Убийство на Аппиевой дороге (ЛП) - Сейлор Стивен. Страница 49
- Фелиция!
На зов жреца из-за деревьев, окружающих святилище, шагнула стройная гибкая женщина в белом одеянии. В первый миг она показалась мне совсем юной. Но вот женщина приблизилась – и стало заметно, что она вовсе не так молода. Благодаря тонким чертам лица и лёгкой упругой походке её можно было издалека принять за юную девушку. В молодости она, должно быть, отличалась необычайной красотой; да и теперь ещё оставалась очень красивой.
Улыбаясь, женщина подняла руку в приветственном жесте. Но не успела она и рта раскрыть, как Феликс преградил ей путь.
- Э, нет, Фелиция, - заявил он, уперев руки в бока. - Жди своей очереди. Пока что с этими людьми разговариваю я.
- Конечно-конечно, - с нарочитой поспешностью откликнулась женщина.- Я помню уговор: тебе первому те, кто едет с севера; мне – с юга.
- Вот именно. К тому же, сама видишь, женщин среди них нет, так что в святилище тебе вести некого.
- Да уж вижу. – Фелиция оглядела нас по очереди – мимолётно улыбнулась Эко, задержала взгляд на Давусе, мельком глянула на меня.
- Ладно, Фелиция, мне пора. Оставляю их тебе. – И повернувшись ко мне, жрец без стеснения протянул ладонь.
- Ах, да. Благодарность – на поддержание алтаря. – Я кивнул Эко, и он, развязав кошель, извлёк несколько монет - как всегда, чуточку меньше, чем следовало. Перехватив мой взгляд, Эко добавил монету. Я взял деньги и положил в протянутую ладонь. Жрец спрятал монеты с ловкостью заправского фокусника и, не сказав больше ни единого слова, повернулся и зашагал прочь.
Глава 17
- Значит, Фелиция, - сказал я, невольно улыбаясь в ответ на её улыбку, - ты жрица здешнего алтаря Доброй Богини?
- Я забочусь о том, чтобы проезжающие тут женщины имели возможность обратиться с молитвой к Доброй Богине.
- За определённую плату?
- Лишь нечестивец надеется получить что-то от богов, не давая ничего взамен.
Я кивнул.
- Вижу, ты и твой брат имеете неплохой приработок, знакомя проезжих с местной достопримечательностью.
- Путникам интересно услышать, что здесь было.
- Что верно, то верно.
- А откуда ты знаешь, что Феликс мой брат? Он сказал тебе?
Вот тебе раз. Я-то употребил слово брат, подразумевая, что он тоже жрец и совершенно не подозревая, что они действительно брат и сестра. Выходит, у них тут семейное предприятие по служению богам и заработку на проезжих. Ловко. По-родственному передают друг другу любопытных путников. Ну, и соперничают по-родственному; уж не без этого.
- Думаю, мой брат не преминул также рассказать вам, что когда-то я была проституткой в храме Изиды? – Она вздёрнула подбородок, сделавшись от этого ещё выше. – Что ж, это правда. Я была храмовой проституткой. Но теперь я служу лишь Доброй Богине Фауне. – Казалось, она равно гордится как прежним своим занятием, так и нынешним.
- А в тот день ты тоже была в святилище?
- В день, битвы, ты хочешь сказать? Да, была.
- И видела, как это произошло?
- Видела. - Глаза её были широко открыты – как бывает, борешься со сном или хочешь нагнать страху на маленьких детей. – Милон со своей свитой появился оттуда. – Она махнула по направлению к Бовиллам. – И народу же было в этой свите, скажу я вам!
- Сплошь слуги из тех, что причёсывают и накрашивают хозяйку, насколько я слышал.
- Ну уж нет. Правда, в свите Милона действительно было много рабов, которые готовят господам ванну и стелют постель – слышал бы ты, как они завопили от страха, когда всё началось! Но и телохранителей с оружием тоже хватало. Это была настоящая армия, хоть и небольшая.
- А сам Милон где был?
- Ехал впереди в повозке со своей женой.
- Они останавливались тут?
- У святилища? Нет. Фауста Корнелия никогда тут не останавливается.
- В самом деле? Казалось бы, дочь диктатора Суллы уже в силу своего высокого происхождения должна подавать пример почитания Доброй Богини.
