Противоположности. Сквозь время - О.Шеллина (shellina). Страница 2

– Так, посмотрим, – он пробежался глазами по табличке. – Да это старославянский, причем южнославянское влияние, только почему-то без кендемов. Что за чертовщина? – он помотал головой. И снова принялся вглядываться в надпись.

– Что там? – Катя наклонилась еще ниже, пытаясь прочитать слова, но они почему-то плыли у нее перед глазами, буквы прыгали, и не хотели складываться во что-то осмысленное. Славянские письмена не были ее темой, но уж пару то слов она была в состоянии сложить. Так ведь нет, по какой-то причине Катя не могла ни прочесть надпись, ни даже выделить отдельные слова.

– Здесь несколько раз повторяется одна и та же фраза, – растерянно проговорил Иван, вздрогнув, когда ощутил, как его тело пронзил холодный ветер, пробирающий, казалось, до печенки. Но он уже не в первый раз ощущал сквозняки, поэтому попросту проигнорировал еще один. – «Если сможешь, исправь». Все. Только эта фраза снова и снова. Никакого указания на то, что нужно исправить, когда это нужно исправить и каким образом, ничего. Она конечная, понимаешь? Но это противоречит всему, что я знаю о старославянской письменности. Там пока с поллитра воды не нальют, хрен перейдут к сути, здесь же…

Его прервал громкий звук, очень напоминающий взрыв, когда с громким треском взорвалась лампа в софите. Во все стороны полетели мельчайшие осколки и сразу же стало очень темно. Темно и жутко холодно. Катя закричала, поднеся руки к лицу, в которое впились осколки лампы, разрезая податливую плоть. На пол, на злополучную табличку падали капли крови ее и Ваньки, перемешиваясь, затекая в бороздки вырезанных в керамике букв. Иван пытался нашарить в кармане фонарик, другой рукой прижав к себе девушку, пытаясь ее как-то успокоить. Они не успели даже встать, когда укрепленные балками своды подломились и на них рухнул вроде бы державшийся до этого момента прочно потолок. Их так и нашли позже ринувшиеся на помощь остальные члены группы профессора Головина: на полу, девушка была прижата к парню, словно он попытался ее закрыть собой, чтобы защитить от какой-то опасности, а в его руке был зажат фонарик. Горящий фонарик.

Глава 1

Иван

– …и захотемши княже из Тверьцы предати и возложити хулу на братие, азм ем дати. Пис поганый чинить всяку неправду и задумаша с Литовцем клятым в жинки евойную дочерь взяти…

«Что это? Что, вашу мать, происходит?», – мысли панически метались в голове, пока какая-то не задетая паникой извилина судорожно переводила, что же говорит вон тот бородатый мужик, восседающий на стуле на небольшом возвышении, словно во главе большого стола, как бы дистанцируясь от всех остальных.

При этом все остальные, к которым относился и я, сидели вдоль стен, повернув к мужику головы и внимали каждому слову, периодически кивая головами в знак согласия. Комната была не то, чтобы большой, и духота стояла в ней такая, что я почувствовал головокружение.

Усугубляло положение весьма плотная одежда, в которую были одеты все присутствующие и, полагаю, я не слишком от них отличался, да смачный, усиленный духотой запах пота, который, казалось, пропитал каждую щелочку этого помещения.

Другое дело, что этой комнаты, словно сошедший с гравюр середины пятнадцатого века, не должно было здесь быть, потому что последнее, что я помню, это падающие нам с Катькой на головы камни в каком-то подвале старинного замка, адский холод, боль и кромешную темноту, которая сменилась так резко… вот этим.

Одно радует, боли я не чувствовал, как и холода. Более того, было так жарко, что хотелось бы пустить чуток прохлады.

А мужик тем временем продолжал говорить что-то про кинувшего его Михаила из Твери, который решил променять благостную Московскую руку на позорную сделку с литовцами, что вообще-то было вполне нормально для времени, на которое указывал здешний антураж.

Если я правильно его понимаю, то речь идет о Михаиле Борисовиче, Великом Тверском князе, который всю дорогу пытался на двух стульях усидеть, на свою голову, и, в конце концов, сделал-таки неправильный выбор, чем немножко сильно взбесил Московского князя.

