Талисман - Андерсон Кэтрин. Страница 58

Охотнику пришлось оторвать ее колени от груди, чтобы поднять. Она не сопротивлялась, только дрожала, когда он поднял ее с земли. Голова опустилась ему на плечо. Когда он посмотрел в ее маленькое лицо, сердце у него сжалось. Ее лицо было как отражение в воде лица Лоретты. Те же самые мелкие черты лица и чувственный рот. Те же волосы. Те же глаза, подобные большим пятнам летнего неба.

Охотник пошел прямо к своей лошади, не глядя ни направо, ни налево, ощущая на себе взгляды столпившихся вокруг команчеро. Мягко, насколько это было возможно, он посадил Эми на спину жеребца и сел позади нее. Она застонала и вцепилась руками в холку лошади. Как можно осторожнее он помог ей сесть поперек, поддерживая ее спину согнутой рукой.

Сантос снова выступил вперед.

— El Lobo, даю тебе слово, что я не знал, что эта женщина близка твоему сердцу. Я никогда не позволил бы им дотронуться до нее.

— Женщина? — прошипел Охотник.

Сантос пожал плечом, его глаза беспокойно бегали.

— Она не первая девчонка, которую объезжают. Ты сам делал это много раз.

— Я делаю войну с мужчинами.

Сантос оглядел всю группу команчей прежде, чем ответил.

— Это не относится ко всем вам.

— Этот индеец оставляет одну пару следов, — сказал Охотник негромко. — Остальные идут своим путем.

Устремив взгляд на девочку, Сантос перешел на английский.

— Я не хотел причинить тебе вреда, малинькая mu-chacha. — Обращаясь к Охотнику, он сказал: — Я твой хороший друг, El Lobo. Это правда, я говорю.

Фыркнув с отвращением, Охотник повернул лошадь и поехал прочь. Его люди сомкнули ряды позади него, чтобы прикрыть со спины. Эми лежала на коленях Охотника, скрестив на груди руки, зажмурив глаза и стуча зубами. Охотник осмотрел ее тело. У нее были две глубоких раны на ногах, которые следовало прочистить. Он надеялся, что это самое худшее, что внутренности у нее не порваны, как это было у Ивы.

Он Обещал своей Голубые Глаза, что привезет ей ребенка. Ему не хотелось привезти труп.

Часом позже, после того, как команчи остановились и разбили лагерь в овраге, Охотнику все еще не были ясны масштабы повреждений, причиненных Эми. Каждый раз, когда он пытался прикоснуться к ней, она впадала в безумие. Теперь она лежала, сжавшись в комок, на боку, подтянув к груди колени, прикрывая голову руками, а он сидел рядом.

Воспоминания нахлынули на него, воспоминания об Эми, вышедшей в одиночку навстречу армии воинов с винтовкой больше ее самой, прижатой к плечу. Эми, кусающейся и взбрыкивающей, когда Быстрая Антилопа попытался удержать ее на своей лошади. Сердце индейца. Такой дух, как у нее, нелегко было сломить. Какие страдания ей пришлось вынести, чтобы дойти до такого состояния.

Охотнику не хотелось снова применять к ней силу. Надо было обработать ее раны, и быстро, но некоторые из них доходили до костей. Нужна была доброта и женские руки.

А женщин не было в пределах сотен миль.

Охотник обратился к Старику и попросил его вместе с другими отъехать на некоторое расстояние, чтобы уменьшить степень неудобств, переживаемых Эми. Через несколько минут, когда все вокруг стихло и они остались вдвоем, Охотник сел рядом с нею, скрестил ноги в лодыжках.

Стараясь не нажимать, он взял ее за плечо. Она отпрянула от него и начала всхлипывать. Он продолжал держать ее за плечо, зная, что раньше или позже она должна примириться с его прикосновением, и тогда он сможет установить характер всех причиненных ей повреждений. Ее плач напомнил ему Иву, возвращал мысли к событиям, о которых лучше забыть. Единственное, что вспоминалось ему ярче всего о той далекой ночи, — страх его умиравшей жены. Она прильнула к нему в страхе перед темнотой, окружавшей их, впадая в панику, когда кто-нибудь помимо него приближался к ним.

У Эми не было никого, к кому она могла бы прильнуть. Он почти на вкус ощущал ее страх. Ее надо было держать. А держать было некому. Там не было никого, кроме Охотника.

— Эй-мии, — прошептал он.

Она сжалась, пытаясь избежать его прикосновений. Охотник провел рукой вниз по спине, потом снова вверх до плеча. Он смотрел, не появятся ли свежие следы крови на ее потрепанной юбке. Он коснулся для большей уверенности. Когда он обнаружил, что концы пальцев стали влажными, у него по коже пробежали мурашки.

