Рассветная бухта - Френч Тана. Страница 14

Ричи пожал плечами:

— Не исключено. Или же они тратили так, словно Пэт по-прежнему зарабатывает. Кое-кто из моих знакомых тоже так делал.

— Вот оно, ваше поколение — твое, Пэта и Дженни. Никогда не сидели без гроша, не видели страну в кризисе — вы бы его не узнали, даже если он произошел бы у вас на глазах. Вам хорошо живется — гораздо лучше, чем моему поколению: половина наших может купаться в деньгах и при этом отказывать себе во второй паре башмаков, чтобы ненароком не очутиться в нищете. Но у вашего образа жизни есть и свои минусы.

В доме продолжали работать криминалисты — до меня донесся обрывок фразы: «…запасные есть?» — «Конечно! — радостно крикнул Ларри в ответ. — Посмотри в моем…»

Ричи кивнул:

— Пэт Спейн не думал, что может вылететь в трубу, иначе не выложил бы столько «капусты» за надувной замок. Либо он был уверен, что еще до осени найдет новую работу, либо точно знал, что раздобудет денег другим способом. Если до него дошло, что планы провалились и что деньги на исходе… — Ричи потянулся к разлому на двери, но вовремя отдернул руку. — Когда знаешь, что не в состоянии обеспечить семью, это сильно на тебя давит.

— Значит, ты по-прежнему ставишь на Патрика?

— Ни на кого я не ставлю — до тех пор пока не узнаем мнение доктора Купера, — ответил Ричи, осторожно подбирая слова.

— Отлично. Да, Патрик — фаворит, но до финиша еще далеко, и главный приз может достаться кому угодно. Так что теперь нужно уменьшить число претендентов. Предлагаю перекинуться словечком с Купером, пока он не свалил, затем заглянуть к соседям — вдруг у них найдется что-то хорошее для нас. Когда закончим, у Ларри и его парней будет готово нечто вроде отчета; потом они уберутся со второго этажа, и мы сможем поискать там причины финансового краха Спейнов. Как тебе такое предложение?

Ричи кивнул.

— Молодец, что подумал про надувной замок, — я похлопал его по плечу. — Посмотрим, сможет ли Купер изменить расклад.

Дом стал другим: глубокая тишина исчезла, растворилась словно туман; в комнатах горел свет, из них доносился гул — там уверенно и эффективно трудились люди. Двое парней Ларри методично обрабатывали кровавые следы; один раскладывал тампоны по пробиркам, второй фотографировал место, откуда взят мазок. Тощая длинноносая девица расхаживала с видеокамерой. Специалист по отпечаткам отклеивал ленту с ручки окна; чертежник насвистывал сквозь зубы, делая набросок. Судя по размеренному ритму, все понимали, что останутся здесь надолго.

На кухне Ларри присел на корточки рядом с горсткой желтых маркеров.

— Ну и бардак, — радостно сказал он, увидев нас. — Мы никогда отсюда не уедем. На кухню уже заходили?

— Остановились в дверях, — сказал я. — А вот полицейские здесь побывали.

— Разумеется. Не отпускай их до тех пор, пока не дадут нам отпечатки своей обуви, чтобы их можно было исключить. — Он выпрямился, прижимая ладонь к пояснице. — А, черт. Стар я для подобной работы. Если ты к Куперу, то он наверху, с детьми.

— Не будем ему мешать. Оружие не нашли?

Ларри покачал головой:

— Не-а.

— А какую-нибудь записку?

— «Яйца, чай, гель для душа» подойдет? Других нет. Но если ты думаешь на этого малого, — кивок в сторону Патрика, — то не хуже моего должен знать, что мужики не часто оставляют записки. Сильные и молчаливые до последнего вздоха.

Кто-то перевернул Патрика на спину. Он побелел, нижняя челюсть отвисла, однако на нашей работе приучаешься этого не замечать: Пэт был симпатичный парень с квадратным подбородком — такие нравятся девушкам.

— Пока мы ни на кого не думаем, — сказал я. — Нашли что-нибудь незапертое — заднюю дверь, окно?

— Пока нет. Замки на окнах прочные, с двойной полировкой, нормальный замок на задней двери — такой кредитной карточкой не вскроешь. Я не пытаюсь делать за тебя твою работу, но скажу так: сюда залезть непросто, особенно не оставив следов.

