Удержать мою невесту (ЛП) - Снайдер Анжелика. Страница 3

— Ты не отвечал на звонки, так что мне пришлось заехать сюда лично.

Вздыхая, я тру глаза тыльной стороной ладони.

— Что я натворил на этот раз? — Спрашиваю я, предполагая, что именно поэтому он здесь — чтобы пожаловаться на то, что я сделал или не сделал.

— Нам нужно обсудить завещание твоего дедушки.

Я провожу рукой по лицу и ворчу. Мой дедушка скончался на прошлой неделе. На днях были его похороны, и это был второй самый печальный день в моей жизни после похорон моей матери.

— Приведи себя в порядок, — инструктирует отец. — Я буду ждать тебя внизу.

И с этими словами он оставляет меня одного в комнате. Я плюхаюсь обратно на кровать и смотрю в потолок, размышляя вслух: — Какое отношение ко мне имеет завещание моего дедушки?

Надевая свою обычную одежду, сшитый на заказ дорогой черный костюм с черной рубашкой, я встречаюсь с отцом в вестибюле моего многоквартирного дома. Поездка на машине к его особняку тихая и наполненная напряжением. Я пытаюсь вникнуть в его доводы относительно того, почему он привез меня домой, чтобы обсудить завещание моего дедушки, но отец отказывается сдвинуться с места.

И к тому времени, когда мы добираемся до дома моего детства, я понимаю, что что-то не так. Мы входим в дом и направляемся прямо в кабинет моего отца на втором этаже. Он жестом приглашает меня сесть, а сам встает над бумагами, разложенными на большом столе из красного дерева.

— Что это, черт возьми, такое? — Спрашиваю я его, любопытство берет верх надо мной. — Новый контракт?

—Что-то в этом роде, — раздраженно бормочет он. У моего отца никогда не хватало терпения, когда дело касалось кого-либо или чего-либо, особенно меня.

— Мне нужно, чтобы ты прочитал это и подписал немедленно.

Я замечаю жирный заголовок на первой странице "Последняя воля и завещание" и приподнимаю бровь.

— Это завещание моего дедушки?

Он кивает один раз.

Заинтригованный, я сажусь в кресло и начинаю читать документы. Поначалу все идет обычным юридическим путем. Но затем начинают всплывать условия, и мои пальцы крепко сжимают листы, пока я читаю то, что можно описать только как архаичной чушью.

— Он, блядь, не может этого сделать! — Восклицаю я, поднимаясь со своего места.

Мой отец беспечно пожимает плечами.

— Но он сделал это.

— Я не собираюсь жениться на Моретти! — Выплевываю я, проклиная имя, вертевшееся у меня на языке.

— Оба дедушки согласились с этим дерьмовым пунктом в своих завещаниях.

Валериус Витале и Марчелло Моретти умерли с разницей в несколько недель. И это то, на что они согласились?

— Это не может быть обжаловано в суде. Это просто смешно! — Кричу я, мой голос поднимается до опасного уровня.

— Мы должны уважать их желания, — просто говорит отец.

Стуча кулаком по столу, грохоча всем, что на нем стоит, я говорю ему: — Нет. Нет, я на это не соглашусь. Я даже Верону Моретти много лет не видел. — Швыряя бумаги на стол, я говорю: — Она ни за что на это не согласится.

— Она уже подписала необходимые документы. Ее отец прислал мне копию по факсу этим утром, — говорит он, заставляя мой мир полностью остановиться.

Недоверчиво качая головой, я выхожу из-за стола и расхаживаю по комнате.

— Должен быть другой способ.

— Никто из нас не получит денег, поместий, недвижимости, особняков, машин, ничего, пока это не принесет плоды.

— Почему они так решили? Это какая-то дурацкая шутка! Валериус Витале и Марчелло Моретти были противниками, некоторые говорят, с рождения. Наши семьи годами враждовали из-за земли, за территорию, за все. А потом, когда была убита моя мать, всему пришел конец. Соперники вскоре превратились в заклятых врагов, готовых начать войну друг с другом. И теперь мой дедушка требует, чтобы я женился на одной из них?

