Несовместимость (СИ) - Гай Юлия. Страница 19

- Да, черт, мне больно! Иди уже, Даг, работай и оставь меня в покое, - выкрикнул он, не в силах сдержать слезы отчаяния.

- Может, Марэ позвать?

- Просто уйди, Даг, просто уйди.

В полусознательном состоянии Кеннеди добрался до Андрэ и рухнул на кушетку, закрыв лицо руками. Господи, как он скажет Лионелю, что ребенка не будет? Что сделает альфа? Конечно, уйдет, если в этих отношениях нечего ловить. Но куда?

- Прости, ничего сделать нельзя, - осмотрев его, Перье сочувственно погладил Кеннеди по руке, - сильное кровотечение, ждать нельзя, может начаться воспаление.

- Делай, что положено, - закусывая щеку изнутри, прошептал Рэйм. Ему было плохо. Болел живот, болела душа, глаза болели, будто засыпанные песком. Все пошло прахом, все.

Позвонить Йонг оказалось куда легче, чем Блэйку. Хитрая кошка, конечно же, знала об их примирении, но сама не звонила, предпочитала выждать, чтобы Ли позвонил сам.

- Судя по довольному голосу, Бродяга, наконец, нашел приют?

- Так и есть, - с удовольствием подтвердил Лионель.

- Это тот симпатичный доктор с чудесными печальными глазами?

- Все-то ты знаешь, кошечка.

- А как же! - самодовольно усмехнулась Йонг. - Это же я его приглядела. Как он тебе, нравится?

- Нравится, - рассмеялся Ли, - так нравится, что…

- Ну, договаривай!

- Я сделал ему ребенка.

- Да, это наш Ли! Только действие, только хардкор! Я всегда верила в тебя!

Так странно Лионель не чувствовал себя никогда в жизни. Его отношения с доком, будущий ребенок неожиданно сблизили его со старой командой, с теми, кого он считал семьей, но не до конца понимал. А в глубине души даже обижался на их давнее предательство.

Блэйк предал всех первым. Заводила, лидер, капитан команды повелся на омежьи прелести и положил на дело их жизни большой и толстый хер. Ли тогда раньше всех понял, что «Адреналин» стал тонущим кораблем. Он презирал Джордана за слабость, ненавидел его Арди за сломанную мечту. И не понимал, что остальные только этого и ждали. Йонг и Чет, казалось, вздохнули с облегчением, когда шоу закрылось. Йонг стала блистать на подиумах, Чет снимался во второсортных боевиках и комедиях, они воспитывали дочку. У Блэйка к тому времени было уже двое сыновей.

А до Ли, вечного тормоза, дошло только сейчас.

Сначала Марэ не был уверен, что сумеет изо дня в день довольствоваться только одним омегой. Но док оказался не так-то прост. Как и его дом, Кеннеди был шкатулкой с секретом. Лионелю нравилось ее открывать, шарить, отыскивать двойное и тройное дно, находить приятные сюрпризы. Рэйм принадлежал к тому сорту людей, неважно, альфы это, беты или омеги, которые не ищут от жизни удовольствий, и все, что делают, делают осознанно, продуманно и до конца. В нем чувствовалась порода, какой-то врожденный, природный аристократизм духа. Он умел стоять на своем, но никогда не упирался, если дело того не стоило.

Единственным камнем преткновения для Ли и Рэми стал Альберт. Кот омеги невзлюбил Марэ с первого дня, и, надо сказать, Лионель отвечал ему взаимностью. Их существование под одной крышей превратилось в бесконечную войну, изрядно забавляющую Кеннеди. Тот не вставал ни на чью сторону, соблюдая нейтралитет, и вовсю отрывался, глядя, как Ли расстреливает оливками кота, который с утра нассал ему в тапочки.

Выздоровление шло полным ходом. Ли чувствовал себя прекрасно, в теле не осталось ни малейшей скованности, и только шрам под ребрами да красноречивый взгляд дока напоминали о том, что у него нет одной почки и куска печени. Ли планировал вернуться в спасотряд уже в будущем месяце. А еще начать ремонт дома, смастерить в саду качели и навестить Блэйка. Чего он меньше всего ждал, так это новой беды.

- Марэ, - Ли не сразу узнал по телефону голос Дага. - Живо в третий корпус, найди доктора Перье.

- Что? Зачем? - удивился Лионель. Он успел задремать под руками массажиста. Теперь, когда спина не болела, эта процедура неизменно нравилась альфе.

- Рэми стало плохо. Если он хоть чуточку тебе дорог…

Лионель уже натягивал футболку.

- Повтори фамилию врача, - перебил он Дагласа.

- Перье. Андрэ Перье.

В коридорах госпиталя пришлось поблуждать. Лионель с трудом нашел кабинет с фамилией этого самого Перье, распахнул дверь и был остановлен невысоким бетой лет сорока пяти:

- Вы - Марэ?

- Где Кеннеди?

По лицу врача Ли прочитал все, что ему требовалось знать. Беспомощно оглянулся на прикрытую дверь смотровой.

- Как он сам?

- Подавлен. Можно сказать, на грани шока, - вздохнул Перье, - но вам он этого не покажет.

Ли стиснул кулаки. Ну как же так? Почему? Док, конечно, предупреждал, но ведь все было хорошо.

- Можно забрать его домой?

Перье кивнул.

- Если станет хуже, поднимется температура или усилится кровотечение, сразу назад, - предупредил он.

- Конечно.

Лионель чувствовал себя растерянным и не знал, как себя вести, как смотреть Рэми в глаза. Непонятно отчего, но он вдруг ощутил свою вину.

Когда Ли вошел, Кеннеди лежал на кушетке, на боку, подтянув ноги в животу и обняв себя руками. В нем в этот миг не было ничего от того омеги, который спас Лионелю жизнь. Разбитый, раздавленный случившимся горем человек. Человек, потерявший ребенка.

- Привет, - тихо позвал Ли.

Рэйм посмотрел на него виновато, и от этого на душе стало еще гаже.

- Прости.

Лионель подошел ближе, присел на корточки:

- Эй, все будет хорошо! - сказал он потому, что так всегда говорят в подобных случаях. Он не знал, что можно сказать и сделать сейчас. Ему было хреново оттого, что так получилось. Они потеряли ребенка, о котором даже говорить было нельзя. Они его потеряли. Но жизнь на этом не закончилась. Лионель хорошо это знал. Доку больно, но они это переживут.

- Нет, - сдавленно сказал Кеннеди и шмыгнул носом, - не будет.

Ли не стал с ним спорить. Как там сказал Перье, шок. Рэйм его просто не услышит и не поймет сейчас. Надо забрать его из больницы.

- Поехали домой. Сможешь встать или найти каталку?

- Нет! - решительно возразил Кеннеди. - Я встану.

Он свесил ноги и сел на краю кушетки. Его качнуло, Ли придержал за плечи, и тут Рэйма словно прорвало. Он уткнулся горячим лбом в предплечье альфы и заговорил:

- Я дурак! Я должен был сказать тебе. Прости меня, Ли!

- Сказать о чем?

- Мы несовместимы. У нас ничего не выйдет. Тебе лучше найти себе другого омегу.

Лионель нахмурился. Слова Рэйма показались ему болезненным бредом. Он видел такое у тяжелораненых альпинистов, когда в шоке они начинали нести всякую белиберду.

- Давай разберемся с этим позже, ладно? Пора домой, док, поехали, - Ли с усилием заставил его подняться на ноги, но Кеннеди стоял на своем:

- Может, тебе сразу уйти? Пойми, ребенка нет, и не будет, я не смогу…

- Ты меня выставляешь? - не поверил своим ушам Марэ.

Рэйм поднял на него несчастный, вконец измученный взгляд.

- Сейчас я еще смогу это пережить. Все разом. Потом будет хуже.

Ли закатил глаза. Разговор начал его бесить. Он понимал, что обычно рассудительный док не в себе, испытывает боль, как душевную, так и физическую. Но как раз, поэтому сейчас не время и не место строить далеко идущие планы.

- Поехали домой, Рэми, - требовательно произнес он, - просто поедем домой.

Док поник головой, встал, морщась и прижимая обе руки к животу. Не спеша побрел к двери. Перье проводил их сочувствующим взглядом.

На чердаке было пыльно и спокойно. Рэйм валялся на старом матрасе и смотрел, как в душном летнем воздухе танцуют пылинки. Здесь у него всегда получалось отрешиться от проблем и настроиться на нужную волну. Здесь он пережил предательство Дага и Эжена, здесь плакал по папе и скрипел зубами от отчаяния, когда отец умирал долго и в муках. И здесь же ему предстояло похоронить свою мечту. Среди старых книг, фотоальбомов, ненужных вещей.

Рэйм не знал, чего добивается Марэ. Альфа не мог не понимать, что их отношения бесполезны. Они полагали, что смогут ужиться, но у природы свое мнение на этот счет. Несовместимость проявляется не только в генетических проблемах. Несовместимый омега не привлекает альфу, его запах не интересен, а то и противен. И это так, иначе за прожитый вместе месяц Ли хоть раз занялся бы с ним сексом. Но альфа даже не пытался намекнуть. Они спали в одной постели, однако поцелуи были допустимым максимумом. Лионель хотел ребенка. Ребенка не будет. Они могут загнуться в бесплодных попытках зачать, но все раз за разом будет заканчиваться так, как сегодня.