Знойные ветры юга ч.2 (СИ) - Чайка Дмитрий. Страница 49

— Как это вышло? — черный от горя князь смотрел на тело Батильды, которая лежала на полу кухни, нелепо раскинув руки. Никто не посмел ничего здесь тронуть. — Говори!

— Дык, ваша светлость, — начал свой рассказ повар, который напряг в недюжинном усилии туповатое лицо. — Служанка вино вашей светлости налила и приготовилась нести. А госпожу Батильду в другое крыло позвали срочно. Я ей говорю: куда понесла, дура, тебя же заругают! А она рукой махнула и говорит: я это вино пила. Видишь, жива стою!

— А потом? — рыкнул князь.

— Я ее до твоей светлости не пустил, — продолжил повар, преданно глядя на князя. — Мы тут порядок хорошо знаем. Так не положено, говорю ей. Утренний инструктаж забыла, курица неумная? Без недельного жалования останешься! И я с тобой вместе, потому как видел и не донес. Стой и жди, говорю, не то стражу кликну. А потом госпожа Батильда пришла и сказала, значит: куда понесла, глупая? Я ведь не испробовала еще. А та засмеялась и отвечает: вот ты, почтенная, до княжьего вина охоча! Доброе вино, говорит, я сама отпила немного. Давай отнесу быстрее, а то государь осерчает. Он давно уже велел вина принести, а мы мешкаем.

— А Батильда что? — спросил князь.

— А она отругала ее, — степенно продолжил повар, — в чарку вино отлила и выпила. Она всегда так делала. А потом лицом покраснела, упала, дергаться стала и померла. Вот, значит, как все вышло, государь!

— Служанка где? — князь повернулся к Бранко, а тот показал подбородком вправо, где сидела хорошо знакомая горничная с подбитым глазом и смотрела на них затравленным взглядом.

— Так я тут же «Слово и дело» крикнул, — рисуясь перед высоким начальством, пояснил повар.- Она ведь с кухни сразу пошла, когда госпожа Батильда пробу налила себе. Тут ведь и дите малое догадается.

— Ее сразу же стража схватила, государь, — пояснил хмурый Бранко. — Потом лекарь Илья прибежал. Говорит, яд. Миндалем пахнет. Такой ромеи делают. У нас не умеют так.

— Нашли того, кто Батильду отозвал в другое крыло? — спросил князь.

— Его допрашивают уже, — пояснил Бранко. — Из дома взяли, бежать хотел. Раскололся тут же, как только первый палец отрезали. Мягкий оказался, как говно! Там все ясно, как день, государь. Ромейский купец подкупил обоих. Ты один в кабинете был, так она рассчитывала успеть в лесную заимку сбежать, пока тебя найдут. У нее уже и лодка приготовлена была, и еды припасено на два месяца. Она потом, когда успокоится все, хотела в Австразию уйти. Она рабыней из-под Кельна приведена была, как и Батильда.У нее дальняя родня там осталась. Если бы не этот повар, все могло бы получиться. Это он не дал ей вино отнести.

— Горан!

— Тут я, государь! — отозвался боярин. — Во все концы уже поскакали. Все обозы и корабли на неделю пути остановим и перетряхнем. Если этот человек за Дунай не успел уйти, то мы его найдем.

— Ты верный человек, Душан, и службу знаешь. Я щедро награжу тебя, — пристально посмотрел на повара Самослав. — Кравчим ко мне пойдешь? По деньгам не обижу.

— А что платишь? — степенно спросил повар, стараясь не смотреть на тело предыдущего носителя этого высокого звания.

— Рубль, — усмехнулся князь.

— Так я два рубля в месяц получаю на казенных харчах, — повар даже немного обиделся. — Мне на всю семью харчи дают, княже!

— Рубль в день жалования положу, — усмехнулся Самослав. — И казенные харчи, леший с тобой. Так что, пойдешь?

— Пойду! — торопливо ответил повар. — Век Перуна и Велеса молить за тебя буду, великий государь!

— Горан! — князь поднял тяжелый взгляд на старого боярина. — Всю прислугу во дворце заменить. Набрать из тех, кто Моране клятву давал. Даже того, кто дерьмо из отхожих ям убирает, из своих людей поставишь.

Князь посмотрел на нового кравчего, который ушел в себя, пытаясь понять, а рубль в день — это сколько же будет в месяц? А в год? Он этого так и не выяснил виду малограмотности, но нутром чуял, что много, очень много. Так много, что стоит за это жизнью рискнуть.

