Вор (СИ) - Кауэр Верена. Страница 4

Кота Бен довольно бесцеремонно сгружает на альберову грудь. Альбер этого будто не замечает вовсе, даже глаза не скашивает на внезапную тяжесть — лежит, как лежал, в жутком каком-то ступоре и будто даже не моргая. Кот же, приняв свою судьбу философски, сворачивается на Альбере клубком и начинает басисто мурлыкать.

— Вот, — неловко говорит Бен. — А я… тоже тут посижу. Считай меня предметом мебели и не обращай внимания, но я тебя в таком состоянии не оставлю, ещё чего.

«Слишком страшно тебя потерять».

С десяток бесконечных минут Альбер остаётся неподвижным. А потом вдруг — Бен дыхание задерживает — очень медленно поднимает руку и зарывается пальцами в кошачью шерсть.

Кот, обрадованный проявлением ласки, начинает мурлыкать вдвое громче. У Альбера губы вздрагивают — раз, другой, третий; Альбер жмурится, сжимает переносицу свободной рукой.

Бен не сразу понимает, что странный скулящий звук исходит от него. Ал вздрагивает, у него плечи сухим рыданием выкручивает — страшной почти-судорогой; Бен дёргается, не зная, как помочь.

Кот приподнимает голову, принюхивается озадаченно, ушами поводит… и тычется вдруг в альберов подбородок и щёки мокрым носом.

Альбер даже глаза приоткрывает недоумённо. А кот лижет вдруг его в щёку — и начинает мурчать ещё раскатистее.

Альбера прорывает, наконец, слезами — Бенедетто выдыхает с облегчением и перебирается на всякий случай поближе — из кресла на пол у дивана. Альбер в кота рыдает, обняв его, наверное, даже слишком сильно — а кот продолжает мурлыкать, даже не пытаясь выпустить когти.

Бен коту подмигивает украдкой.

— Прости, — выдавливает Ал через небольшую вечность.

Бен, опиравшийся на диван спиной, разворачивается к нему.

У Альбера лицо покрасневшее и слёзы всё ещё текут по вискам — он пытается вытирать их тыльной стороной ладони, но бесполезно. Вторая рука машинально гладит кота.

— П-прости, — повторяет Ал. — Прости, я не знаю, что…

— Эй, — Бен касается его плеча, — тебе это явно было нужно.

— Меня… впервые так, — Ал пытается глубоко вздохнуть, но выходит беспомощный, задушенный всхлип. — С того дня, как… я ведь не говорил?

И он рассказывает — почти бессвязно, мешая слова со всхлипами и то и дело прерываясь на подышать. Бен сидит, снова развернувшись к нему спиной и упираясь затылком в плечо — Альберу так, кажется, хоть немного легче.

Когда он заканчивает историю, они долго сидят в тишине, нарушаемой только кошачьим урчанием.

— Не знал, что у тебя есть кот, — говорит, наконец, Альбер, явно пытаясь сменить тему.

— Мы, в некотором смысле, есть друг у друга, — пожимает плечами Бен. — Он меня нашёл, когда… когда мне было хреново. Теперь вот живём вместе. Не так одиноко.

— Как его зовут?

— Бертуччо, — Бен, фыркнув, разворачивается и тоже зарывается пальцами в шерсть. — В честь одного… старого знакомого.

— Ему идёт, — Ал случайно сталкивается пальцами с рукой Бена и осекается; потом продолжает, как ни в чём не бывало: — Но какое-то сокращение ведь есть? Берт?

— Смеяться будешь, — Бен старательно не смотрит на его лицо. — Тучка.

Альбер, действительно, смеётся — по-доброму как-то, необидно — и чешет кота за ухом:

— Это ему идёт ещё больше.

Бен смотрит на него и улыбается краем рта:

— Больше не плачешь. Легче? Я тогда пойду, наверное.

— Останься, — просит вдруг Ал.

— Я Тучку не забираю, — Бен дёргает плечом. — Сам придёт, когда захочет, он умный.

Альбер глаза закатывает:

— Ты останься, — и на диване двигается, освобождая место.

Бен ложится, пожав плечами. Альбер зарывается пальцами в его волосы — абсолютно тем же жестом, каким гладит кота. Бен фыркает, но предпочитает не комментировать.

— Я сюда сбежал, на самом деле, — говорит Ал рассеянно. — От всех.

— Я так и подумал, — кивает Бен.

