Восхождение Примарха 6 (СИ) - Дубов Дмитрий. Страница 18

«Это ещё ничего, — успокаивающе, но с изрядной долей издёвки сказал мне Архос. — Скоро ещё и воздух разреженный будет, тогда вообще красота начнётся».

«Что я тебе сделал плохого? — мне казалось, что даже в мысленном общении я начинал задыхаться и хрипеть. — Будь эти ступеньки одинаковыми и приспособленными для подъёма, как, например, в высотных домах, дело шло бы гораздо быстрее».

«Если бы эти ступеньки были одинаковыми и удобными, — ответил мне Архос. — Они явно не вели бы в храм, где тебе могут помочь».

«Наверное, логично», — подумал я и продолжил подниматься.

Примерно на шестисотой ступеньке я понял, что с меня хватит. Я больше не смогу подняться ни на одну. И встал, как вкопанный.

«Ну ты чего? — поинтересовался Архос, явно пытаясь меня поддеть. ­— Это всего-то уровень стандартной тридцатиэтажки».

«Слушай, — ответил я, уже действительно задыхаясь, — я никогда не всходил на тридцатый этаж пешком. По крайней мере, в этой ипостаси. Кстати!..»

Мне пришла в голову идеальная по своей простоте идея.

«Архос, а что, если я сейчас приму боевую трансформацию Примарха? — поинтересовался я, видя внутренним взором, как огромный паучище легко и непринуждённо взлетает по лестнице к вожделенному храму. — И дойду до цели в ней, а наверху уже стану обратно собой?»

Архос ответил не сразу. Более того, некоторое время я думал, что он мне вообще не ответит.

«Я не верю, что ты готов сдаться в самом низу, — ответил он мне, наконец. — Это на тебя не похоже».

«Почему же сдаться? — я даже растерялся от его ответа. — Нигде же не оговорено, в каком виде я должен подниматься, так? Я вот и подумал, почему не в виде Примарха?»

«Правила для всех одинаковы, — ответил Архос таким голосом, чтобы я прочувствовал своё заблуждение целиком и полностью. — Ты должен бросить себе вызов и преодолеть эту лестницу. Примарху это ничего не стоит, значит, и ценности этот подъём не будет нести никакой. И потом, тебе надо восстанавливать это тело, а не боевую трансформацию».

«Ладно, уел, — сказал я, глубоко вздохнул и продолжил путь. — Но некоторые испытания созданы для того, чтобы проходить их хитростью».

«Есть такие, — согласился Архос, явно удовлетворённый моим решением идти дальше в человеческом обличии. — И, скорее всего, они тебе ещё встретятся по пути, но именно это нужно пройти так же, как все».

И я шёл. Иногда приходилось сцепить зубы, чтобы поднять ногу ещё раз. Иногда приходилось останавливаться, чтобы воздух не жёг лёгкие. Но я шёл. Я поднимался, с каждой ступенькой приближаясь к своей цели всё ближе и ближе.

Примерно на уровне тысячи ступеней, когда начало восхождения уже скрылось за поворотом лестницы и не казалось разочаровывающе близким, я нагнал путника.

При одном только взгляде на него становилось не по себе. Закутанный в изорванную холстину с деревянными дощечками, привязанными к ногам, он не производил впечатление человека, который сможет добраться до верха.

А ещё, присмотревшись к нему, я устыдился своих мыслей, когда желал облегчить себе восхождение. Повязка на его глазах и палочка в руках явно говорили о том, что он слепой. И как вообще забрался на такую высоту, оставалось загадкой.

— Дедушка, дедушка, — позвал я, пытаясь привлечь его внимание, но затем подумал, что он всё равно не понимает того, что я ему говорю. — Вы меня слышите?

При всей странности вопроса, он же мог быть ещё и глухонемым, так? Но нет, дедушка остановился и обернулся ко мне. Из-за повязки на его глазах это выглядело немного зловеще, но, когда он заговорил, все негативные впечатления улетучились.

Говорил он тихо и с диким акцентом, но по-русски, чем привёл меня в некоторое замешательство.

— Слышу, добрый путник, слышу, — ответил он и протянул ко мне руку, которую я принял и пожал, удивившись, насколько она холодная. — Духи этого места сжалились надо мной и послали тебя, — продолжил он, тяжело опираясь на палку.

А я уже прикидывал, как потащу его наверх в довесок к своей сумке, которую я уже несколько раз порывался выкинуть. Но, как оказалось, сохранил я её не зря.

