Всемирная история искусств - Гнедич Петр Петрович. Страница 50

Много арабских ученых оставили после себя сочинения по топографии, статистике, философии, фармакопее, химии, хирургии, астрономии. Скажем только, что наши словари переполнены арабскими словами, что арабские названия до сих пор попадаются на каждом шагу в аптечной кухне, что ими введены в медицинскую практику прижигательные средства и хирургические инструменты. В то время как в Европе больной прибегал к реликвиям и ждал от них чудесного исцеления, мавр полагался более всего на искусство врача. Тонкая деликатность, с которой он относился к женщине, заставила его обратить преимущественное внимание на обучение женщин-докторов. Из Индии арабы заимствовали арифметику и то удивительное счисление с помощью 10 цифр, которое у арабов называлось индийским, а у нас неосновательно зовется арабским. После сложного механизма арифметических действий над римскими и греческими цифрами индусское счисление могло, конечно, привести математиков в восторг. Удобство его при торговых сношениях было незаменимо. Наконец, арабам принадлежит изобретение алгебры, без которой математический анализ и бездна прикладных отраслей науки не могли бы развиться до настоящей высоты. Когда во всей католической Европе земля считалась за плоскость и учение о ее шаровидности считалось за ересь, арабы учили в своих школах по глобусу, а Альмаймон определял величину земного шара измерением градуса у Красного моря. Арабы вписали свои исследования по астрономии неизгладимыми наименованиями звезд на самом небе. Стоит взглянуть на небесный глобус, чтобы убедиться, как много было сделано ими по этой части.

Арабы, разнося по всему свету учение Магомета, не имели никакой предварительной художественной подготовки. Им пришлось столкнуться с народностями, у которых формы искусства были уже развиты; поневоле арабам пришлось брать чуждые исламу, переработанные на христианский лад позднеримские мотивы. Но разнородный материал, которым пришлось им пользоваться, обрабатывался ими в одном определенном направлении, главными факторами которого была восточная фантастичность и в то же время отсутствие живых образов фантазии. Та опухлость форм, которая так сродни восточному вкусу, позволила разыграться их художественной мысли до самого необузданного изящества; отсутствие изображения живых форм раз навсегда сжало художественную свободу.

Одно не противоречило другому. Безобразность магометанского искусства — прямое следствие религиозных воззрений. Отвращение от идолов исключало возможность создания какой бы то ни было животной формы. Лицеизображение Коран считает делом сатаны; подобно Моисею, запретившему изображения кумиров и всяких подобий, арабы раз навсегда отреклись от видимого изображения Бога. Евреям, с их чисто материальной подкладкой воззрения и с отсутствием какой бы то ни было художественной фантазии, такая заповедь не представляла никакого ущерба. Арабы же, как народ богато одаренный, оказались лишенными огромной отрасли художества — скульптуры и живописи, и принуждены были ограничиваться архитектурой и орнаментом. Но зато здесь явился полнейший разгул фантазии. Полуциркульная сложная форма арки то закручивается в упругую подковообразную дугу, то ломается наверху в виде стрельчатого свода. Стрельчатый свод получает впоследствии подковообразный вынос; линия арки формируется разнообразным сочетанием изломанных дуг. Своды перекрещиваются сводами. Над головой нависает множество ячеек — целая сеть клеточек; тонкие колонны поддерживают огромную тяжесть; отдельные части то скручиваются и нависают, то смело летят вверх. Если нет во всем мотиве стройки одного целого, основанного на своем внутреннем законе, — зато орнаментистика, испестрившая все стены, однообразная по форме, блестящая по бесконечным комбинациям, получает решительный перевес над архитектоническим целым. Нередко кажется, что все здание только подкладка для затейливого узора и все сводится на декорацию.

Магометанское искусство представляет существенное различие в плане и конструкции своих зданий, смотря по местности, куда закидывает его случай. Но как закон Корана был везде один и тот же, хотя сект было много, так и в монументальных их произведениях одна и та же художественная основа чувствуется всюду. В течение многих лет искусство это проходило стадии своего развития в связи с изменчивой судьбой самого ислама. И если оно заимствовало свои первичные формы от искусства христианского, то и последнее, в свой черед, восприняло от него новые формы и образы.

Первой задачей магометанского искусства было приурочить существующие элементы древнехристианского стиля в его византийской оболочке к своим понятиям и религиозным воззрениям. Первые храмы арабов были не вместилищем божества, как у всех народов, а просто местом для богослужения — святым домом. Их первейшей монументальной святыней была меккская Кааба, небольшое, обнесенное двором, неправильное кубическое здание, — примитивно грубое, напоминающее древнюю шатровую постройку чисто азиатского характера.

