Спасти чудовище - Каблукова Екатерина. Страница 5

Эйлин покачала головой:

– Нет.

Взгляд графа смягчился, он улыбнулся и повел невесту к массивным дверям.

Эйлин ожидала, что внутри дом главы церкви будет таким же величественным и монументальным, как и снаружи, но жилище оказалось очень уютным, с мягкими коврами, удобной мебелью и букетами роз, расставленными повсюду. Особенно много цветов было в гостиной. Бордовые, розовые, белые, с мраморными прожилками, они благоухали, напоминая о приближающемся лете.

– Архиепископ выращивает их лично, – пояснил граф, заметив, что Эйлин то и дело засматривается на цветы. – И даже пару раз получал королевскую премию.

– Пару раз? – раздался возмущенный голос за их спинами. – По меньшей мере раз пять!

Эйлин обернулась. Невысокий седовласый мужчина стоял на пороге комнаты. Фартук, перепачканный землей, скрывал его одеяние, а белый воротничок священника, по всей видимости, был снят, поэтому Эйлин не сразу поняла, что перед ней хозяин дома.

Увидев графа Уорвика, архиепископ улыбнулся:

– Ваше сиятельство! Какая честь!

– Ваше преподобие, – граф сухо поклонился. – Рад видеть вас в добром здравии!

– Все вашими молитвами.

– Я не молился.

– Я так и понял. – Священнослужитель аккуратно, чтобы не испачкаться, снял фартук и отложил его, а потом повернулся к Эйлин. Цепкий взгляд скользнул по девушке, при виде платья глаза архиепископа расширились от удивления, но он сразу же взял себя в руки:

– Полагаю, мы незнакомы?

– Верно, – Уорвик кивнул и подошел к девушке, стал рядом. – Позвольте представить мисс Эйлин Джонсон-Доббс, мою невесту. Дорогая, перед вами его преподобие достопочтенный Томас Кирсби.

– Очень приятно, – улыбнулась девушка.

– Мы бы хотели получить разрешение и обвенчаться незамедлительно, – продолжил граф.

– Вот как? – архиепископ прищурился. – Мне кажется, я не встречал мисс Джонсон-Доббс ранее…

– Она жила на севере, – кивнул Джаспер.

– И где же вы познакомились?

– У меня в имении.

Архиепископ задумчиво посмотрел на собеседника:

– Насколько я помню, вы уже год не принимали гостей, Джаспер, за исключением… мисс Сандрингтон.

– Верно. Мисс Джонсон-Доббс – исключение. Мы познакомились сегодня и желаем обвенчаться. – Граф взял Эйлин за руку. Она опустила голову и прикусила губу, прекрасно понимая, как это выглядит со стороны.

Его преподобие нахмурился, внимательно рассматривая стоящую перед ним пару:

– Могу я поинтересоваться, к чему такая спешка?

Эйлин взглянула на графа, тот пожал плечами и поморщился, по всей видимости, подобные движения причиняли ему боль.

– Почему бы и не поторопиться? – небрежно обронил он. – Чем сегодняшний день хуже остальных?

Эйлин покосилась на него, прекрасно понимая, что подобный тон может разозлить духовное лицо, но преподобный Томас только сокрушенно покачал головой:

– Простите, Джаспер, брак – это таинство, и, прежде чем связать вас священными и нерушимыми узами, я бы хотел понять причины, побудившие вас поторопиться.

– Девушка согласна, а мне нужно жениться, чтобы оставить наследника. Весомые причины, вы не находите? – резко отозвался граф.

– Во всяком случае, они ничем не хуже других. – Архиепископ еще раз задумчиво посмотрел на Эйлин. – Скажите, могу я поговорить с вашей невестой наедине?

Джаспер бросил обеспокоенный взгляд на девушку:

– Я не думаю…

Тонкая ладонь легла на его предплечье, словно удерживая от опрометчивых слов.

– Конечно, ваше преподобие, – Эйлин улыбнулась изумленному жениху. – Я с радостью побеседую с вами.

– В таком случае прошу в мой кабинет. – Он распахнул дверь и посторонился, давая девушке пройти.

Она кивнула и вышла. Священнослужитель сразу же последовал за ней, предоставив графу удовольствие метаться по комнате, точно зверь в клетке.