— Скажите, — я решил аккуратно узнать, что принесло сюда этого несчастного, — а вы решили добраться до самого верха? Просто я удивлён, что вы сюда-то поднялись…

— О, нет! Нет, — замахал рукой, свободной от палки, старик. — Наверх мне никогда не подняться. Тут, на полутора тысячах ступеней расположена торговая лавка для туристов. Там большая площадка и место для отдыха. Там, в одной из лавок, работает моя дочь. Но два дня она уже не возвращалась домой, и от неё нет никаких известий. Вот я и пошёл, чтобы проведать, как она там.

— Около полутора тысяч? — переспросил я, понимая, что уж на пятьсот-то ступеней я его смогу затащить.

— Да, — кивнул старик. — Ещё где-то пятьсот осталось. Я считал, но сбился со счёта.

— Всё верно, — ответил и протянул руку для поддержки. — Разрешите, я вас хотя бы провожу.

— Спасибо, молодой человек, спасибо вам огромное, — ответил старик и принял мою помощь, опёршись своей рукой на мою.

И тут меня буквально прошиб озноб, настолько холодной была эта рука. Кажется, ещё холоднее, чем тогда, когда я её пожал в первый раз.

— Скажите, вам холодно? — спросил я и буквально услышал, насколько глупо звучал мой вопрос.

Конечно, ему холодно, а у меня с собой целая сумка ненужных вещей. Впрочем, ему мой костюм-тройка тоже вряд ли поможет от холода.

Пока мы с ним разговаривали, стемнело и стало ещё холоднее. Если идти, а не стоять, это почти не чувствовалось, но стоило только остановиться, как всё тело охватывал мороз, а изо рта облачками вырывалось дыхание.

— Холодно, — признался тот, поднимаясь на очередную ступеньку. — Но я не могу просить у вас одежды, потому что сам отправился в этот путь во всём, что у меня есть.

— Постойте-ка, — я оглядел его ноги и понял, что ботинки мои ему точно не подойдут, а вот новенькие кроссовки, которые я купил совсем недавно — вполне. — У меня есть кое-что из вещей.

Я отдал ему спортивные кроссовки, а сам надел свои повседневные ботинки. Пускай, в них было и не так удобно, но не сказать, что я испытывал дикий дискомфорт. А вот с курткой было расставаться жальче всего, так как ледяной ветер пронзил меня, стоило её расстегнуть. Однако вместо того, чтобы заставить меня застегнуться и предложить слепцу что-то другое, это, наоборот, уверило меня в необходимости задуманного поступка. Поэтому я снял куртку и помог надеть её старику.

— Как тепло-то, — сказал тот. — А сам-то? Сам-то ты как?

Я уже натягивал пиджак, под который надел джемпер.

И вдруг почувствовал, как Архос отбивает себе ладонью лоб.

«Что случилось? — решил уточнить я, чтобы не попасть в глупую ситуацию. — Я что-то снова делаю не так?»

«Ты — Примарх, — ответил мне на это ментальный учитель. — У тебя есть отличная терморегуляция организма. В любой ипостаси».

А я и забыл. Включив внутренний обогрев, я забыл о пронизывающем холоде, улыбнулся, взял старика под руку, которая уже не напоминала собой замороженный кусок мрамора, и повёл его вверх по лестнице, радуясь, что человеку будет максимально комфортно до самого конца путешествия.

Честно говоря, я был готов даже тащить его вверх, если бы он не смог идти, но слепец на удивление бодро одолевал ступеньку за ступенькой. Причём, настолько, что я даже забыл о собственных трудностях. Когда мы оказались на площадке полутора тысячи ступеней я даже не пыхтел, как паровоз, а вдыхал основательно и равномерно.

Дочь старика обнаружилась почти сразу. Она пыталась удалить последствия снежного завала, который прошёлся по этой площадке, но практически не затронул лестницу ниже.

— Отец! — крикнула она и кинулась слепцу на шею. — Отец, прости. Я сначала не могла выйти из лавки, потому что привалило дверь. А затем пыталась освободить всё из ледяного плена, но у меня ничего не получается.

Я посмотрел на валуны, завалившие подход к её лавке, и даже удивился тому, что ничего вокруг от них не пострадало. Они весьма аккуратно упали на площадь, практически ничего не повредив. Но совершенно парализовали возможную торговлю.