Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник] - Беркли Джон. Страница 19

Лица Джона и Сола блестели от пота, отражая багровые всполохи огня.

— Все кончено, — устало сказал Джон и вытер пот рукавом рубахи. — Мы принесли в жертву лучших парией Лорензо. Я думаю, вы только зря теряете Йремя, пытаясь наладить связь, а у нас его и так мало. Нужно найти этих ублюдков.

Маклейн тяжело поднялся. Крови сегодня здесь было полно, не хватало только раздавленной клубники.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Ричард Торберг не мог усидеть на месте. В иллюминатор, у которого расположилась миссис Маклейн он видел бортовые огни круживших недалеко oт них самолетов. Они то поднимались, то опускались, все это напоминало хоровод над грозовыми облаками. Огни святого Эльма Ричард вскочил с места, быстро перешел в кресле отлучившейся куда-то старушки.

— По-моему, это все-таки ближе, чем пятнадцать ярдов, — женщина что-то писала в блокноте. Она даже не взглянула на Торберга, но тот прилип к окну, почти касаясь ее плеча, что было омерзительно.

— Посмотрите, посмотрите, там самолеты. Их много Слишком оживленное движение в воздухе! — горячо проговорил он, завороженно глядя на пляшущие огоньки.

— Да, как бы пробка не образовалась, — насмешливо ответила она.

— Это совершенно ненормально, — Ричард постарался не замечать иронии. — Понимаете, у меня тренированный глаз. Я часто вижу то, чего другие люди не видят, Некоторые совершенно не любопытны.

— Может, они просто не суют нос, куда не надо? — довольно откровенно заметила Холли, давая понять, что не желает с ним разговаривать.

Вот мегера. Она будет указывать журналисту, как ему работать!

— Я считаю, что люди имеют право знать все и обо всех. Вы не можете игнорировать это! И, в конце концов, мы, журналисты, для того и существуем, чтобы влиять на поступки людей, а может, и на их жизнь.

Торберг понимал, отчего она завелась. Подумаешь, показал семью по телевизору! Он же хотел сделать как лучше… А то, что те бандиты узнали, что Маклейн ее муж, так это простая случайность. Проколы бывают у каждого.

— Слушай, ублюдок, — Холли секунду помедлила, сжав руки, так ей хотелось снова залепить оплеуху этой скотине. — Ты подвергал опасности жизнь моих детей… У тебя нет никакого морального права ни на кого влиять. Мне даже кажется, что ты вообще не замечаешь людей. Ты же запросто можешь перешагнуть через любого, — она посмотрела на него с ненавистью. Господи, сколько еще ей терпеть рядом это ничтожество? Поскорей бы приземлиться, что ли.

Ричард оторопел. Это же надо, столько злости в таком хрупком теле! На секунду ему стало неуютно. Нет, лучше держаться подальше от этой разъяренной тигрицы.

Джон сидел на полу аппаратного зала и бинтовал руку Барни. К счастью, рана оказалась не глубокой, к тому же, главный инженер держался молодцом. Будто крещение кровью пошло ему на пользу.

— Да, я жив! — кричал он в трубку радиотелефона. — Я жив. Только вся команда Лорензо мертва. И главная антенна тоже разрушена… Да, да… Что-то странное здесь происходит.

Мимо них сновали рабочие, убирая трупы своих и чужих, полисмены. (Вот их, оказывается, здесь сколько! Вас бы сюда чуть пораньше!) Ведут расследование, козлы. Этим нужно было заниматься сорок минут назад! Может и не случилось бы трагедии.

Маклейн понимал, что несправедлив, — в конце концов, эти парни не виноваты, что их шеф — идиот, — но ничего не мог с собой поделать. Погибло пять таких ребят! Лучших. А кто за это ответит?

В этот момент Джон услышал характерный вызов радиотелефона. Пиканье доносилось откуда-то справа. Он завертел головой и…

У стены, лицом вниз, лежал труп амбала в форме охранника.

Маклейн бросился к нему, на ходу обойдя врача, который осматривал одного из парней Лорензо, очевидно, пытаясь отыскать в нем признаки жизни.

Он быстро расстегнул мундир, перевернув тело, и сунул руку за пазуху. Точно. Черная военная рация мигала красным глазом и пищала, пищала, требуя ответа.