Кабинет располагался по соседству с гостиной. Светлая комната, центр которой занимал огромный письменный стол. Вокруг него стояли стулья: один с высокой резной спинкой – для хозяина, и остальные, попроще – для посетителей.

Эйлин присела на один из них, расправила тонкий шелк платья и устремила взгляд на архиепископа.

– Я вас слушаю.

– Ваша фамилия не Джонсон-Доббс, – архиепископ не стал церемониться.

– Действительно, у меня другое имя.

– Тогда почему ваш жених, – последние слова архиепископ произнес с издевкой, – называет вас именно так?

Девушка улыбнулась:

– Считайте это ласковым прозвищем.

– Простите?

– Супруги часто используют уменьшительные имена или прозвища, когда обращаются друг к другу: Сесси, Джек, мой ангел… чем это обращение хуже?

– Но это же фамилия! – возразил церковник. – Причем не самая благозвучная!

Эйлин пожала плечами.

– Она ничуть не хуже обращения «мой ангел», не правда ли?

Архиепископ поджал губы.

– Ладно, но как вы называете своего жениха?

– Ваше сиятельство, конечно же. Ведь именно так следует обращаться к графу.

– И никакого прозвища?

– Я его еще не придумала.

Она смело выдержала тяжелый взгляд хозяина дома. Он обреченно вздохнул и почти незаметно дотронулся до кольца на безымянном пальце. Камень-печатка вспыхнул алым светом. Эйлин вздрогнула. Камень правды – артефакт, который давал его обладателю возможность понять, лжет собеседник или нет. Как правило, подобные артефакты духовенство использовало только на исповедях… или допросах. И девушка не помнила, чтобы изъявляла желания покаяться в своих грехах.

– Хорошо, как давно вы знаете графа Уорвика? – продолжил преподобный Томас.

– Я его почти не знаю, – спокойно призналась Эйлин, понимая, что лгать бесполезно, да и незачем.

– Простите?

– Как вы недавно изволили заметить, его сиятельство любит действовать стремительно, поэтому сделал мне предложение при первой встрече.

– И вы ответили согласием?

– И что в этом такого? Многие помолвки заключаются после первого бала.

– Помолвки, но не свадьбы. Или вы хотите сказать, что влюбились в его сиятельство с первого взгляда?

Эйлин покачала головой:

– Не хочу.

– Тогда почему вы так стремитесь стать графиней Уорвик?

– Простите? – Она с трудом подавила смешок. – Ваше преподобие, вынуждена разочаровать вас, но именно граф Уорвик настаивает на нашей свадьбе.

Архиепископ нахмурился и бросил взгляд на перстень. Камень еле мерцал, подтверждая слова девушки.

– Хотите сказать, что вы против венчания? – решил уточнить он.

Эйлин старательно разгладила едва заметные складки на подоле платья, пытаясь выиграть время.

– Хочу ли я сказать, что готова отказаться от положения в обществе и богатства? – она развела руками. – Согласитесь, это прозвучало бы глупо…

– Да, но слова брачных обетов подразумевают и бедность.

– Как и болезнь. – Эйлин легко выдержала пристальный взгляд собеседника. – Будем честны друг с другом: я прекрасно понимаю, что мой жених вряд ли станет писаным красавцем.

– И вы готовы, – его преподобие кашлянул, понимая, что затрагивает очень щекотливую тему супружеских отношений, – принять его таким, какой он есть?

Эйлин вздохнула.

– Я даже не знаю, какой он, – призналась она. – Но из того, что слышала, полагаю, что граф – достойный человек и станет заботливым мужем.

– Вот как…

Архиепископ побарабанил пальцами по столу.

– И вы можете поклясться, что нет никаких, – он многозначительно покосился на талию девушки, – никаких иных причин спешки, кроме желания графа?

– Как я уже сказала, мы встретились совсем недавно. Даже если бы наша встреча была бы… гм… неприличной, вряд ли я успела бы за полчаса понять, что жду ребенка.

Преподобный Томас Кирсби кивнул, внимательно наблюдая за камнем в перстне, все еще горевшем ровным светом, и открыл ящик стола. Достав документ, архиепископ вписал имена, поставил размашистую подпись, после чего коснулся перстнем. Бумага задымилась, рядом с подписью проступил крест, заключенный в круг – магическая печать, подтверждающая подлинность документа.