Удержать мою невесту (ЛП) - Снайдер Анжелика. Страница 50

— Это все моя вина, Бенни, — выпаливаю я.

Бенито смотрит на меня и качает головой.

— Не говори так, Верона.

— Это правда! Луке никогда не нравился Данте. У него были подозрения на его счет, а я не слушала. — Я рыдаю, закрыв лицо руками. — Он убил наших матерей. Я впустила убийцу в дом Луки!

Бенито протягивает руку и нежно сжимает мою.

— Это не твоя вина. Никто не знал, что творилось в голове у этого ублюдка.

— Я не могу потерять его, Бенни, — плачу я.

— Ты этого не сделаешь, — уверяет он, и я черпаю необходимую силу в уверенности в его голосе. — Наш доктор хороший. Он его вылечит. Вот увидишь.

— Сколько еще? — Спрашиваю я, глядя на жестоко красивое лицо Луки, которое начинает терять еще больше цвета.

— Не долго. Почти на месте.

Я прихожу в замешательство, когда машина останавливается напротив дома. Думала, мы едем в больницу! Начинаю что-то говорить Бенито, но он выкрикивает приказы мужчинам сзади. Внезапно все выходят из фургона, четверо мужчин уносят бесчувственное тело Луки в заднюю часть дома. Мои ноги двигаются быстро, я практически бегу, чтобы не отставать.

Доктор оказывается пожилым джентльменом, вероятно, пенсионного возраста, с обветренным лицом и дружелюбными голубыми глазами. Он проводит всех в подвал, явно ожидая нас.

Я думала увидеть здесь обычный подвал с мебелью, телевизором и тому подобным, но поражена тем фактом, что он выглядит так, словно мы только что попали в больницу.

Повсюду есть медицинское оборудование, несколько больничных коек и подставок для капельниц, аптечки и практически все, что вы ожидаете найти в функционирующей больнице.

Доктор приказывает мужчинам осторожно уложить Луку на одну из кроватей, что они быстро выполняют. Лука выглядит таким бледным.

— Он потерял много крови, — говорю я, и слышу, как в моем голосе нарастает паника. — Он бледный. Ему нужна кровь.

Внезапно Бенито встает передо мной.

— Тебе нужно успокоиться, Верона. Это вредно для ребенка.

Я смотрю на него снизу вверх, и требуется несколько мгновений, чтобы до меня дошли его слова. Ребенок. Да, ребенок. Я решительно киваю.

— Хорошо, хорошо, — шепчу я.

Бенито указывает мне на стул в углу комнаты и мягко уговаривает сесть.

— Он справится с этим, — напористо говорит он, и одна его уверенность наполняет мое сердце надеждой.

Я наклоняюсь к крупному телу Бенито, чтобы мельком увидеть Луку на больничной койке. Он уже подключен к капельнице, с металлической подставки свисает пакет для крови. Доктор выкрикивает инструкции мужчинам, пока моет руки в большой промышленной раковине, прежде чем вытереть их и надеть пару латексных перчаток.

— Время оперировать, — объявляет доктор.

Мои ноги приросли к полу, как будто их приклеяли, когда я смотрю, как доктор берет с подноса какие-то хирургические инструменты. В тот момент, когда он вонзается в плоть Луки, я почти теряю сознание от крови, хлещущей из раны.

Мой желудок переворачивается, и я едва успеваю добежать до мусорного бака, как меня тошнит. Слезы застилают мне зрение, когда я несколько раз вытираюсь. Бенито подходит и мягко кладет руку мне на плечо.

— Пойдем подышим свежим воздухом, — предлагает он.

Качая головой, я встаю и вытираю рот тыльной стороной ладони.

— Я не уйду, — решительно заявляю я.

Он кивает.

— Хорошо. Тогда мы остаемся. Но, э-э, может, мне поставить твой стул рядом с мусорным баком.

Когда я слышу звон первой пули, попавшей в металлический поднос, мой желудок снова скручивает, и я говорю ему: — Да, это может быть не плохой идеей.

Глава 63

Верона

Проходят часы, пока доктор, наконец, не объявляет в палате, что он закончил. Я медленно встаю на нетвердые ноги и подхожу к пожилому мужчине.

— С моим мужем все будет в порядке? — Спрашиваю я дрожащим голосом.