— Эй-мии? У тебя есть раны. Этот индеец должен позаботиться о тебе. Никакого вреда. Это обещание, которое я делаю тебе.

Он взял край юбки и попытался поднять ее. Она начала кричать и бить его своими маленькими кулачками. Охотник отодвинулся назад и поднял руки. Она заерзала в пыли, пытаясь отодвинуться от него подальше, затем свернулась клубком, прижав ладони к нижней части живота.

— Не трогай меня! Не трогай меня!

Охотник держал руки поднятыми, пытаясь не испугать ее больше, чем уже испугал.

— У тебя много ран, — сказал он негромко. — Индеец твой хороший друг. Я буду помогать тебе.

Всхлипывание застряло у нее в горле. Она подняла голову и посмотрела на него залитыми слезами голубыми глазами, исстрадавшимися, больными глазами. Он видел, она хотела верить ему, ей это было необходимо. Маленький рот искривился.

— Д-друг?

Охотник стал медленно опускать руки. Она отшатнулась и прикрыла лицо руками, явно в страхе, что он ударит ее.

— О Эй-мии, не бойся. Я отвезу тебя к Лоу-реетте. Это хорошо.

— Ты лжешь! Лоретта дома. Она не могла послать тебя. Ты пытаешься обмануть меня.

— Этот индеец не делает ложь. Лоу-реетта ждет тебя в моей деревне. Она пришла ко мне. Она знает, что Охотник может найти тебя. — Охотник старался вспомнить что-нибудь, что могло бы убедить Эми в его искренности. — Она пришла с черной сумкой для ее оборок.

— Сумка? — Надежда затеплилась в глазах Эми. — Е-ее черная сумка? Та, что мама подарила ей?

Охотник кивнул.

— Huh, да, черная сумка. Ее платье было голубое, с маленькими змеями и розовыми цветами прерий. Много wannup. Много белых юбок и штаны внизу.

— Ее голубое ситцевое, — прошептала Эми.

— О да? Сичевое. Мои глаза не могли видеть это если она не пришла ко мне. Это достаточно точно.

— Т-тогда, почему ты остановился здесь? Почему не везешь меня к ней?

— У тебя много ран.

Настороженная и готовая к прыжку, она наблюдала за тем, как он медленно опустил руки на колени.

— Посмотри на меня. Разве мои глаза говорят ложь? Она посмотрела ему в глаза. Охотник понимал, что

двигаться, даже дышать нельзя.

— Почему Лоретта попросила тебя найти меня? — Она провела дрожащей рукой полбу. — Ты ведь индеец.

Это был вопрос, на который у Охотника не было готового ответа. Очень медленно, осторожно он поднял одну руку на высоту плеча.

— Она видела мою Черного Дрозда, маленькую девочку. Твоя Лоу-реетта знает, это индеец понимает боль в ее сердце, потому что ее Эй-мии потерялась. Она доверила этому индейцу найти тебя, драться большую драку, привезти тебя назад к ней.

— У тебя есть маленькая девочка? Лоретта правда послала тебя? — Она смотрела с таким недоверием, что Охотник чуть не улыбнулся.

— Я здесь, да? Я прошел длинный путь. Если этот индеец хотел делать обман, я делал бы обман около моей деревни.

На минуту глаза ее затуманились, затем стали ясными. Он видел, что она начинает верить ему. Звук приближающихся шагов отвлек внимание их обоих. Охотник глянул через плечо и увидел подходившего Старика. Крик страдания вырвался из горла Эми.

— 3-заставь его уйти! — закричала она. — Заставь его уйти!

Старик замер на половине шага. Он держал бутыль из тыквы.

— Он принес воду. Ее лицо побелело.

— Нет… нет. Заставь его уйти! Я… я не хочу его видеть!

Охотник начал подниматься, намереваясь пойти и взять бутыль. В тот момент, когда Эми увидела, что он уходит, она закричала и бросилась к нему.

— Нет! Не оставляй меня с ним! Пожалуйста, не оставляй!

Застигнутый врасплох Охотник чуть не потерял равновесия, когда ее маленькое тело ударилось ему в грудь. Она стиснула свои тонкие руки вокруг его шеи, лишив его возможности дышать, обнаженное, покрытое потом тело прилипло к нему, как речная пиявка. На минуту он не знал, как реагировать. Затем он почувствовал, как от страха содрогается ее тело, и инстинктивно обхватил ее руками. Ее туловище было не шире, чем у Черного Дрозда. Сердце Охотника содрогнулось от отчаяния, с которым она прижалась к нему.