Повстанец II (СИ) - Офф Алексей. Страница 53

…Волна санмхаты, чистой внутренней энергии, вышла из моего тела и разметала сосульки, заставив их взорваться где-то в стороне. Одновременно с этим мое тело ускорилось — и я в летящем прыжке с разбега попытался продырявить энполе удирающего британца в районе поясницы. Оружие высекло искры.

Сделав круговой подшаг после приземления, я рубанул гуаньдао с разворота — снова искры, но теперь я оказался напротив своего противника. Обмен ударами. Еще секунда. И вот за спиной истощенного ультимативной техникой британца оказывается Дункан, который обрушивает на его энполе всю мощь своего удара молотом.

Поле британца на мгновение мигает… Но этого оказывается достаточно. Сам британец тут же бледнеет.

— Не-ет! — успел отчаянно прорычать он.

Мой искрящийся от энергии гуаньдао как масло разрубает его беззащитный клинок, а затем врезается в бок, рассекая одежду и тело пополам.

…Добивающий удар прямо в сердце.

…

Так погиб британский Мастер, первый убитый нами Мастер, чье имя и происхождение сейчас меня совершенно не волновали.

Оставшись вчетвером против шестерых, противник быстро смекнул, что дело запахло жареным, — лишаться еще одного мастера явно не входило в их планы. Уж не знаю, поступил ли приказ сверху, но британские мастера довольно сноровисто отступили, а по тому месту, где мы сражались, тут же заработала крупнокалиберная вражеская артиллерия, разнося даже многовековые исполины в пух и прах. Точнее — в щепки и головешки.

Благодаря нашим действиям, наступление на довольно широком участке фронта захлебнулось, малайские партизаны смогли вздохнуть более свободно и продолжить отступление в более размеренном темпе.

Вшестером мы собрались в тихом местечке, то и дело провожая взглядами последние остатки отступающих партизан. Малайские мастера сняли маскировочные лесные маски и приборы ночного виденья. Одним из них ожидаемо оказался Онг Чиа. Двое других — тоже азиаты, но по происхождению явно не малайцы.

Онг открыл голограмму и быстро запечатал… С миниатюрного устройства на его шее, которое напоминало кулон, раздался механический мужской голос.

Эпилог

— Друзья, Двейн, Селия, Дункан, от лица всего нашего народа и партизанского движения хочу официально наконец выразить вам благодарность. За то, что не бросили нас в столь трудную минуту. Не приди вы сейчас нам на помощь, и нас бы могли положить там всех. А вместе с нами — и большую часть партизанских отрядов.

— Мы обещали прийти на помощь, если сможем, и мы сделали это, — слегка польщенно улыбнулась Селия.

Онг Чиа сложил руки в вежливом благодарном жесте и продолжил:

— Представлю вам своих товарищей. Это Као Рен, — он указал на своих спутников. — И Цай Лун.

Один был похож то ли на японца, то ли корейца — довольно высокий оголенный по пояс коротко стриженный азиат лет тридцати. Если судить по имени — скорее всего кореец. Другой был явно китайцем, лет за сорок, имел фактурную невысокую фигуру, побрит на лысо и в одежде, как у монаха.

Они приветственно сложили руки и почти одновременно поблагодарили на ломанном английском.

Налаживая контакт, мы уселись в кругу и переговорили на несколько менее значимых тем, после чего подошли к главному. Теперь стали говорить только лидеры: я, Онг и Селия.

— Командир Онг, вам в любом случае надо отступать из временного лагеря позади, — начал я. — Как можно скорее. Вторую такую атаку вы не переживете. Как мы и говорили, надо отходить на юг, пока противник не успел сосредоточить большие ударные силы в одном месте.