Доктор поворачивается ко мне и говорит: — Всегда есть риск осложнений и инфекций, особенно когда имеешь дело с огнестрельными ранениями. Он осторожно снимает маску и перчатки и выбрасывает их в ближайший мусорный бак. — Но я сделал все, что мог, и уверен, что он полностью выздоровеет.

Я вздыхаю с облегчением. Такое чувство, что я так долго задерживала дыхание.

— Ему нужно время, чтобы отдохнуть и восстановить силы, — объясняет он.

— Да, конечно.

Бенито подходит ко мне сзади и спрашивает доктора: — Когда мы сможем его перевезти?

— Он должен остаться здесь по крайней мере на день или два. В любом случае я хотел бы следить за его прогрессом, проверять наличие признаков инфекции и держать его на капельницах с антибиотиками.

— Спасибо, Док.

— Не за что, — говорит мужчина, прежде чем подняться по лестнице к себе домой, без сомнения, ложась спать после долгой, трудной ночи операции, которую он только что провел.

— Сколько ты ему заплатишь? — Спрашиваю Бенито.

— Много, но он всегда на подхвате. Мы платим достаточно, чтобы он не возражал сделать это снова, когда нам это понадобится.

Тот факт, что им приходится нанимать врача, потому что подобные ситуации могут возникнуть в любой момент, снова вызывает у меня тошноту. Я не хочу когда-либо снова проходить через это с Лукой, но знаю, что это просто часть жизни в мафии. Это опасный, а иногда и жестокий мир. Но я надеюсь, что любовь, которую мы с Лукой испытываем друг к другу, превзойдет все плохое, что встретится на нашем пути.

Я подхожу к кровати Луки.

Он выглядит таким умиротворенным, лежа там. По крайней мере, к его лицу вернулся некоторый румянец. Я надеюсь, что ему не больно.

— Я люблю тебя, Лука Витале, — шепчу ему, прежде чем поцеловать в щеку.

Бенито приносит мне стул, я сажусь и держу Луку за руку, боясь отпустить. Мои веки тяжелеют, но я отказываюсь спать, пока, наконец, не наваливается усталость и у меня не остается выбора. Мои сны наполнены видениями Луки и меня... и нашего ребенка. Они приносят мне покой.

Глава 64

Лука

Я просыпаюсь медленно и поэтапно. Сначала шевелю пальцами ног... затем пальцами рук... и осторожно открываю глаза, которые по какой-то причине кажутся опухшими. Моему мозгу требуется некоторое время, чтобы осознать, где я нахожусь и что вижу прямо сейчас.

Я смотрю на знакомый кафельный потолок и стону.

Я понимаю, что нахожусь в подвале у доктора. Черт возьми, думаю, что в какой-то момент я пересчитал каждую плитку в этой комнате от абсолютной скуки, оправляясь от многочисленных огнестрельных и ножевых ранений. Моя левая рука кажется тяжелой, и когда я пытаюсь пошевелить ею, острая боль заставляет меня шипеть сквозь зубы.

— В тебя стреляли, — доносится голос Бенито с другого конца комнаты.

— Теперь все возвращается ко мне, — говорю я с гримасой. Вспоминаю хижину посреди озера. И того ублюдка, Данте, пытавшегося убить Верону. В тот момент я решил за долю секунды принять за нее пулю. Решение, которое я бы принимал тысячу раз снова. Я не хочу, чтобы Вероне пришлось страдать от боли. И мысль о возможной потере ее... что ж, это полностью вывело бы меня из себя. Я бы не хотел жить в мире без нее.

— Он мертв? — Я спрашиваю Бенито.

— Да, — уверяет он. — Пуля между глаз. А потом я опрокинул керосиновые лампы для пущей убедительности, прежде чем мы ушли.

Я откидываюсь на подушки позади себя.

— Хотел бы я увидеть, как это место сгорит вместе с его трупом внутри, — выплевываю я.

Я бы предпочел помучить этого ублюдка за то, что он сделал с нашими матерями и Вероной, но рад, что он мертв. Этот ублюдок не заслуживал дышать одним воздухом с ней, и уж точно не заслуживал прожить еще один день здесь, на этой земле. Надеюсь, что он гниет в аду, где ему самое место.

Я оглядываю комнату в поисках единственного человека, который мне нужен сейчас больше всего. Мой взгляд наконец останавливается на стуле рядом с кроватью, и сердце замирает, когда я вижу миниатюрную Верону, которая, свернувшись калачиком, тихо спит.