из другой ветки и написала ее работодателю, в университет Монаша. Женщину, Таню Хети, отстранили от работы. Тролли, истолковав эти действия как посягательство на свободу слова, пришли в ярость. Будь то проект «Чанология», когда целью участников 4chan стала Церковь саентологии, или троллинг Агентства национальной безопасности США, тролли всегда неизменно занимаются издевательствами и подавлением информации. И с их точки зрения Доусон была лицемеркой и обидчицей. Этого было достаточно, чтобы оправдать жестокость и подстрекание к самоубийству, к тому же уже несколько лет Доусон, не скрывая этого, боролась с депрессией.

Доусон выжила, была экстренно доставлена в отделение скорой помощи, а затем проходила психиатрическое лечение. Вместо того, чтобы прислушаться к добрым советам и не подкармливать троллей, она решила провести самосуд. Так же, как и до попытки самоубийства, когда она делала ретвиты сообщений троллей в попытке разоблачить их, Доусон решила вывести троллей «на чистую воду» и начала публичную войну. Она стала активистом движения против травли. Троллинг был единственной токсичной стороной ее славы, с которой Доусон не могла смириться. Через два года, будучи на пике своей карьеры, после интервью ее бывшего мужа в программе 60 Seconds, Доусон не выдержала. Ее нашли мертвой в собственном доме. Она повесилась. До конца не ясно, какую роль в ее депрессии и в конечном счете смерти сыграл троллинг, на самом деле мы этого никогда не узнаем. Ясно одно: тролли либо получали удовольствие от агонии Доусон, либо им было абсолютно плевать.

Прославленная аморальность троллей предстает теперь перед нами в другом ракурсе. В рассмотренном выше примере они действовали не ради лулзов. Наказание имело свою цель. Многие аналитики идентифицируют троллей как «трикстеров»-провокаторов, объявивших тотальную войну социальным нормам. По словам Бенжамина Редфорда, тролль – это «самопровозглашенный культурный критик». Габриэлла Коулман, чей анализ основывается на классическом анализе Льюеса Гайда, который называет трикстеров «нарушителями границ» и духами «зла», рассматривает троллей как воплощение архетипа. Даже провокации Эндрю Ауэрнхаймера, больше известного как weev, тролля-неонациста и сторонника превосходства белой расы, так же трансгрессивны. Уитни Филлипс настроена более критически, но все равно говорит о троллях как о людях, которые разрушают добро и зло как систему онтологических принципов. По ее мнению, миссия тролля заключается в том, чтобы «подорвать существующие моральные устои или как минимум поиграть с ними» – будто разница между обрушением моральных устоев, их подрывом и игрой не такая уж и большая. Троллям нравится такой образ. Он позволяет им заявлять, что хоть они и социопаты, зато, по крайней мере, свободны от лицемерия. Возможно, тролли никогда не говорят правду, но они честнее, чем создавшая их культура.