— Я понимал это тогда и понимаю это сейчас, друг Двейн, — набирая текст, утомленно выдохнул Онг. — Мы просто не ожидали от британцев такого напора…

— Это еще не напор, — покачала головой Селия. — Потерпев этой ночью двойную неудачу и лишившись одного из мастеров, они начнут действовать осторожно и одновременно более агрессивно. Бомбить все живое или подающее признаки жизни. И только потом наступать живой силой. По сути, это их самый проверенный метод, работающий уже несколько веков.

Ваш лагерь в любой момент могут подавить огнем, Онг. Согласна с Двейном. Сейчас отступить вглубь острова будет тактически наиболее здравым решением. Рассредоточьтесь. Окопайтесь. А затем наверняка представится шанс отвоевать старые территории обратно.

— … При этом учтя старые сбежавшие ошибки, — добавил я, недвусмысленно скривив губы.

Все поняли, какую ошибку по имени Тинг я имею в виду. От предателей никто не застрахован. Зачастую рыба и впрямь гниет с головы. Не важно, чем он руководствовался, но своим побегом он фактических поколебал боевой дух всего малайского партизанского движения, очернив его грязным пятном.

Как мы уже потом выяснили, возникла дезорганизация в партизанских группах. Не знаю, каких усилий стоило Онгу и другим командирам, чтобы не побежали остальные. Или вообще все. Чтобы они храбро встретили подавляющий натиск противника, имеющего критическое преимущество и в оружии, и в качестве разведданных, и в подготовке личного состава. Лишь морально-волевые качества рядовых бойцов и командирского состава позволили им продержаться до подхода подкрепления в лице нашей группы, несмотря ни на что. Это заслуживало уважение.

Онг не стал откровенничать, но наверняка из-за действий бывшего лидера партизанского движения пострадало множество людей. Особенно их вера в правое дело и своих отцов-командиров, которые всегда должны быть примером дисциплины и самопожертвования. Примером для подражания. В ином случае — никакое сопротивление долго не проживет. Так говорили латиноамериканские команданте. Так безусловно считали все значимые партизаны, повстанцы и революционеры всех времен и народов. Это знание было написано кровью для будущих поколений.

Переговоры неизвестных по зашифрованной связи.

— Прибыли на остров. Снаряжение уже переправлено. Цель два можно захватить по приказу. Приступить к операции?

— Нет, взять нужно всех одновременно. Цели один и три пока вне зоны досягаемости. Ожидаем новой информации. Не спускайте глаз с цели два. Докладывать о каждом необычном шаге.

— Принято.

Дальше события понеслись вскачь. Мы успешно смогли отступить вглубь острова, окончательно прорвав кольцо окружения, после чего разделились с малайской повстанческой армии. Теперь нас действительно можно было назвать союзниками.

Немного передохнули, как Ларавель, будучи сейчас за главную по разведке, доложила о подозрительных действиях противника. Все выглядело так, что британцы начали перебрасывать основную часть сил в какое-то другое место. Сперва мы подумали, что они захотели опять загнать нас в ловушку…

Начали смотреть по карте, куда враг потенциально мог десантироваться и какую операцию провести. Но к вечеру того же дня с нами снова связывается Онг, получивший данные от китайской разведки: большая часть элитных сил британцев вообще покинула Калимантан — на самолетах и кораблях спешно отправившись в неизвестное место. Уже тогда у меня возникло подозрение, что грядет нечто большее…

В течение недели совместно с повстанческими силами Онга мы осторожно провели несколько групповых наступательных операций и не только отвоевали ранее оставленные территории, но и вплотную приблизились к занятым британцами городам, которые теперь лежали перед нами как на ладони.

В пригородных деревнях жило большинство населения Калимантана, поэтому за короткий срок мы смогли завербовать огромное количество людей. Теперь у нас везде были глаза и уши, мы буквально знали о каждом шаге британских сил, отчего их сухопутные операции раз за разом начали терпеть крах. Отряды противника стали очень часто оказываться в хорошо организованной западне. Нам даже удалось провести парочку упреждающих «дуговых» ударов, благодаря которым противник не смог сконцентрировать большие силы в одном месте.