Моя милая ужасная невеста (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 58

— Не задавай дурацких вопросов, — зло сцедила я. — Тебя ждет. Видимо, из нас двоих уйти стоит мне. Не буду портить вам вечер.

Обойдя его по дуге, носком ботинка я случайно пнула злосчастное платье и чуток в нем увязла. Пришлось скакать на одной ноге, чтобы избавиться от прицепившейся тряпки, но строго по направлению к выходу. Закари, правда, нагнал сразу, только успела отбросить платье. Он мягко сжал мой локоть и попросил:

— Марта, остановись. Эльза сейчас уедет.

— Не надо ради меня выгонять подружку, Торстен. — Я вырвалась и кивнула в сторону спальни: — Иди, не вынуждай даму ждать.

— Эльза мне не подружка и знает об этом. И я просил ее сюда не приезжать.

— Ох, извини! — Внутри с новой силой вспыхнул гнев. — Забыла, что в твоем мире постель не подразумевает отношений. Вообще, удивлена, Торстен, что ты помнишь ее имя.

— Варлок, да что с тобой?! — сорвался он. — Это нелепое недоразумение! Над ним посмеяться надо! Почему ты бесишься, как будто я тебе изменил?

— Потому что ты не можешь мне изменить, а я все равно чувствую себя полной дурой! — рявкнула в ответ.

Мы в ярости смотрели глаза в глаза. Вокруг разливалось такое напряжение, словно еще чуть-чуть и дом разлетится на кирпичики, а потом весь город. И, возможно, планета.

Настроение Закари вдруг поменялось. Лоб разгладился, брови изогнулись и в глазах появилось странное выражение. Он словно не верил, пришедшей в голову мысли.

— Марта, ты что… влюбилась?

Эти слова, словно звонкая пощечина, мгновенно вернули мне чувство реальности. Я смотрела в его лицо, чистое, без единого напоминания о болезни, на пунцовые губы, на сережку в ухе… И меня накрыла волна удушающего страха.

— Все, Торстен! — выпалила я. — На этом конец.

— В каком смысле? — Его голос изменился.

— Пора сказать родителям, что мы расстались. Покончим с нашим спектаклем. Он стал нелепым и обременяющим.

— Обременяющим кого? — резковато спросил он.

— Меня.

Перемена в Закари произошла мгновенно. Подбородок поднялся, в глазах появилось хорошо знакомое выражение небрежной надменности. Он всегда так смотрел на меня до праздника поминовения.

— Как хочешь, Варлок, — сухо уронил он. — Говори своим родителям.

— Передашь мои вещи доставщиком, — произнесла я и, кивнув, вышла в холодный коридор.

Дверь тихо закрылась. В ушах звенело, внутри разрасталось тревожное чувство, словно в маленькой квартирке осталось нечто очень ценное, а мне никак не удавалось вспомнить, что именно. Очевидно, мой трезвый разум.

ГЛАВА 11. Спектакль окончен

Влюбиться в Закари Торстена — идея хуже не придумаешь. Он будет всем: врагом с привилегиями, лучшим другом, умелым любовником. Возможно, немножко любимым. Пока не заскучает. Скучающий Закари мгновенно теряет интерес, а брошенной девушке остается бежать к настоящей подружке и жаловаться на разбитое сердце.

И кстати, всю жизнь считала, что фраза «разбитое сердце» — нелепа до абсурда. Но что сейчас? В груди ломило и остро требовалась подружка с бутылкой полынной настойки. Или хотя бы вкусняшка. Однако Эмбер в столице проверяла на светлом Генри природное обаяние черных ведьм Фокстейл, а с холодильного короба успела исчезнуть ручка! Ни подругу не достать, ни банку с остатками клубничного льда, с полгода назад спрятанную на самый черный день.

Последнее обстоятельство я решительно попыталась исправить. Сидя прямо на полу перевернутой после сборов комнаты, принялась с помощью магии, матерных слов и ритуального кинжала ковырять крышку. Процесс оказался захватывающим. Особенно меня захватили ругательства. Всех припомнила!

Внезапно клинок застрял в щели. Я застонала, снова выбранилась и потянула костяную рукоять, как репку из земли. С жалобным звуком рукоять отвалилась.

— Да драконью ж мать, и это семейное наследие?! Чего такое хлипкое?  — выругалась я в сердцах и от раздражения потерла переносицу.

