Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили - Финлейсон Клайв. Страница 14
Тем временем в Индонезии, на родине Homo floresiensis, началась настоящая битва за опеку над ним, а за границей разгорались и принимали новые обороты споры о том, что же он собой представлял. Теперь появились и те, кто утверждал, что Homo floresiensis был пигмеем, а не новым видом, в то время как другие видели в нем человека с патологией, известной как микроцефалия [63]. Последующие находки были опубликованы в 2005 году первооткрывателями, которые на этот раз обнаружили кости нескольких новых особей Homo floresiensis. Стало казаться маловероятным, что все они имели патологию, поэтому те кости, похоже, завершили «патологическую» главу краткой, но оживленной истории Homo floresiensis [64].
Я был в Австралии, когда спустя полтора года был опубликован отчет об исследовании скелета Homo floresiensis [65]. В этом подробном анализе Homo floresiensis сравнивался со многими другими видами протолюдей и людей с целью выяснить, был ли он связан с каким-либо из них. Оказалось, что у Homo floresiensis были смешанные черты: его череп напоминал череп африканской версии Homo erectus [66], в то время как остальная часть скелета была ближе всего к одному из протолюдей с маленьким мозгом — Australopithecus garhi [67].
Что это означало? Авторы исследования предложили три возможных сценария. Во-первых, это мог быть новый вид, который начал свой путь в Африке и достиг Юго-Восточной Азии раньше, чем 2,5 миллиона лет назад [68]. Во-вторых, он мог появиться на Флоресе или где-то между ним и Восточной Африкой от популяции более ранних людей, мозг которых развивался быстрее, чем скелет. В-третьих, этот вид мог появиться в процессе эволюции от проточеловека к человеку, когда тот вышел из Африки, причем это должно было произойти раньше, чем 2 миллиона лет назад, — до времени первого появления ранних людей (Homo erectus). Оказалось, что H. floresiensis вовсе не похож на нас, и он не был ни карликом, ни патологической или экологической версией Homo sapiens. В действительности он был намного старше.
В 2007 году было опубликовано исследование запястья H. floresiensis [69]. Оказалось, что оно, будучи примитивным, отличалось не только от нашего, но и от запястья неандертальцев. Удивительные перемены, которые с ним произошли, помогли улучшить манипулирование рукой при изготовлении инструментов. Несмотря на то что Homo floresiensis делал инструменты из камня, он, вероятно, не обладал ловкостью более поздних людей. К сожалению, у нас нет аналогичных костей Homo erectus, поэтому мы не можем с точностью сказать, когда именно впервые появилось более современное запястье. Согласно авторам исследования, это могло произойти где-то между 1,8 миллиона и 800 тысячами лет назад.
Последние данные говорят о том, что Homo floresiensis могли неплохо жить на Флоресе еще 12 тысяч лет назад [70]. Мы знаем, что они разделывали туши карликовых слонов и умели управляться с огнем. Подкупает мысль о том, что это могли быть древние традиции, передававшиеся из поколения в поколение от первого предка Homo floresiensis, обосновавшегося на Флоресе, однако у нас нет никаких доказательств, и вполне вероятно, эти навыки были приобретены позже. При этом нет никаких свидетельств присутствия на Флоресе предков ранее, чем 10,5 тысячи лет назад, поэтому поведение Homo floresiensis не могло быть продиктовано их влиянием. Критики этой теории утверждают, что каменные орудия, с которыми связывают Homo floresiensis, были слишком сложны и не могли быть изготовлены ими самостоятельно, следовательно, должны быть произведены предками, даже если они с Homo floresiensis не пересекались по времени. С подобным спором мы еще столкнемся, когда будем сравнивать предков с неандертальцами.
Подробное исследование индустрии каменных орудий на Флоресе положило конец критике и показало, что технологический процесс изготовления каменных орудий стал непрерывным как минимум 840 тысяч лет назад [71]. Так что обращение с огнем, разделывание туш и другие поведенческие структуры H. floresiensis могут быть не менее древними. Все это указывало на то, что Homo floresiensis был потомком древнего проточеловека, который, вероятно, был широко распространен во многих частях Афроазиатского суперконтинента и оказался в изоляции и забвении на отдаленном острове Флорес. И это также дало нам представление о сложности поведения ранних протолюдей.
Однако самое удивительное и убедительное доказательство сложного поведения пришло из Дманиси. Череп и челюсть одного из Homo georgicus, жившего 1,77 миллиона лет назад, принадлежали представителю этого вида, который за несколько лет до смерти потерял все зубы, кроме одного [72]. Каким-то образом ему удалось выжить, значит, вероятно, забота о членах группы была хорошо развита среди некоторых протолюдей. Все вместе это означало, что многие черты и навыки, которые в прошлом приписывались исключительно людям — забота о других, изготовление орудий и разведение огня, — уже были у протолюдей, хотя не все они являются нашими прямыми предками.
Много шума возникло вокруг раннего появления человека из Африки, однако доказательства в поддержку первой географической экспансии африканской версии Homo erectus из Африки в Азию не подкреплены фактами [73]. Обычно эта история преподносилась примерно так: Homo erectus был первым человеком с длинными ногами и большим мозгом, он умел изготавливать орудия и активно охотился в травянистых саваннах, чтобы добыть мясо. Этот набор функций позволил ему мигрировать из Африки и колонизировать Азию. И вот мы имеем еще один пример расхожего мнения, которое никак не изменить, хотя оно практически ничем не доказано. Что еще хуже, логика, лежащая в основе подобных спекуляций («гипотеза» была бы слишком сильным термином в этом случае), выявляет глубоко укоренившееся недопонимание того, как виды расширяют свои географические ареалы.
Позвольте мне снова вернуться к кольчатым горлицам, о которых мы говорили в начале книги. Им потребовалось менее столетия, чтобы пересечь Европу, однако мигрировали не отдельные особи. Это дети и внуки птиц-прародителей постепенно переселялись в новые области. Расширение происходило на уровне поколений, а не отдельных особей. Таким же образом должна была осуществляться и экспансия первых протолюдей, которые постепенно распространялись в благоприятных местах обитаниях, где бы те ни находились. Это не было миграцией, и я не придаю большого значения, например, длине их ног. То, что действительно могло способствовать экспансии, — это репродуктивная производительность и пригодность мест обитания. Чтобы покинуть родной дом, первым протолюдям, расширившим свой географический ареал в Тропической Африке, не пришлось ждать, пока они станут олимпийскими чемпионами по марафону.
Им не нужно было ждать и большого мозга. Сколько разных видов животных пересекли огромные части планеты и расселились в отдаленных местах? Сколько видов деревьев повторно колонизировали отдаленные регионы после ледникового периода? Все, что им было нужно, — это чтобы их требования соответствовали окружающей среде, в которую они переселялись. Подавляющее большинство этих видов справились без особенно выдающихся мозгов, орудий или телосложения, которое делало бы их превосходными мигрантами на большие расстояния.