- В Риме – может быть. Но я заметила, что большинство женщин, которые тут останавливаются, из маленьких городов и более скромного происхождения и достатка. Знатные дамы Рима считают ниже своего достоинства возносить мольбы в скромном придорожном святилище. Наверно, своё почитание Доброй Богине они привыкли выражать в более богатой обстановке.
- Это едва ли говорит об их благочестии.
- Не мне судить. – Улыбка не покидала её лица; взгляд оставался безмятежным и ясным. – Но ты хотел послушать о битве. Она началась на этом самом месте, перед святилищем. Я как раз вышла посидеть на ступенях – хотела погреться на солнце; так что всё видела.
- А который был час?
- Примерно девять.
- Ты это точно знаешь?
- Точнее некуда. На поляне позади святилища есть солнечные часы. Я незадолго до того посмотрела на них.
Итак, пока что все свидетели подтверждали слова Фульвии и опровергали заявление Милона, утверждавшего, будто стычка произошла двумя часами позднее, перед самым закатом.
- Дальше.
- Милон со своей свитой подымался в гору от Бовилл, а Клодий со своими людьми спускались к Бовиллам.
- Клодий и его люди шли по дороге? Не появились внезапно из лесу?
- Нет.
- Ты уверена, что это не была засада?
- Уверена. Никакой засады.
- Клодий ехал верхом?
- Да. Клодий и ещё несколько ехали верхом. Остальные были пешие.
- А были среди его людей женщины или дети?
- Нет. Только мужчины.
- С оружием?
- Они выглядели отрядом хорошо обученных бойцов, если ты об этом. А тебя, видно, сильно интересуют такие подробности. До сих пор меня ещё никто так не расспрашивал.
- В самом деле? – Я смотрел на пустынную дорогу. – Значит, ты говоришь, тут они и встретились. И что же, сразу же кинулись друг на друга?
- Нет.
- А что? Сначала принялись оскорблять друг друга?
- Нет, не сначала. Даже наоборот, как только они заметили друг друга, так сразу же смолкли. И как-то насторожились. Можно было видеть, как напряжение расходится по двум отрядам, от едущих во главе до идущих в хвосте – как волны при столкновении на воде. Те, кто был верхом, застыли в сёдлах. Глаз друг с друга не спускали. Я просто чувствовала, как они стиснули зубы. Дорога хоть и широкая, но обоим отрядам пришлось вытянуться гуськом – иначе было не разминуться. Люди Клодия растянулись сильнее, чем люди Милона. И всё равно сталкивались, мешали друг другу. Я слышала, как они ворчат. У меня у самой от напряжения зубы заныли. Ощущение было – ну, такое, будто царапаешь ногтями по засохшей глине. Помню, я внезапно вздохнула и только тогда заметила, что всё это время задерживала дыхание, боясь, что вот-вот случится непоправимое.
- Тем временем Клодий и те его спутники, что были верхом, съехали с дороги и остановились, пропуская других. Как раз напротив святилища, так что мне всё было видно. Милон со своей женой ехали в повозке, всё больше удаляясь. Наконец они разминулись. Клодий снова выехал на дорогу и пустил своего коня шагом позади всех. У меня уже гора с плеч свалилась, и я прошептала благодарственную молитву Доброй Богине, радуясь, что всё обошлось. Но Клодий не мог проехать просто так. Должно быть, злой дух крутился поблизости и подтолкнул его под руку, потому что он обернулся и крикнул что-то двум гладиаторам Милона, которые шли последними.
- Гладиаторам?
- Ну да. Этим знаменитым на весь Рим бойцам – мой брат говорит, что они знамениты.
- Эвдем и Бирра?
- Да, эти двое.
- И что же крикнул Клодий?
Она моргнула.
- Будь я по-прежнему храмовой проституткой, я бы тебе повторила. Но я жрица Доброй Богини.
- А приблизительно?
- «Что приуныл, Бирра? Что, Эвдем слишком редко позволяет тебе чистить свой меч?»
- Понятно. И что тогда?
- Тот, кого он назвал Бирра, обернулся – молниеносно – и бросил в него копьё. Всё случилось мгновенно, я ни за что бы не заметила, если бы не следила. Клодий всё ещё сидел, обернувшись, и смеялся своей шутке, когда копьё ударило его со всей силы.