Гарри Краун пытался вызвать парней из аппаратного зала. До них донесся грохот взрыва, и Стюарт приказал узнать, что же там, в конце концов, стряслось. Денис Фанк должен был докладывать абсолютно обо всем, но тот уже десять минут молчал.

— Эн-Экс-Ти, дайте подтверждение. Повторяю, дайте подтверждение, — твердил он снова и снова. — Эн-Экс-Ти, ответьте.

Полковник молча стоял рядом, напряженно уставившись на рацию. Это был уже непорядок. Что Же там случилось, черт возьми?!

В церкви повисла гнетущая тишина ожидания.

Джон нажимал на клавиши, но рация продолжала питать.

— Возьми, посмотри, что с ней, — Маклейн протянул плоскую коробочку Солу.

— Настройка сбита, — ответил инженер, даже не взглянув на нее.

— Ты можешь ее поправить?

— Нет. Видишь, здесь панель кодов. Даже если мы поправим настройку, ты не услышишь их.

— Расшифруй код. Ты же инженер. Мы должны знать, что у них там происходит!

— Послушай, Маклейн. Здесь на панели десять кнопок, это больше миллиона комбинаций.

— Так разбей этот код к такой-то матери,

Нет, ужасно упрямый парень, этот полицейский из Лос-Анджелеса!

Сол наугад нажал кнопки, и вдруг рация перестала пищать. От неожиданности он оторопел. Потом, глядя на Джона, заговорил:

— Сэр, нам здесь пришлось немного подраться. Команда Лорензо во главе с главным'инженером уничтожена. Антенну мы тоже уничтожили, — он видел улыбающиеся глаза Маклейна. Тот одобрительно кивнул ему, и Сол уже твердо закончил: — Действуем по расписанию.

Теперь все было в порядке. Полковник Стюарт облегченно вздохнул. Но администрация нарушила его условия. Пора показать им, что они шутить не собираются и всякое своеволие будет, наказано.

Стюарт подошел к телефону и вызвал башню.

— Внимание, башня Далласа. Мистер Дрюдо, я знаю, что вы слушаете. К сожалению, вы не сочли, нужным прислушаться к моему совету и попытались восстановить систему связи. Потеряны жизни и время ради бессмысленной цели. Теперь мне придется доказывать вам, что я не шучу и не бросаю слов на ветер.

Джон слышал его через радиотелефон. Голос из динамика доносился и сюда.

— Пять офицеров убито, полковник Стюарт. Тебе этого мало?

Когда в башне заработал динамик, все замерли. Сейчас было важно, что скажет тот человек, что ставил им условия. И вдруг в разговор вклинился Маклейн. Лоре-нэо подскочил к селектору и заорал, выпучив глаза, как будто его могли увидеть там, в аппаратном зале:

— Маклейн, не вмешивайтесь не в свое дело!

Капитан хотел сказать еще многое этому выскочке, но Дрюдо положил руку на тумблер и выключил передатчик. Он так посмотрел на начальника участка, что тот не посмел возразить. Он стоял, покусывая нижнюю губу, и усики его подергивались от кипевшего негодования.

Теперь Стюарт вспомнил. Ну, конечно, тот парень, с которым он столкнулся в главном терминале… Как же он сразу не узнал его?!

— О, Маклейн! — полковник умел уважать достойных противников. — Джон Маклейн, — в его голосе не было насмешки, хотя Стюарт позволил себе улыбнуться. — Герой-полицейский, спаситель заложников. Читал о тебе в журнале. И без ума от твоих подвигов.

— Эй, полковник. Сколько заплатил тебе Эсперансо, чтобы превратить в предателя? — казалось, Маклейн сейчас вцепится зубами в плоскую коробочку, словно в горло проклятого полковника.

— Как бы тебе получше объяснить? — спокойно ответил Стюарт. — Наши действия — это просто реакция на реальные факты. Я очень уважаю Эсперансо. У этого человека, в отличие от многих, хватило мозгов противостоять коммунистам.

— И поэтому ты начинаешь убивать полицейских? Это условие вашей новой сделки? Или ты собрался взорвать аэропорт? — процедил Джон сквозь зубы.

Полковник секунду помолчал.

Все, слышавшие его в башне, ожидали ответа.