Последняя из рода сирен (СИ) - МакГальма Мария. Страница 26

— Как пожелаешь. Право руля! — крикнул Асфар в трубу и крутанул штурвал. Судно накренилось, и я врезалась в торс капитана, который тут же схватил меня одной рукой, удерживая от дальнейшего бега к противоположной стенке.

— Ты это специально? — возмутилась я, замечая его ухмылку.

— Кто знает… — многозначительно протянул мужчина. Он крепко вжимал меня в свое тело, а я, упираясь ладонями в его торс, пыталась отстраниться. Наша борьба продолжалась пару минут, когда я вдруг поняла, что пытаюсь осторожно прощупать кубики пресса. Я растерянно пискнула и резко вырвалась из его рук. Готова поспорить, вампир заранее заметил мои метания, потому как самодовольно усмехался.

— Зато дрожать перестала.

Его неуместное веселье только рассердило. Я злобно развернулась и бросилась к двери. — Ну и методы у вас…

— Лево руля!

Пол снова сильно накренился и меня бросило спиной на Асфара, который проворно меня поймал и жарко зашептал на ухо. — Мы снова на вы?

— Черт тебя раздери, Асфар! Какого демона ты творишь? — приглушенные крики донеслись до нас из трубы, и я неожиданно прыснула.

Асфар улыбнулся в ответ на мой смех широкой и искренней улыбкой, а я, застигнутая врасплох таким событием, вдруг застыла, всматриваясь в его лицо. Весь воздух вышибло из легких. Сейчас он не казался мне упрямым и самодовольным идиотом, способным на ужасающие жестокости. Возможно, есть причины, из-за которых он стал таким…

— Извините, парни, я случайно! — задорно фыркнул Асфар в трубку и крутящим движением руки выравнял корабль. В ответ из трубы раздалось недовольное бурчание, и капитан отвернул в сторону раковину. Мужчина перевел на меня потемневший взгляд и скомкал своей ладонью сарафан на талии. — Тебе кто-нибудь говорил, что, когда ты смеешься — нет ничего прекраснее на свете?

Вампир постарался спрятать промелькнувшее в его зрачках восхищение, но вопрос уже успел сорваться с его губ, и я потрясенно вздохнула, не найдясь с ответом.

Мое молчание он вновь растолковал по-своему.

— Как ты себя чувствуешь? — вампир вновь потянулся к моей разбитой губе, и я отпрянула назад, осознавая, что он спрашивает про ситуацию с Эгги.

Я прислушалась к себе, пытаясь выстроить хронологию событий. Голова болела в районе затылка и иногда кружилась, синяки побаливали, но в целом, не считая испуга, я легко отделалась. Эгги не успел ничего мне сломать и взять силой тоже не успел. Я была очень напугана, но воспоминания остались обрывками, а в какой-то момент я вообще заснула. Очнулась я в тот момент, когда Инга переодевала меня в платье. Она-то мне и рассказала, что Асфар успел вовремя и предотвратил самое страшное. А мужчина, представившийся доктором Хавьером, смазал мои синяки и ссадины какой-то мазью. Они с Ингой стали о чем-то спорить, и я попросила их разговаривать тише, потому что голова начинала сильно болеть. Они отошли к окну, из их реплик я поняла, что сейчас Асфар будет казнить Эгги. Я встала и кинулась к выходу, надеясь предотвратить самосуд.

— Спасибо, что помог мне… — не сразу нашлась я с ответом, и мужчина нахмурил брови, сильнее сжимая руку на моей талии. — Не хочется знать, что случилось бы, если бы ты не пришел.

— Я не смог обеспечить тебе безопасность и теперь ненавижу себя за это.

От его признания меня будто ударило током. Такой вредный и эгоистичный мужчина с раздутым эго признает, что был не прав! Похоже, в Ноббеле выпадет снег…

От понимания, что он переживал за меня — в животе скрутило тугим узлом, а ноги враз ослабели. Асфар расстроенно качал головой, прикрыв глаза, и в этот момент он казался таким настоящим. Я рассматривала его, открыв рот и все, о чем я могла думать, так это о том, какой же он мужественный и красивый.

Мое удивление от него не скрылось. Он поднял голову и его темные глаза вновь уставились на мое избитое лицо, а его дальнейшие слова только все испортили.

— Надо было выпустить кишки ему еще раньше…

— О, Боги! — промычала я, в красках представив как Асфар потрошит Эгги. Меня брезгливо передернуло, и я резко спустилась с небес на землю.

