Штурмовая пехота (СИ) - Казаков Дмитрий Львович. Страница 2

Третий из новичков, такой черный, что Вася рядом с ним показался бы белоснежным лебедем, просто сдернул с застеленной койки одеяло и швырнул на пол, через мгновение туда же полетели наволочка и простыня.

— Научим вас истинным европейским ценностям, толерантности и демократии, — добавил безволосый-бесполый.

Это он зря сказал.

Наверняка Ингвар в свободное время и сам не против порассуждать о подобной мишуре, но когда задевают его самого, он отбрасывает ее и становится нормальным мужиком. А на оскорбления реагирует не как толераст из прогнившей Норвегии, а как самый позорный русский ватник.

Его кулак впечатался в челюсть безволосого, тот покачнулся, но устоял.

— Наших бьют! — закричал азиат, и бросился почему-то на меня.

Я не успел оглянуться, как получил твердым кулаком в живот, и едва увернулся от второго удара, нацеленного в ухо. Краем глаза успел заметить, как Вася аккуратно замешивает в тесто чернокожего собрата по африканским корням, покусившегося на чужую койку.

Больше чем троим в проходе не развернуться, и надо отдать должное новичкам, они не попытались смять нас толпой: драка трое на трое, все честно.

— Ах ты! — воскликнул насевший на меня азиат, когда я заблокировал третий его удар, и достаточно жестко.

Это он зря, орать в такой ситуации не стоит, поскольку дыхалки на серьезное дело может не хватить.

Я обманул его ложным выпадом, а когда он открылся, с размаху засадил в печень. Смуглое лицо посерело от боли, азиат смог отскочить, но ноги его подогнулись и он упал на четвереньки, шипя змеей, которой прищемили хвост дверью.

Вася к этому момент тоже управился, завернул противнику руку за спину и придавил его мордой к полу.

— Нехорошо так себя вести, — приговаривал он, чуть усиливая давление, на что чернокожий нахал отзывался унылым рычанием. — Нехорошо. Не делай так больше. Настоящий солдат, твою мать!

А вот у Ингвара неожиданно возникли проблемы.

После первого удара он не смог сделать ничего, и вскоре сам получил по челюсти и оказался в нокауте. Отступил на шаг и упал назад, прямо в подставленные руки Хамида, который в этот момент выглядел еще мрачнее обычного.

— Ну что, кто еще? — гордо вопросил безволосый, задирая подбородок. — Салажата! Мелкий, ты, что ли?

Последняя фраза относилась ко мне.

— Я! — Вася отпустил собрата по расе и встал во весь рост.

— Нет, с угнетенными меньшинствами я не дерусь! Это стыдно! — безволосый неожиданно опустился на одно колено и завопил: — Черное имеет значение! Черное имеет…

Вырубленный мной азиат тем временем сумел сесть на корточки, на лице его появилось более-менее осмысленное выражение.

— Во дебил, — буркнул Вася. — Или зассал?

— Черненькое имеет значение! Прости моих предков, которые торговали твоими! — безволосый упал на второе колено и пополз к Макунге, чуть ли не отвешивая земные поклоны. — Позволь мне, Луишу Маноло Рамошу Фернандо Силве, искупить их проступки!

— Э, отвали нахер! — Вася отпрыгнул, словно от бешеной крысы.

— Давай я, — сказал я.

Пусть этот урод считает меня «мелким», самое время показать ему, что рост не так важен.

— Это дело, — безволосый, оказавшийся португальцем или бразильцем, проворно вскочил на ноги.

И через минуту я понял, что этот противник мне не по зубам.

То ли сказалась усталость от событий последних дней, то ли бесполый обладатель множества имен и вправду был выдающимся рукопашником. Но я получил по ребрам так, что они затрещали, потом чужой кулак зацепил мне бровь, вскользь, но очень болезненно,а сам я при этом попал лишь по воздуху, хотя вспотел, вымахался и дышал так, словно оставил за спиной как минимум двадцатку.

— Ладно, хватит, — сказал мой противник, отступая. — Ничья.

— Как так ничья? — влез Вася. — Койки трогать не дадим! Ищите жилье где хотите!

— Во втором взводе, — подал голос Пестрый Сыч. — Там живых почти не осталось.