Значит, Ларри тоже ставит на Патрика.

— Кстати о ключах. Если увидишь хоть один, сообщи мне. Должно быть не меньше трех комплектов. И смотри, не найдется ли вдруг ручка с надписью «Голден-Бей ризорт». Так, погоди…

Купер, с термометром и чемоданчиком в руках, пробирался по коридору с таким видом, словно боялся запачкаться.

— Детектив Кеннеди, — сказал он обреченно, словно до последней секунды надеялся, что я каким-то образом исчезну. — И детектив Курран.

— Доктор Купер, — отозвался я. — Надеюсь, мы вам не помешали.

— Я только что завершил предварительный осмотр. Тела можно убрать.

— Можете предоставить нам какие-либо новые сведения? — Помимо всего прочего Купер злит меня тем, что рядом с ним я начинаю разговаривать так же, как он.

Купер поднял чемоданчик и вопросительно взглянул на Ларри.

— Бросьте у входа на кухню, там ничего интересного, — радостно сказал тот.

Купер осторожно поставил чемоданчик и наклонился, чтобы убрать термометр.

— Обоих детей, похоже, задушили, — сказал он. Я почувствовал, что Ричи задергался еще сильнее. — Поставить точный диагноз практически невозможно, однако видимые раны и симптомы отравления отсутствуют, и поэтому я склоняюсь к мысли о том, что причиной смерти стала кислородная депривация. На телах нет следов удушения, лигатур, а также гиперемии и конъюнктивального кровотечения, которые обычно возникают в том случае, если жертву душили руками. Криминалистам придется искать на подушках следы слюны и слизи — свидетельства того, что их прижимали к лицам жертв… — Купер посмотрел на Ларри, и тот показал ему большой палец. — Однако, принимая во внимание тот факт, что вышеозначенные подушки лежали на кроватях жертв, наличие выделений вряд ли является, так сказать, «дымящимся пистолетом». В ходе вскрытия, которое начнется завтра утром ровно в шесть часов, я попытаюсь сузить круг возможных причин смерти.

— Следы сексуального насилия есть? — спросил я.

Ричи дернулся, словно его ударило током. Купер на секунду перевел взгляд на него — удивленно и с презрением.

— По результатам предварительного осмотра, — проговорил он, — не выявлено никаких следов сексуального насилия, ни недавнего, ни хронического. Я, разумеется, постараюсь ответить на этот вопрос во время вскрытия.

— Разумеется, — сказал я. — А этот погибший? Про него можете что-нибудь сообщить?

Купер достал из чемоданчика лист бумаги и принялся его изучать — до тех пор пока мы с Ричи не подошли поближе. На листе были нарисованы два силуэта мужчины — вид спереди и сзади. Первый был покрыт страшной «морзянкой» красных точек и тире.

— Мужчина получил четыре ранения в грудь, которые, похоже, были нанесены односторонним лезвием, — сказал Купер. — Одно из них, — он постучал по горизонтальной линии в левой части груди, — относительно неглубокая резаная рана: лезвие наткнулось на ребро недалеко от грудины и скользнуло вдоль кости, пройдя приблизительно пять дюймов, и, похоже, не зашло глубоко. Рана должна была вызвать значительное кровотечение, но вряд ли оказалась бы смертельной, даже если жертва не получила бы медицинской помощи.

Его палец двинулся наверх, к трем похожим на листья пятнам, которые шли по дуге от левой ключицы к центру груди.

— Остальные серьезные повреждения — колотые раны, также нанесенные односторонним лезвием. Здесь лезвие проникло между ребрами в левой верхней части груди; здесь — ударило в грудину, а здесь — вошло в мягкие ткани у края грудины. До вскрытия я, конечно, не могу сообщить ничего о глубине ран и траекториях, по которым двигалось лезвие, а также описать полученные повреждения. Однако, если только нападавший не обладал исключительной силой, удар, пришедшийся в грудину, в худшем случае отколол кусочек кости. Поэтому мы можем с уверенностью утверждать, что причиной смерти стало либо первое, либо третье из этих ранений.

Фотограф щелкнул вспышкой, и перед глазами осталось призрачное изображение — дрожащие, извивающиеся кровавые подтеки на стенах. Мне даже показалось, что я чувствую запах крови.