Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник] - Беркли Джон. Страница 63

Весьма пожилой человек выдержал паузу. Пауэлл откашлялся, как бы давая тем самым понять, что он желает высказаться. Пожилой человек учтиво кивнул головой в знак согласия. Пауэлл сказал:

— Ну, хорошо. По крайней мере, теперь мы знаем, что это был за почтальон. Но как эта информация может помочь нам в расследовании?

Весьма пожилой человек многозначительно поднял вверх указательный палец левой руки:

— Терпение, мой друг, терпение. Давайте будем продвигаться вперед не торопясь, шаг за шагом. А потом посмотрим, где и какие дорожки пересекутся. В результате вскрытия трупа Уэзерби возникла одна интересная гипотеза. Учитывая, какие события лежат в ее основе, я склонен считать ее вероятность довольно высокой. Было высказано предположение, что смерть, возможно, наступила из-за появления пузырька воздуха в крови Уэзерби, однако анатомопатологи отказываются безоговорочно подтвердить эту версию. Лечащие же врачи настаивают на том, что причина смерти может носить только внешний характер, и поэтому они не несут ответственности за нее. Я склонен согласиться с их мнением. Очень жаль, что Уэзерби умер и мы не можем допросить его. Однако, как представляется, для кого-то его смерть явилась чрезвычайно удачным выходом из создавшейся ситуации. Слишком удачным, сказал бы я, если бы вы спросили меня. Я убежден, что Уэзерби был агентом-«двойником», хотя я и затрудняюсь ответить, на кого он работал. Папки с делами общества, которые регулярно исчезают, неизвестный человек с официальными удостоверениями личности, который рыскает по городу и ведет собственное расследование, постоянно опережая нас на несколько шагов, характер и метод проведения операции по ликвидации сотрудников общества… Все это свидетельствует о существовании внутреннего источника информации. Теперь, когда Уэзерби устранен, можно предположить, что это он был виновником ее утечки, но затем стал представлять собой слишком большую угрозу для кого-то. Кроме того, эта непонятная перестрелка в переулке позади кинотеатров. Мы, правда, уже обсуждали этот вопрос в свое время, однако мне пришло в голову нечто новенькое. Я попросил нашего эксперта по баллистике еще раз обследовать трупы Воробушка и Уэзерби. Тот, кто стрелял в последнего, своей пулей практически ампутировал ему ногу. Наш специалист считает, что в него стреляли, скорее всего, из пистолета 35-го калибра разрывными пулями «магнум» с мягкой свинцовой головкой. В то же время у Воробушка лишь одна аккуратная круглая ранка в горле. Эксперт придерживается мнения, что выстрелы были произведены из разных видов оружия. Этот факт, да еще то, что Уэзерби не был убит на месте, делает всю эту историю со стрельбой очень подозрительной. Я думаю, что наш друг Малькольм по той или иной причине выстрелил в Уэзерби, ранил его и затем скрылся с места происшествия. Уэзерби хотя и был ранен, но не настолько тяжело, чтобы не суметь ликвидировать опасного свидетеля перестрелки — Воробушка. Но и это все же не самая интересная новость. С 1958 года до конца 1969 года Уэзерби служил в Азии, базируясь в основном в Гонконге, однако зона его действий распространялась на Корею, Японию, Тайвань, Лаос, Таиланд, Камбоджу и Вьетнам. Он быстро продвинулся по служебной лестнице от простого оперативного агента до руководителя регионального разведцентра. Вы наверняка обратили внимание на то, что он служил там в тот же самый период, что и наш покойный почтальон. А теперь позвольте мне сделать небольшое, но очень интересное отступление. Что вы знаете о человеке по имени Мароник?

Пауэлл наморщил лоб и сосредоточился.

— Я думаю, он был чем-то вроде специального агента по особым поручениям. Так сказать, «свободным художником», как мне помнится.

Весьма пожилой человек удовлетворенно улыбнулся.