Альбер вдруг поворачивает голову, прижимаясь губами к его лбу и за плечи притянув к себе.

— Спасибо, что ты здесь.

— Ладно вам, сударь, — паясничает Бен, поднимая голову, — вы снова разревётесь, если продолжите в том же духе.

Альбер смеётся и поворачивается к нему совсем, обнимая. Кот сваливается куда-то между ними, недовольно мякает и, боднув Бена в живот, опять начинает мурлыкать. Бен фыркает:

— Мне кажется, он будет это делать, даже если его переедет велосипедом.

— Лучше не проверять, — улыбается Ал.

У него глаза покрасневшие от слёз и всё ещё чересчур блестящие — Бен в их зелени привычно тонет. Не хочется думать, что в какой-то момент беглецу придётся из побега своего вернуться — что Бен снова в компании кота останется. Хорошая компания, кто бы спорил, только…

Без Альбера будет ужасно пусто.

Альбер засыпает, уткнувшись в его плечо. Бен рассеянно гладит его по волосам и старается гнать от себя дурные мысли.

Кошачье мурлыканье почти не помогает.

Ещё через неделю Альбер встречает его, растерянно крутя в руках телефон, и говорит, глядя в пол:

— Мне… надо вернуться. Там мама, она… — он рукой машет почти с отчаянием. — Я и так слишком долго бегал.

Бен не успевает натянуть на лицо невозмутимое выражение — Альбер замечает всё равно, подаётся к нему встревоженно.

Кажется, будто что-то разбилось. Бен отступить не успевает — Альбер обнимает его за плечи, к себе почти судорожно прижимая. Голос над ухом звучит сипло и взволнованно:

— Я думал, может… может, ты хотел бы вернуться со мной. У меня там… слишком пусто и слишком много места.

Бен, помедлив, стискивает руки на его спине. Упирается в плечо подбородком.

— Если ты думал, что я отказываться и ломаться начну, потому что не хочу жить в чужой квартире на птичьих правах, то ты говоришь не с тем человеком. Мог бы заметить нестойкость моих моральных принципов, я же и согласиться могу.

— Соглашайся.

Альбер утыкается носом в его висок. Бена перетряхивает вдруг от нежности этого жеста; непривычно, первый порыв — спрятаться в привычную скорлупу, колючками ощетиниться.

Вместо этого он обнимает Альбера крепче и прикрывает глаза, ткнувшись ему в плечо.

Греется.

Альбер дышит ровно над ухом, альберовы руки на плечах сами по себе надёжной защитой ощущаются.

Бен устал быть один. Вот так просто.

Ал хмыкает вдруг:

— К Бертуччо это приглашение тоже относится. А, Тучка? Хочешь переехать?

Тот хрипло мяукает — и когда зайти успел в приоткрытую дверь? — и начинает с оглушительным мурчанием тереться об альберовы ноги. Бен фыркает:

— Он тебя любит уже больше, чем меня. Сманил мне кота, ужасный человек.

— Ну, — Альбер пожимает плечами; в его голосе улыбка слышится, — значит, буду любить тебя за двоих. Надо ведь как-то искуплять вину?

Бен растроганную улыбку прячет. Прижимается чуть сильнее.

Шепчет тихонько:

— Соглашаюсь.

========== Забыться ==========

Комментарий к Забыться

modern!AU

Бен торчит под чужим подъездом и нетерпеливо ногой топает.

Бен уже пожалеть успел о своей идиотской затее. Ну правда, он же собирался просто напиться и потусить. Может быть, уйти из клуба с кем-то. Может быть, переспать с этим кем-то на чужой квартире или в отеле и свалить с утра; может быть, утащить какие-нибудь часы или смартфон.

А потом угораздило наткнуться на бывшего де Морсера-теперь-Эррера, который в том же клубе пытался надраться после всего, что случилось с его семьёй и жизнью. А потом угораздило с ним заговорить. И болтать всю ночь. И как-то доболтаться до «не хочешь ли прокатиться с ветерком завтра» и «да, конечно, заедешь вечером?».

И стоит вот сейчас, опираясь на раздолбанный байк и мысленно на себя ворча.

Приличный мальчик Альбер наверняка явится сейчас в белом — он даже в клуб умудрился завалиться в свободной белой футболке и белых брюках. Приличный мальчик Альбер рядом с одинаково потрёпанными жизнью Беном и его байком будет выглядеть странно и неуместно — или, что вероятнее, они будут неуместны рядом с ним.