— Голова закружилась? Почему ты выбежала на палубу? Тебе нужно лежать и отдыхать. — Асфар тревожно стал заглядывать в глаза, а я не смогла быстро придумать деликатный ответ.

Я задумалась, и мое молчание затянулось. Асфар снова начал нервничать: его шея и руки напряглась, вены толстыми ветками выступили на предплечьях, а скулы заходили ходуном. Мне пришлось дать себе мысленную затрещину, потому что вместо ответа в голову полезли совсем не те мысли.

— Я надеялась остановить тебя.

— Ты подслушала Ингу и Хавьера. — догадался Асфар и покачал головой.

— Сложно подслушивать, когда кто-то громко спорит прямо над головой. — парировала я.

— Кого-то нужно научить держать язык за зубами. — недовольно пробурчал капитан.

— Они не знали, что я сбегу! Не вздумай их наказывать! — тут же накинулась я на него.

— Почему ты всех защищаешь? — вдруг спросил Асфар.

— А что в этом плохого? — удивилась я.

— Просто пытаюсь понять: это врожденное слабоумие или Эгги сильно ударил тебя по голове? — от его грубости защипало в глазах, но рассерженный мужчина остановиться уже не мог. — Ты себя в зеркало видела?

Я провела языком об израненную внутри щеку. Вкус крови до сих пор ощущался во рту, на скуле пальцами можно было нащупать поврежденную кожу… Меня били по лицу, разумеется, я предполагала, что выгляжу плохо, но тыкать меня таким…

Сейчас можно было бы ткнуть носом его в то, что я бы так не выглядела, если бы капитан вовремя помешал своему матросу на меня напасть, но мои слова только бы усугубили его жестокость. Он стал бы наказывать и убивать всех, кто мне сболтнет лишнюю грубость. Почему он так рьяно защищает меня?

Я холодно отстранилась и высвободилась из его объятий. Мои застывшие злые слезы в глазах оказались лучше всяких слов, потому что, лицо капитана вдруг дрогнуло. Вина залегла в складке на лбу, а голос смягчился.

— Ты заступаешься не за тех людей, Саента, ты ведь их даже не знаешь. Нельзя по доброте душевной заступаться за всех подряд! А Эгги? Он хотел изнасиловать тебя, ты это осознаешь? А после — он убил бы тебя. Он заслужил мучительное наказание, но ты прибежала в надежде вымолить для него прощение?

— Эгги я бы никогда не простила! Но его можно было бы сунуть за решетку, а не устраивать самосуд! Знаешь, в чем твоя проблема? За тебя просто никто не заступался, верно? А в глубине своей души ты хочешь того же, только никому не признаешься! Ты по жизни одиночка, только и умеешь, что отдавать приказы! Кто-нибудь бы из команды отдал бы за тебя жизнь? Ты хоть когда-нибудь жертвовал чем-то, чтобы спасти другого человека?

Асфар заткнулся, внимательно уставившись на меня своими темными глазами.

— И не пытайся меня напугать, я не боюсь тебя! Ты не из тех, кто будет обижать женщин! — храбро добавила я, собираясь с мыслями. — Молчишь? Ну вот и поговорили! В мире есть справедливость! И добрые поступки помогут сделать мир еще лучше, а ты оставайся и дальше таким же занудой, неспособным увидеть мир живым.

— Невозможно прожить столько лет и остаться добродушным зайчиком. У меня есть преданные люди, которых не подкупить золотыми монетами, но когда-нибудь тебе придется снять розовые очки, Саента. И в тот момент, когда твой мир начнет рушиться от предательства — моя жилетка будет рядом.

— Я все равно никогда не буду такой черствой как ты. — фыркнула я.

— Все равно указывать ты мне не будешь. Мои люди — мне решать кого и как наказывать. — в тон мне фыркнул Асфар.

— Так ты уже старик, Асфар? — отчего-то развеселилась я. — Сколько тебе лет, дедуля?

— Я не дедуля.

Боги, он вообще знает, что такое шутка?

— Еще какой дедуля! — хихикнула я. — По годам если посчитать, я тебе во внучки гожусь или правнучки?

— Зачем ты плывешь на Темный Континент, Саента?

Асфар решил перевести стрелки, неудивительно, что ему не понравилось мое прозвище, но сделал он это слишком резко. Его серьезный тон стер с моего лица ухмылку. От былого веселья не осталось и следа.