— Очень хорошо. Только я не уверен, правильно ли я понял, что вы подразумеваете под словом «специальный». Если вы хотите этим сказать «исключительно компетентный, предусмотрительный, осторожный и в высшей степени результативный», тогда вы правы. Если же вы имеете в виду «преданный и верный какой-нибудь одной стороне», то вы глубоко заблуждаетесь. Винсент Мароник был — или остается и по настоящее время, если я только не ошибаюсь, — лучшим оперативным агентом и, как вы говорите, «свободным художником» нашего времени, а может быть, и самым лучшим агентом нынешнего века в силу своих способностей и специализации. В том, что касается организации и проведения быстрых, так сказать, «разовых» операций, требующих особой хитрости, изощренности и предосторожности, он, безусловно, является величайшим мастером своего дела. Он обладает исключительно высокой квалификацией. Мы не знаем точно, где он обучался своему ремеслу, хотя совершенно очевидно, что он американец. Его личные качества и способности, взятые в отдельности, конечно, не являются такими уж выдающимися и неповторимыми. В свое время были, да они есть и сейчас, специалисты более высокого уровня по разработке оперативных планов проведения операций, снайперы, которые лучше стреляют, пилоты, диверсанты и так далее, которые делают свое дело лучше, чем он. Однако он обладает редчайшим упорством и настойчивостью в достижении поставленной цели, несгибаемостью и жесткостью характера. Эти его качества в значительной степени развили его и без того большие способности, сделали их еще более эффективными в сравнении со способностями его возможных соперников. Это очень опасный человек, один из немногих, с кем я бы не хотел встретиться и которого я мог бы испугаться.

В начале шестидесятых годов он вновь появился на горизонте. На этот раз он работал на французов, в основном в Алжире. Причем, обратите внимание, одновременно с этим он вел кое-какие дела, касающиеся их некоторых сохранившихся еще интересов в Юго-Восточной Азии. Начиная с 1963 года на него обратили внимание наши люди. В различные периоды он работал на Англию, Италию, Южную Африку, Конго, Канаду и даже провел две операции по просьбе нашего управления. Кроме того, он выполнял роль консультанта или советника при одной организации, причем в этом случае работал против своих бывших хозяев — французов. Он всегда действовал безупречно и результативно, к полному удовлетворению своих работодателей. Нет ни одного свидетельства о том, что он не выполнил данного ему поручения. Его услуги всегда высоко оплачивались. Ходили слухи, что он, тем не менее, постоянно искал какое-нибудь крупное дело. В целом все же неясно, почему он вообще занимался подобными делами. Я же считаю, что он брался за них лишь потому, что именно такая деятельность позволяла ему наиболее полно раскрывать свои таланты и способности, получая при этом — полузаконным образом — вполне приличное вознаграждение. А вот теперь уж совсем интересный момент. В 1964 году Мароник служил на Тайване. И вот, по некоторым причинам, у нас возникло беспокойство. Уж очень хорошим специалистом он был и, кроме того, слишком охотно откликался на выгодные предложения, кто бы их ни делал. Правда, до сих пор он ни разу не выступал против нас, но это был лишь вопрос времени. Поэтому наше управление приняло решение избавиться от Мароника. Но вот что главное. Как вы думаете, кто возглавлял оперативный разведцентр по Тайваню, когда пришел приказ о ликвидации Мароника?

Пауэлл почти на сто процентов был уверен в правильности своей догадки, поэтому он рискнул ответить вопросом на вопрос:

— Уэзерби?

— Совершенно верно. Именно Уэзерби был ответственным за проведение операции по ликвидации Мароника. Позже он сообщил в центр, что в целом она прошла успешно, хотя и с одной накладкой. В квартире Мароника была заложена бомба. В результате взрыва агент, который заложил бомбу, и сам Мароник были «убиты». Естественно, оба трупа были до неузнаваемости изуродованы взрывом. Уээерби, «наблюдавший за взрывом», подтвердил успех операции. А теперь давайте-ка вернемся несколько назад. Кого, вы думаете, Мароник использовал в качестве своего помощника при проведении, по крайней мере, пяти различных операций?

Здесь и гадать было нечего, и Пауэлл сказал уверенно: