Тень Великого Древа (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич. Страница 15
- Граф Виттор Шейланд один бьется с нашими врагами. Мы соединимся с ним, и он откроет нам врата к власти над миром. Граф Шейланд – наш брат!
Звук имени выдирает Аланис из глубин памяти. Клещами, с хрустом, как гнилой зуб.
Виттор Шейланд?..
Виттор – Кукловод?!
- Это он - достойный из достойных?.. – переспрашивает Аланис.
Ее голос неразличим за воплями шаванов. От взмаха руки Пауля становится тише, и он говорит:
- Силы Шейланда заперты в Уэймаре. Мы придем ему на помощь и вернем мой долг. Шейланд привел меня в мир людей – я отплачу ему, когда порву кольцо осады. А заодно, мы убьем Десмонда Ориджина!
- Старый нетопырь там?.. – не верит Юхан Рейс. – Говорят, что он болел…
- Этот зверюга не захотел ложиться в пыль. Мы ему поможем!
Снова пьяные крики, стук кулаков о дерево стола.
За воплями Аланис едва слышит свои мысли. Не может быть… Ведь не может же!.. Шейланд – трус, размазня, торгаш. Он – Кукловод?.. Ладно бы дядя… Ладно бы сам Пауль… Но Виттор! Как?..
Теперь она слушает гораздо внимательней, ловит каждое слово. Среди шаванов намечается размолвка. Несмотря на веселье и хмель, они замечают подвох. Гной-ганта зовет в Уэймар, чтобы сразиться с Десмондом Ориджином. Встретить самого опасного врага на свете, потерять множество всадников – и что получить? Всего лишь Уэймар, уже разграбленный кайрами? Прости, Гной-ганта, мы не хотим тебя обидеть, но в мире есть и более заманчивая добыча.
- Какая же? – спрашивает Пауль.
Тут шаваны делятся на два лагеря. Во главе одного – Чара и однорукий здоровяк Сормах. Они говорят:
- Младший волк в степи, старший – в Уэймаре, а значит, Первая Зима беззащитна. Ударим в самое сердце врага! Растопчем его родину, отомстим за все!
Но ганта Корт и Юхан Рейс предлагают иное:
- Волки уже получили свое. Мы убили Снежного Графа, а скоро ляжет в пыль и герцог Эрвин. Северяне надолго запомнят нашу силу. Так стоит ли идти в Ориджин? Он далек, холоден и беден. Фаунтерра – намного ближе и богаче!
Шаваны принимаются спорить. Выбрать сложно: оба варианта слишком заманчивы. Сормах и Чара привлекают кровожадностью: сожжем Первую Зиму, разрубим сердце врага, упьемся местью! Рейс и Корт сулят огромную добычу: Фаунтерра – богатейший город, а владычица очень успешна с деньгами. Ее казна так и трещит от золота!
Первые кричат вторым:
- Вы боитесь войти в волчье логово! Трусливые псы!
Вторые отвечают:
- А вы – тупые бараны! Зачем топтать полмира, если рядом можно взять больше?!
Когда руки шаванов уже тянутся к ножам, Пауль начинает хохотать.
- Мальцы, о чем вы спорите? Зачем выбирать? Возьмем и то, и другое!
Все утихают в недоверии. Взять и Ориджин, и столицу?.. Возможно ли?..
- От пленных кайров мы знаем, сколько людей у Минервы и у старого волка. Если правильно разделить наши силы, их хватит на обе цели. Тем более, что на севере нам поможет Шейланд.
Шаваны разевают рты, опьяненные жадностью. Пауль продолжает:
- Младший герцог бродит где-то у Рей-Роя. Мы не дадим ему вернуться живым: оставим засаду здесь, на переправе. А сами пойдем во Флисс. Там ждет человек, который задолжал мне: приарх Галлард Альмера. У него две тысячи воинов и огромный флот. Я возьму его армию и корабли, и часть нашей орды – и отправлюсь на север. Разобью старого волка, освобожу графа Шейланда. Вместе мы двинемся на Первую Зиму и втопчем ее в пыль!
- Смерть волкам! – орет Сормах и ему подобные.
- Другая часть орды не поместится в корабли. Она тоже не будет скучать. От Флисса прямая дорогая в Эрроубэк, а оттуда – на Фаунтерру! Вы ринетесь туда, как вихрь, и сметете войска Минервы. Она не успеет опомниться, как наши подковы зазвенят на площади дворца!
- Вот это верный путь! – сияют Рейс и Корт. – Моран не одолел янмэйцев, но мы сумеем!