— Я полагаю, что старики достигли точки мира и согласия в свои последние дни. Я просто хотел бы, чтобы мой отец рассказал мне о своих планах, потому что наверняка смог отговорить его, — объясняет мой отец.

— Это ради мира? Мира не будет, если я буду связан с Моретти!

Мой отец на мгновение задумывается, но потом говорит: — Может быть, это будет концом войны. Мы не можем продолжать воевать, если мы семья. И я думаю, что именно это пытался решить твой дедушка перед смертью. Он не хотел, чтобы мы больше ссорились или терзали друг друга на каждом шагу.

Мрачный смешок срывается с моих губ.

— Если я должен жениться на ней, чтобы мы не потеряли все, ради чего так усердно трудились, значит, так тому и быть. Но я не буду ей верен. Я никогда не полюблю ее.

— Никто ничего не говорил о любви, мой дорогой мальчик. В конце концов, мы говорим о браке.

Я смеюсь над его словами. Он может говорить, что хочет, но я знаю, что он любил мою мать. И в тот день, когда она была убита, я в первый и единственный раз увидел, как мой отец плакал на той кухне, держа ее безжизненное тело в своих объятиях. Конечно, у них были свои взлеты и падения, как и во всех браках, но он любил мою мать. И он также имел честь познакомиться со своей невестой до дня их свадьбы. Они встретились в старших классах, узнали друг друга получше, у них был шанс влюбиться.

Я, с другой стороны, должен жениться на девушке, которую не видел с детства. Никаких ухаживаний, никаких послаблений в этом.

— Сколько у меня времени? — Спрашиваю отца.

— Одна неделя.

Конечно, мне сообщили эту ужасную новость в годовщину смерти моей матери. Это кажется почти уместным. Трагедия за трагедией. Из этого состоит вся моя жизнь.

— Ты подпишешь бумаги? — Нетерпеливо спрашивает он.

— А у меня разве есть выбор?

Он даже не колеблется, когда говорит мне: — Нет.

— Тогда я подпишу.

Я женюсь на Вероне Моретти. Буду следовать условиям завещания, чтобы моя семья не оказалась в нужде и на улице ни с чем. Но ничто не говорит о том, что я не могу выместить свой гнев и разочарование на будущей невесте, что я не буду относиться к ней как к своей маленькой игрушке. Она станет моей женой только номинально. И я собираюсь заставить ее пожалеть о подписании контракта, превратив жизнь Вероны в сущий ад.

Глава 3

Верона

Я стою перед зеркалом в свадебном магазине и смотрю на свое отражение. Я даже не узнаю себя в платье, выглядя такой ... другой. Такой взрослой.

— Боже мой, ты выглядишь великолепно! — восклицает владелица магазина, оживленно разводя руками. Это невысокая пожилая дама с вьющимися светлыми волосами и в огромных очках, из-за которых ее голубые глаза кажутся огромными за толстыми стеклами. — Я знала, что это платье будет отлично смотреться на тебе, — изливается она.

Слезы наполняют мои глаза, когда я оглядываю пустую комнату. Боже, как бы я хотела, чтобы моя мама была здесь, со мной. После того, как она скончалась, пустота заполнила меня, опустошая изнутри, и я задаюсь вопросом, почувствую ли когда-нибудь снова такую безусловную любовь.

Мой отец всегда был приверженцем правил и послушания, но моя мать ... она была более снисходительной и понимающей. Она заставляла меня улыбаться, заставляла меня смеяться. Она была похожа на настоящего ангела на этой земле, замаскированного под человека.

И я ужасно скучаю по ней, особенно сегодня.

— О, милая, не плачь, — говорит женщина, протягивая мне пачку салфеток из ближайшей коробки. — Свадьба — это счастливое событие!

Я почти закатываю глаза. Она не знает моей ситуации, и не может понять, через что я прохожу. Эта свадьба будет какой угодно, только не счастливой. Я собираюсь выйти замуж за совершенно незнакомого человека. Конечно, я знала Луку, когда мы были младше, но мы были просто детьми. Прошло много лет с тех пор, как мы разговаривали или даже видели друг друга. Я понятия не имею, что с ним случилось после полового созревания. Насколько я знаю, он мог выглядеть как пузатая свинья. И пахнуть так же.