Тогда получается, что потрясающий кулаком мужик – это Иван третий, которому сильно такой расклад не понравился, и он решил Мишку Тверского примерно наказать, чтобы другим неповадно было. Вот это да, прямо как вживую все происходит, именно так, как я много раз себе представлял. Ничего себе у меня глюки.

Шея затекла, и я весьма осторожно сменил положение тела, стараясь не привлекать к себе внимания. Почему-то вывод о том, что я банально получил камнем по голове и пребываю сейчас в глубокой отключке, ловя вместе с посттравматическими еще и наркотические глюки от всевозможных сложных смесей, льющихся в мою кровь из капельницы, успокоил меня. Ну, конечно же это мне все кажется, иначе и быть не может.

Скорее всего, мой коматозный мозг решил проиграть мне сцены из моей будущей диссертации, чтобы я получше все понял и исправил кое-какие огрехи, если таковые найдутся.

Какая странная игра воображения. И почему бы Ивану не говорить на хорошо понятном мне языке, раз уж это мое воображение рисует все эти картины, чтобы исключить недопонимание?

Но нет, все должно быть достоверно, и я продолжал переводить про себя то, что слышал, хотя, надо сказать, некоторые слова так и остались для меня не понятны, но, вроде бы на общий смысл это не повлияло.

Еще бы словарь находился в отдельной ячейке подсознания, чтобы, как в игре, щелк и нашел непонятное слово. Все-таки непродуманный какой-то глюк, надо было моему подсознанию лучше стараться.

Я даже усмехнулся про себя от собственных мыслей, и, украдкой оглядевшись по сторонам, недоуменно нахмурился. Что-то здесь не так. Я не помню подобных палат в Кремле. А то, что мы находимся в Кремле, подразумевалось самим антуражем, потому что шло заседание боярской думы, и ничем иным данное действо просто не могло быть.

Так, значит, я ассоциирую себя с одним из бояр или окольничих? Как интересно. Да, насчет Кремля, точно, вот дурная башка, раз Михаил Борисович еще крутит… хм… пытаясь и Ивану угодить и Казимиру, то Кремль только-только решили перестраивать, доводя до вида, вполне мне знакомого. Интересно, а Успенский собор уже рухнул или еще нет?

Черт, какие мысли странные, мне бы послушать, что подсознание в виде восседающего на жутко неудобном даже на вид подобие трона Ивана, которого назовут Великим, говорит, глядишь и диссертацию вытяну приличную. Хотя у меня тема немного другая: «Конфликт Зои Палеолог с Великим князем Иваном Тверским, прозванным Иваном Молодым», а тут дума, куда дам не допускали ни под каким видом.

Или это мое подсознание меня в исторический антураж хочет погрузить, чтобы, так сказать, прочувствовать эпоху? Странно, но вполне объяснимо. Просто я так долго, практически не прерываясь ни на что другое, изучал это время, по крупицам собирая сведения, которых было так мало, и они были так противоречивы, что меня слегка заклинило, вот мозг и сгенерировал картинку Кремля еще до реконструкции.

А сведений действительно было очень мало. Да их до середины жизни самого Ивана третьего вообще практически нет, приходится многое додумывать, и ученые-историки додумывают, правда, каждый свое, и в итоге получается путаница, как, например, с выездом Ивана Молодого из Москвы на Угру и стояние там довольно продолжительное время.

Доподлинно известно, что выехал во главе немалого войска, и что стоял на этой чертовой Угре, а зачем, и почему долго не возвращался, даже после веления отца вернуться – нет. Об этом до сих пор все спорят, но к единому мнению так и не пришли. Ну, да и черт с ними. Послушаем, о чем Иван Васильевич говорит. Может, какую мысль великую перехвачу.

Послушав с минуту и поняв, что ничего пока что не изменилось, князь все так же продолжает крыть едва ли не матом Мишку Тверского, я снова отвлекся на мельтешащие в голове мысли. А все-таки интересно, с кем именно из бояр я себя ассоциирую?