На веки вечные - Андерсон Кэтрин. Страница 2

Все еще не переведя дыхание, Мур направился вслед за шефом. Проходя мимо «скорой помощи», Хит старался не смотреть на зеленые мешки, прикрученные ремнями к носилкам.

Остановившись у того места, где на асфальте начинались черные следы от протекторов, он нагнулся, чтобы сделать пометку мелом.

— Мур, тебе приходилось это делать?

— Что делать? — переспросил помощник с нескрываемым безразличием.

На щеке у Хита начал подергиваться мускул.

— Сейчас по следам мы попытаемся вычислить примерную скорость, с которой ехал пикап, когда водитель потерял управление. Если хочешь когда-нибудь стать шерифом, ты должен знать, как это делается.

Мур запустил пятерню в белокурые волосы.

— Не забывай, я посещал академию штата и знаю, как производить такие вычисления. Просто хочется вспомнить все детали.

Хит тщательно изучал следы. Потом, заставив Мура держать конец рулетки, делал необходимые измерения и рассказывал о «деталях», которые так быстро успели выветриться из головы помощника.

— Устанавливаем угол наклона или подъема полотна дороги и находим точное место, где водитель впервые нажал на тормоза. Замеряем расстояние оттуда до точки, где он наконец сумел остановиться, и подставляем цифры в формулу. Следишь за мной?

Мур бросил на него возмущенный взгляд и насмешливо отозвался:

— Пока удается. Между прочим, мой Ай-Кью составлял сто сорок единиц, так что из нас двоих тугодум, пожалуй, это ты, босс. А посему разреши тебе напомнить существенную деталь: пикап не остановился, а упал с обрыва.

Хит, стиснув зубы, заставил себя сдержаться. Он должен был «натаскивать» этого несмышленого лодыря и выполнял свою работу чертовски хорошо.

— Совершенно верно. Следы протектора обрываются раньше времени, что не позволяет нам вычислить точное место остановки. Значит, можно предположить, что водитель выключил зажигание до того, как свалился с обрыва. Замеряем расстояние от начала следа протектора до воображаемой точки остановки и подставляем эту цифру вместе со значением наклона или подъема дороги в формулу. Теперь вычисляем максимальную скорость, с которой могла ехать машина, если бы не сорвалась в каньон.

— И что это нам даст? Насколько я понимаю, мы получим скорость, с которой машина точно не ехала.

— Вот именно. — Хит дошел до конца двух черных полос на асфальте и записал цифру. — Если водитель не удержался на дороге, значит, он управлял машиной со скоростью, явно превышающей рассчитанную нами. Не абсолютная точность, которую я привык устанавливать в своей работе, но, поскольку впереди был обрыв, лучшего, пожалуй, не достигнуть.

Пристроив папку на крыле машины, Хит быстро сделал расчеты. Результаты получились ошеломляющие: пикап несся со скоростью свыше девяноста миль в час.

Стиснув папку так, что заныли костяшки пальцев, Хит снова решил уравнение, не в силах поверить, что не допустил ошибки. Но когда и во второй раз получил те же цифры, почувствовал, как по спине побежали мурашки. Шериф снова взглянул на след протектора и оценивающе посмотрел на Мура.

— Так ты утверждаешь, что появился здесь уже после аварии? Правильно?

Самоуверенный помощник прищурился и уперся руками в машину.

— Правильно. А почему ты спрашиваешь?

Хит покачал головой. Человек, который летит со скоростью девяносто миль в час по узкому местному шоссе, должен быть ненормальным. Или самоубийцей.

— В чем дело? — вдруг заволновался Мур.

Хит был слишком занят собственными мыслями, чтобы отвечать.

Почему мальчишка ехал так быстро? Вопрос не давал покоя шерифу, но он не мог придумать ответа. Даже при том, что эти сосунки мчатся с упертой в пол педалью газа и чуть ли не каждый из них — настоящий сорвиголова, как правило, никто себя нарочно не убивает.

Что-то — или кто-то — заставило парня ехать подобным образом. Хиту сделалось муторно, когда он понял, как все произошло.

— Ты абсолютно уверен, что не находился поблизости, когда случилась авария?

Помощник только презрительно фыркнул:

— Сомневаешься в том, что я сказал?