— Его тоже к присяге приведи, — князь кивнул на Душана, на лице которого застыло выражение неописуемого блаженства. — И всю его семью. Понял?

— Понял, государь, — кивнул Горан. — А у княгинь служанок тоже гнать? Княгиня Мария свою Аду чуть не с детских лет знает.

— Оставить только тех, кто больше пяти лет служит, — ответил после раздумья князь. — И у кого родни нет. Остальных вон. Всех ромейских купцов в Словении задержать и под караул посадить. Товар под охрану. И чтобы ни на копейку их добра не пропало. Малый Совет собери на завтра. Княжича Святослава пригласи туда и княжну Умилу.

— Исполню, государь, — ответил Горан, стараясь не показать своего удивления. Наследников пока еще на Малый Совет не приглашали. Что ж, видно время пришло.

— Что делать будем, бояре? — хмуро осмотрел соратников князь. — Высказываемся!

— Война! — ударил ладонью по столу Деметрий. — Нельзя такое прощать!

— Да! — согласно закивали головой Лют и Будимир, префект Братиславы.

На лицах остальных была написана задумчивость и сомнение. Даже Горан колебался.

— Что ты думаешь, сын? — резко повернулся к Святославу князь и тот даже покраснел, когда все присутствующие повернулись к нему. В их взглядах читалось ожидание.

Святослав задумался на несколько секунд. Он будущий правитель! Он не должен решать все с наскока, как простой воин. Дядька Стефан ведь столько рассказывал ему и об арабах, и о римлянах, и о том, как они ведут свою политику. Нет, война — это не то, что нужно сейчас! Не зря многие бояре молчат.

— Ромеи должны быть наказаны, отец, — осторожно сказал он. — Такое прощать нельзя. Но кто сказал, что наш ответ должен быть прямым, как копье?

— Что? — князь совершенно растерялся. Растерялись и бояре. — Да ты где успел нахвататься такого? Мне сына подменили, что ли? Или мне все это сейчас снится?

— Я с дядькой Стефаном много недель на одном корабле плыл, — стеснительно улыбнулся Святослав. — Он мне много чего рассказал. И пояснял на примерах. Я от него куда больше узнал, чем в школе.

«И куда больше, чем от тебя, отец!» — отчетливо прочитал Самослав в укоризненном взгляде собственного сына.

— Как, однако, заграничные поездки расширяют кругозор у нашей молодежи, — выдохнул изумленно князь. — Продолжай.

— Если в ромеев вцепимся мы вместе с арабами, то Константинополь не устоит, — продолжил Святослав. — Мы сожжем их корабли и перекроем подвоз продовольствия. Если бы это могли сделать авары и персы, то его взяли бы в прошлую осаду. Если за дело возьмемся мы, то город падет через пару месяцев. Если мы перевезем штурмовые отряды через Золотой Рог, где нет стен, то он падет еще быстрее. Но нам этого не нужно.

— Да что б я сдох, — отчетливо произнес Деметрий во внезапно наступившей тишине. — Почему этот Стефан не сидит здесь, вместе с нами?

— Он отказался, — поморщился князь. — Этот наивный парень считает, что его долг служить империи. Продолжай, сын.

— Если империя падет, то мы останемся с арабами один на один, отец, — ответил Святослав. — Дядя Стефан мне многое объяснил, он воевал вместе с ними. Они собирают народы перед собой, словно снежный ком. И когда они придут сюда, их будет много больше, чем нас. Они не умеют воевать в лесах и не знают, что такое настоящий холод. Мы, конечно же, их отбросим, но зато ослабеем очень сильно. Так сильно, что поднимут головы те, кто сейчас сидит тихо и не высовывается. Все захотят откусить кусок от наших земель. Так что империя нам нужна. Она станет нашим щитом от мусульман. Но наказать ромеев нужно. И я думаю, отец, ты уже знаешь, как.

Хлоп! Хлоп! Хлоп! В оглушительной тишине короткие аплодисменты княгини ударили по ушам бояр, словно барабанный бой. Мария откровенно потешалась, глядя на растерянное лицо мужа.

— И ведь захочешь, и не скажешь лучше, государь, — произнес, наконец, Горан. — Я что-то такое думал, но так складно не изложил бы. Дело говорит княжич Святослав.