- Весь мир ляжет к нашим ногам! – смеется Пауль. – Сегодня – Снежный Граф, завтра – Альмера, потом – столица и Первая Зима! Сами Праматери нас не остановят!
Когда Аланис понимает сказанное, ее будто обливают кипятком. Все тело покрыто ожогом, от ушей до пальцев ног. Крик разрывает горло:
- Как – Альмера?!
Пауль не замечает ее.
- До Флисса доскачем как можно скорее. Галлард в осаде и долго не выстоит, а нам нужен его флот. Альмеру пройдем быстро, самые сладкие плоды – впереди!
- Как – Альмеру?.. – хрипит и кашляет Аланис. – Она – моя!.. Нельзя!..
Ее снова не слышат. Она хватает бутылку и лупит о стол. Другую, третью. Капли, лужи, осколки. Все умолкают, пялятся, разевая рты.
Она встает во весь рост, одетая в нечто, сшитое из фрагментов трупов. В глазах красно от гнева и вина. Она плюет в усатые пьяные морды:
- В Альмеру вам нельзя! Я не позволю!
Она чувствует собственный жар – такой, что впору спечься. Шаваны отшатываются, прячут за кубками рожи. Она хлещет взглядом, словно Перстом Вильгельма, сжигая одного за другим.
- Это – моя родина! Вы не тронете ее! Разинете пасть на Альмеру – сдохнете, как псы!
Ее силы, ее мощи достаточно, чтобы всех раздавить. Превратить в мышей, загнать в щели под половицей. Корта и Юхана, Кнута с Мухой, Сормаха и Чару…
- Альмера не достанется вам. Я – Альмера! Я уничтожу каждого!
Когда она кончает расстрел, за столом остается три десятка мертвецов. Без воли, будто без скелетов. Аморфное мясо, неспособное к бою.
И один живой человек.
Пауль смотрит на нее с ухмылкою, она встречает взгляд. Ну, что ты скажешь? Пригрозишь Перстом? Плевать. Ударишь меня? Не посмеешь. Возьмешь меня? Только попробуй!
Он говорит с вопросом:
- Слава Агате?..
И каким-то образом сбивает ее с ног.
Она хочет бросить ему в лицо: да, слава Агате, слава Альмере, слава Ориджину, проклятый ты пес! Но почему-то не может. Ей не хватает чистоты, чтобы крикнуть это твердо, как те кайры перед казнью. Она будто не имеет права. Агата кривится, когда Аланис произносит ее имя…
- Молодец, - говорит Пауль. – Садись.
Рвется в ней внутри тетива, пустеет колчан. Она валится на скамью, неспособная больше… Пауль притягивает ее к себе грубо, в охапку. Кладет лапу ей на грудь, взасос целует шею.
Говорит шаванам:
- Ну, кто из вас может взнуздать такую кобылицу?
Они принимаются ржать. Громко и глупо, с избытком. Смехом отыгрывают свой позор, утверждают себя, расправляют душонки…
Она думает: нет, я все еще – я. Она думает: что бы ни было, я дойду до конца.
Она думает: Альмера…
Искра - 2
Июль 1775г. от Сошествия
Фаунтерра
Стол для стратем играл роль военной карты. Гербовые фишки шестнадцати расцветок отмечали текущее положение войск, флажки со стрелками – направление маршей. Кофейная чашка на краю стола не означала ничего, кроме того факта, что ее величество лично руководит военным советом.
- Господа, моя воля была нарушена, - сказала Минерва Джемма Алессандра, придав словам весь возможный вес. – Я дала шаванам безнаказанно уйти из Литленда при условии, что впредь они станут верными вассалами и никогда не перейдут Холливел. Но миновало всего три месяца – и орда снова на восточном берегу, с огнем и мечом. На сей раз шаваны должны быть строго наказаны! Прошу советов, господа.
Военачальники переглянулись. Движения их глаз подчинялись армейской иерархии. Лейтенант Шаттэрхенд устремил взгляд на капитана Уитмора. Тот повернулся к Роберту Ориджину, носившему чин полковника. Северянин, хотя и не состоял в армии Короны, но все же счел нужным продлить цепочку – и глянул на двух искровых генералов. Алексис Смайл и Йозеф Гор потратили несколько вдохов, чтобы определить первенство меж собою. Их чины и должности были равны, но Смайл командовал тремя полками, а Гор – всего двумя. Заговорил Серебряный Лис, предварительно прочистив горло:
- Мой долг довести до ведома вашего величества истинное положение дел. Будет правильно, если вы примете решение при условии полной осведомленности.