— Да у нас приказ! — воскликнул азиат, и щека у него снова задергалась. — Комвзвода!

— Погоди, — безволосый поднял ладонь. — А что с ними случилось?

— О, мудрые духи предков ниспослали на наш батальон вирусное бешенство, от которого люди лишаются разума и едят друг друга, — сообщил маленький индеец самым будничным тоном, — и вот двое безумцев напали на соратников прямо в казарме. А, кстати! Казарма третьей роты свободна, там вообще живых не осталось.

Лица новичков помрачнели — этакие новости «настоящим солдатам» не понравились, а шутки про духов они не поняли.

— Лучше вам уточнить у комвзвода насчет мест, — сказал очухавшийся Ингвар.

— А ты застели все обратно! — велел Вася поверженному сораснику. — Быстро сделал! Черненькое имеет значение, твою мать.

Я с облегчением опустил кулаки — драка, похоже, на сегодня отменилась, хотя враждебность, исходящая от безволосого и его приятелей, никуда не делась.

— Хорошо, мы сделаем это, — пообещал он. — Но пока укажите, где можно разместиться. Хотя бы на время. И зовите меня Фернандо…

Но вопрос с расселением новичков пришлось отложить, поскольку сначала наш взвод погнали на завтрак, потом в оружейку, а затем на склад. Встретил нас там Левон, толстое материально ответственное лицо, ведавшее в части всеми ценностями — этого типа не убрали даже по результатам скандала, который должен был непременно разразиться после того, как в одном из его помещений обнаружился нелегальный бордель.

То ли руки не дошли в суете, то ли сего достойного мужа крышевал кто-то из старших офицеров, может командир батальона, может кто выше чином.

— Приперлись, туда-сюда, а то этого, — на нашего комвзвода Левон посмотрел как на пустое место, хотя был ниже званием. — Давай бумаги сюда, в дупу, и посмотрим, что ты за. Красивые какие нашлись, ишь…

Шредингер и прибывшие с ним бойцы на завсклада произвели откровенно хреновое впечатление, а уж расставаться с материальными ценностями не любит ни одно ответственное за них лицо.

— Чтоб его, совсем с ума сошли, и что у меня останется тогда? — ворчал Левон, ставя закорючки на одном листе за другим, и широкая физиономия его багровела все сильнее. — Завоза давно не было, последние запасы выгребаю.

При этом в закутках у него наверняка хранилось всякого добра на пару дивизий.

Новичкам достались рюкзаки с комплектом для выживания в пустыне — накидка, термос, лопатка, чтобы выкапываться из песка. Всем выдали новые броники, куда лучше обычных,которыми снабжали наш охранный батальон раньше — легкие, с кучей застежек, чтобы подгонять по фигуре.

Я поискал на своем бирку фирмы, изготовившей это чудо военной техники, но не нашел.

— Я такого не носил, — признал Ингвар, намерив обновку. — И как удобно!

Да, броник легко садился и на огромного Васю, и на не особенно крупного Сыча. Движений он не стеснял совершенно, в нем можно было бегать, ползать и наверняка танцевать.

Шлемы тоже получили новые, обтянутые тканью от солнца, так устроенные, чтобы не мешали двигаться и слышать. Вдобавок каждому досталась рация, на вид игрушечная, очень маленькая, как раз в карман разгрузки.

— Наверняка не умеете такой пользоваться, сопляки, — сказал Шредингер, подходя к нам. — Сейчас научу…

Выяснилось, что у офицеров такая же, но более продвинутая, позволяющая контролировать связь во всем подразделении. Нашу же мы могли только наглухо выключать, чтобы экономить заряд — которого хватало, по словам комвзвода, на пару недель активного пользования — да выходить на связь с командирами, не используя позывные, поскольку имя говорящего определялось у слушающего автоматически, хотя я не понял, каким образом.

И вновь я не нашел на корпусе никакого опознавательного знака — ни «Сони», ни «Ростех», ни «Хуавей».

Шредингер же убедился, что мы освоили простейшие операции с двумя кнопками, и отпустив пару издевательских комментариев, пошел вдоль ряда бойцов, которые пытались разобраться с накидками.