Взяв папку и не удостоив Мура ответом, Хит направился к своему «бронко» , чувствуя, как с каждым шагом ноги наливаются свинцом. В машине он включил рацию и, связавшись с дежурной дневной смены Дженни Роуз, предложил перейти на другую, не так часто используемую частоту.

— Мур этим утром выходил с тобой на связь? Прием.

— Подтверждаю, — раздался голос дежурной. — Запрашивал регистрационные данные на автомобиль. Прием.

Хиту казалось, будто язык и стенки гортани намазали клеем. Когда он заговорил снова, в его голосе прозвучали стальные нотки:

— Какой номер назвал тебе Мур? Прием.

Через несколько секунд Дженни Роуз снова появилась в эфире и сообщила запрашиваемую информацию. Номер совпал с тем, какой Хит несколько минут назад записал в отчет об аварии. К горлу подступила тошнота.

— Спасибо за помощь, Дженни. Конец связи.

Шериф Мастерс захлопнул дверцу машины; его шаги осторожной медлительностью напоминали сейчас походку пожилого человека. Глубокую душевную боль — вот что испытывал Хит в эти минуты. Похлопывая краем папки по широкому запястью, он остановился перед Муром.

— Ты меня обманул, Том. Врешь постоянно.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — отозвался помощник.

— Я тебе расскажу, как все произошло. Патрулируя сегодня этот район, ты засек группу юнцов в голубом пикапе старой модели. Водитель вел машину немного дерганно. Ты заподозрил что-то неладное, догнал их и сообщил номер Дженни Роуз, а потом попытался прижать к обочине. Я правильно излагаю?

Мур уставился в землю, словно ему было трудно встретиться с Хитом взглядом. Друзья как-то говорили шерифу, что когда он впадает в ярость, его глаза темнеют, превращаются из голубых в абсолютно черные. А в данный момент Хит был не на шутку взбешен. Он швырнул папку на капот, и от этого неожиданного звука помощник чуть не подпрыгнул.

— Ты включил мигалку и врубил сирену, а парень запаниковал и нажал на газ. — Голос Хита был холоден, как лед. — Ты пустился в погоню, но в надежде оторваться от тебя тот еще прибавил скорость. А дальше… на крутом повороте он не справился с управлением.

С нарочито бесстрастным выражением лица Мур наконец решился поднять глаза.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не понимаешь? Как бы не так! Сколько раз я тебе говорил: не ввязывайся в погоню на высоких скоростях, когда подозреваемый — юнец под градусом? Если ты попытался прижать его к обочине, а он не послушался и дал деру, совершенно очевидно: что ни делай — водитель не остановится. В этой ситуации самое безопасное — поотстать, чтобы и он снизил скорость. Погоня ничего не дает. И чем быстрее пьяный едет, тем больше шансов, что попадет в аварию и покалечит себя, а может быть, и других.

От злости на щеках у Мура выступили красные пятна.

— Я уже сказал, что не был поблизости. Или считаешь меня лжецом?

У Хита на языке вертелось слово похлеще, но он сдержался.

— Дженни Роуз сообщила, что ты связывался с ней за несколько минут до предполагаемого времени аварии. Все сходится.

— И что из того? С каких это пор полицейскому запрещено проверять номера машины? Я заметил пикап у реки. Ни внутри, ни рядом никого не было. Это показалось мне подозрительным, и я записал номер, чтобы позже сделать запрос.

— Почему позже, а не сразу?

— Я был занят.

— Чем же, позволь тебя спросить?

— У меня был обеденный перерыв.

Хит вздохнул. Так они ни к чему не придут. Судя по тому, каким каменным стало лицо помощника, Мур вряд ли признается в том, что хотел остановить юнцов, а когда те не подчинились, бросился за ними в погоню. Доказать это почти невозможно. Да если бы и удалось доказать, задница у Мура прикрыта. Печально, но факт. Действуя по правилам, полицейский должен был начать преследование — ведь эти мальчишки были нарушителями, не говоря о том, что один из них управлял машиной в пьяном виде.

Вот в чем главная проблема. На примере этого конкретного дела было совершенно очевидно, насколько правоохранительная тактика Хита расходилась с официальными «правилами». Мало того, шериф хотел, чтобы подчиненные ему подражали.