Другое подобное святилище находится в Иерусалиме, на месте дворцов Соломона и его знаменитого храма, — это известная мечеть аль-Акс. Но в плане ее уже чувствуется прямое подражание семинаосной христианской базилике. Несмотря на общее сходство с византийским характером постройки, на ней уже заметно, что новый стиль начинает искать для себя новые пути; в архитраве, в форме окон и арок чувствуется много самобытности, много решительности нового направления. Рядом с ней поставленная мечеть Омара носит на себе также характер византийского баптистериума. Омарова мечеть охвачена целой группой зданий, в центре которых в мечети, под роскошным балдахином лежит Сакра — камень, на котором, по еврейскому преданию, стоял ангел, избивавший народ еврейский за гордость Давидову. Камень этот потому пользуется почетом у магометан, что пророк называл его первым из камней иерусалимских.

Затем следует отметить большую мечеть, построенную в начале VII века в Дамаске, сохранившую трехнаосную форму христианской церкви, на месте которой она возведена. Вся постройка рассчитана уже на новый, совершенно своеобразный эффект. Перед мечетью расположен огромный атриум, с колоннадами вокруг и фонтаном посередине. На задней стороне мечети есть маленький апсид, так называемая кибла, указывающая направление к Каабе в Мекке, куда и должен обращаться с молитвой каждый правоверный. Возле находится мимбар, или кафедра для поучений. Минареты, заменявшие у магометан колокольни, откуда сзывают криком на молитву, не отличались в то время особым изяществом украшений и были просты и примитивны.

В половине III века в Египте, близ старого Каира, появляется мечеть Амру; она тоже была переделана из базилики и замечательна по своим стрельчатым аркам, на которых ясно отражается влияние западноазиатского искусства. Но архитектоническая система здесь еще не выразилась вполне ясно и отзывается, в общем, неразработанностью.

К XII веку характер египетских построек формируется в определенные мотивы и купольные надгробные часовни, или мавзолеи халифов, с прорезным барабаном (фонарем) под куполом отличаются уже и декоративностью, и фантастической узорностью в линиях. Окончательная выработка каирских мечетей достигает благородной и великолепной формы в мечети Хасана, которой хотя и дана общедревняя конструкция с атриумом, но преобразование дает всему вид монументальный и выработанный. Позади киблы помещается могила Хасана, огромное купольное здание, а по бокам его два минарета, высочайшие здания Каира.

Столица Кордовского халифата была великолепно обставлена превосходными зданиями. Мечеть, поставленная при Абд аль-Рахмане, представляет полное развитие самобытности, предмет поклонения для западных стран ислама. В мечети этой ясно выказалось желание сделать ее похожей на мечеть Дамаска или аль-Акса в Иерусалиме. Весь храм состоял из четырех наосов, разделенных каждый 20 колоннами, с одним наосом в середине, который был пошире; каждый наос открывался на окруженный портиками двор. Впоследствии мечеть подвергалась многим переделкам, наосы были углублены еще больше, на одиннадцать колонн каждый, а потом было прибавлено еще восемь кораблей и соответственно им расширен и атриум. Колонны, подпирающие своды, воспроизведены по античным образцам среднего размера; над их капителями для выигрыша красоты утверждены столбы, связанные между собою полуциркульными сводами, основные же колонны смыкались подковообразными арками, энергично перекинутыми на весу [37]. Повторение одного и того же мотива в бесчисленных пролетах дает само по себе декоративный эффект и чрезвычайно фантастическое впечатление. Кибла имела вид превосходно отделанной часовенки, с роскошными орнаментами портала в виде богатых лиственных узоров. Максура — пространство перед самой киблой, увенчанное пестрым куполом, имело аркадные дуги, сплетавшиеся в виде зубцов. Порталы, служащие входом из атриума в храм, также были изукрашены подковообразными орнаментами. Кордовская мечеть является творением порыва эксцентричного и страстного; здесь орнаментальная художественность развилась с могучей силой, и фантастическое чувство, направленное религией в эту сторону, излилось здесь неудержимо. Вероятно, этот лес колонн, эта блестящая золотом и раскраской мечеть давали неотразимое впечатление во время магометанской службы, когда каждый наос освещался бесчисленным множеством лампад.