Кинжал мне подарила бабуля на шестнадцать лет, а потом ее не стало. Наверное, сейчас она сидела в компании грозной Агаты и неодобрением следила, как внучка оскверняет семейную реликвию Варлоков взломом холодильного ларя.

Громкий и требовательный стук в дверь заставил меня пронзить эту самую дверь нехорошим взглядом. Жаль, через деревянную преграду невозможно уничтожить незваных гостей. Кое-как поднявшись на ноги, я открыла.

За порогом, упершись ладонью в косяк, стоял Закари. Мрачный, хмурый, одетый во все черное. Некоторое время мы смотрели друг на друга и молчали.

«Ты, главное, не влюбись. Влюбиться в меня будет полным провалом», — сказал Закари на берегу реки, когда под бдительным оком наших матушек мы затеяли игру. Я подняла его на смех. И провалилась. Ему стоило поспорить на деньги, сейчас бы выиграл круглую сумму.

— Я просила передать вещи доставщиком, — вымолвила я, словно слыша свой голос со стороны. — С каких пор ты записался в службу доставки академии Деймран?

— А я не привез вещи, — ответил он.

— У меня твоих вещей нет.

— Знаю.

— Тогда ради чего заявился на ночь глядя? — намекнула ему, что у нас больше не было ничего общего и делать ему в моей комнате решительно нечего. — Стало скучно сидеть с подружкой? Захотел сменить локацию?

Особенно в тот момент, когда я уничтожала бабушкин ритуальный кинжал и пыталась подсластить жизнь после завершения нашего фальшивого романа. А то вдруг сделалось очень пресно.

— Впустишь меня? — не реагируя на провокацию, просто попросил Зак.

Я дернула плечом и посторонилась, позволяя ему войти. Он обвел неприбранную комнату долгим взглядом, посмотрел на холодильный ларь в центре и торчащий из-под крышки сломанный клинок от ритуального кинжала.

Внезапно я поняла, что по-прежнему сжимаю в кулаке костяную ручку с вырезанными письменами и быстро сунула ее на полочку возле двери. Полочка не несла никакой хозяйственной нагрузки. Раньше на такие ставили свечки, а мы копили слой пыли. Теперь накопили кусок наследия Варлоков.

— Так что ты хотел, Зак?

— Ты уже успела сказать родителям? — глухо спросил он, не сводя с меня немигающего взгляда.

Промолчав, я отвернулась и тут же заметила на деревянной ширме собственное кружевное бюстье, отброшенное во время сборов. Хорошо, что не надела. Чувствовала бы себя еще гаже.

— Сказала или нет? — требовательно переспросил Торстен.

— Не успела. Доволен?

— Давай поженимся, — внезапно произнес он.

Странно, как я не подавилась на вздохе и уставилась на Закари, словно впервые видела. Он действительно выглядел совершенным незнакомцем. Казалось, высокая фигура излучала черную магию, и в комнате слегка потускнел свет. Или, может, потемнело у меня в глазах.

— Не пойму, Зак, ты напился, что ли? — только и сумела выдавить я, вдруг осознав, что почти не дышу.

— А похоже? — в его голосе прорезались резкие интонации.

— Тогда что ты несешь?

— Делаю тебе предложение, — пояснил он, словно я действительно чего-то не расслышала и недопоняла. — Все по-взрослому, Марта. Мы же взрослые люди, правда?

— Ты сейчас издеваешься?

— Даже не думал.

Возникшая острая пауза, длинная, заполненная невысказанными словами, немыми криками и пристальными взглядами, не могла длиться вечно. Кому-то следовало заговорить первым.

— Эй, Закари… — не отводя глаз, позвала я. — Ты что, в меня влюбился?

— Да, — тихо и серьезно ответил он, и у меня вдруг свело где-то под ложечкой, сжалось сердце и стало тесно в груди. В общем, почти началась паника. — Я вдруг понял, что, похоже, однолюб.

— Однолюб?! — И я все-таки поперхнулась. — У тебя баб было больше, чем галстуков в гардеробе!

— Ты из чего такой вывод сделала? — усмехнулся он.

— Да ты и не скрывался.

— А ты видела только то, что хотела. И, к слову, я не ношу галстуки.

— Рубашек! — огрызнулась я и резко выставила руку: — Так, стоп! Я запуталась: мы про баб, галстуки или рубашки?