Противоположности. Сквозь время - О.Шеллина (shellina). Страница 8

– Войско Риарио и Орсини отошли от стен Рима еще несколько дней назад, вы правда уверенны в необходимости и дальше удерживать замок? Мне с каждым днем становится все тяжелее убеждать своих людей в правильности отданных вами приказов, глядя на то, как вся папская армия отступила под предводительством графа. – Я открыла глаза, которые сама не заметила, как закрыла, обдумывая крутящуюся в голове мысль.

Речь капитана немного выбила из колеи. Еще немного, и люди, удерживающие замок, подадутся панике, и я получу локальный бунт, только уже в непосредственной близости от себя, и тогда, хорошо бы ноги унести. Думай, Катька, от этого зависит многое. Ты обладаешь тем, чем не обладают даже римские понтифики, примерным знанием того, что еще не случилось, и это может сыграть тебе на руку, если ты не облажаешься, конечно.

– Зачем кардиналам Замок Святого Ангела? – я вслух задала вопрос, который мучил меня на протяжении последних минут.

– Простите? – я тряхнула головой, отгоняя спутанные мысли, и пристально посмотрела в глаза еще более удивленному капитану.

– Кто передал послание, что гонфалоньер Святой Церкви настоятельно требует, чтобы я освободила замок, если мы находимся в осаде? Только не нужно мне говорить о том, что вы открыли ворота, чтобы впустить человека, представившегося гонцом, и даже не проводили его ко мне, хотя сообщение было адресовано непосредственно мне? – немного опешивший от моего вопроса Бордони медлил с ответом. – Мне оценивать это, как предательство? – решила я все же поторопить его с ответом.

– Посланник был облачен в цвета папской армии с посланием от капитан-генерала. Мы не могли его не пустить, как представителя графа Риарио, но также не могли его пустить к вам, не располагая информации об истинных его намерениях. – Наконец, нашелся он с ответом.

Станиславский бы его выкинул из театра еще на подступах к нему. Чтобы представитель ненавистного Риарио прошел спокойно через всю толпу, возбужденную не только на капитан-генерала, но и на все, что хоть немного, но к нему относится, и его не растерзали бы на месте? Они меня что, за идиотку держат?

Видимо, Катерина все-таки не обладала большим умом и сообразительностью, но ничего, мы немного подправим эту историческую несправедливость, потому что действовать согласно тому ходу событий, который заложен исторической канвой я не буду точно, оставаясь в итоге вместе с муженьком у разбитого корыта, раз так меня поимела судьба.

И что мне прикажете делать с капитаном? Если обвинить его в предательстве, то ничего хорошего из этого не выйдет, потому что единственным выходом в этом случае будет казнь, или, в крайнем случае, тюрьма, но тогда я на сто процентов буду уверена, что меня выкинут из замка и так доведенные до предела наемники прямо в лапы озверевшей толпы, хоть заприкрывайся именем Риарио, который находится очень далеко от своей супруги и совсем не спешит ей на помощь.

Но если совсем ничего не предпринять, то это могут воспринять как бессилие и слабость. В эти времена за такое человека превращали в кровавое месиво, и неважно, что это могла быть беременная женщина.

Мое молчание и терпеливое ожидание капитана, который судя по легкой обеспокоенности, мелькающей в его глазах, уже прекрасно понимал, о чем я думаю, только, видимо, не понимал, почему так долго, прервал стук в дверь.

Очередной мужчина, в том же самом доспехе, что и склонивший голову капитан, ожидающий своей участи, вошел в дверь.

– Сеньора, к вам с официальным визитом от папского конклава обратился кардинал Асканио Сфорца и требует личной встречи с вами.

– Он находится здесь, в замке Святого Ангела? – уточнила я, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу.

Ну конечно, пассетто из замка в Ватикан никто, наверное, не додумался перекрыть, теперь только остается узнать, кто еще о нем знает, кроме пап, которые стремились укрыться в застенках замка Святого Ангела.

Скорее всего, и «гонец»-то был прислан из Ватикана, а не от графа Риарио. На дурочку не сработало, бывает.

Только капитан почему-то умолчал о том факте, что внешние ворота замка они явно не открывали для встречи гостей, которые уж слишком зачастили сюда. Но что кардиналам мешает просто взять замок изнутри или попытаться подкупить наемников, чтобы они слегка надавали на идиотку, решившую поиграть в солдатиков?

Ох, как все… стремно. Голова пошла кругом, но я устояла на ногах, стараясь выглядеть как обычно, хотя паника снова начала накрывать меня с головой.

– Ну, раз сам кардинал требует встречи, не думаю, что стоит ему в этом отказывать.

Глава 3

Иван

Немного успокоившись, я перевернулся на спину и заложил руки за голову. Так, что я помню про Михаила Борисовича, дядю родненького, коего к ответу мне по приказу отца нужно призвать? А практически ничего.

Проигрывал он всю дорогу Ивану третьему, терял сторонников, которые в этом году должны уже валом валить к Московскому князю, кинув этого хитрована, который и вашим, и нашим, а по большему счету уже на своей земле и не хозяин вовсе был.

Кстати, Гусева он уже почти год назад за ворота выбросил и не дал матери своей узнать, что правнук у нее родился, за что уже должен был отхватить. Правда, сдался он без боя, и это внушает в меня определенный оптимизм.

Следующий косяк за ним будет только в следующем году, когда терпение Ивана третьего окончательно лопнет, и дядька, чувствуя, как подгорает задница, рванет к Казимиру, который с барской руки ему землицы под Смоленском отсыпет.

Но это будет только через год. Что же сейчас произошло такого, что Иван взбеленился и решил направить к Твери армию? А я не знаю, что. Об этом в летописях не упоминается, скорее всего, летописцы не посчитали данное событие настолько важным, чтобы на него указать.

Так, ладно, о походе есть еще время подумать. А сейчас надо бы имена рынд моих узнать, а то неудобно: «Эй ты, как там тебя», – кричать, и пальцем тыкать, указывая, кого именно я имею в виду.

Дверь скрипнула, отворяясь. Я приподнялся на локтях, и увидел входящего в комнату князя Ивана. Он наклонился, проходя в низкие двери, повернулся к иконостасу, перекрестился и только после этого подошел к моему ложу. Я попытался встать, но Иван остановил меня взмахом руки, и сел на край кровати рядом со мной.

– Почему я узнаю о том, что ты хворый от бояр своих, а не от тебя? – я поморщился. Хотя и ждал этого визита, но готов к нему не был.

– Какой Холмский шустрый, уже и до палат до твоих добежал и принять испросил, – я откинулся на подушку, продолжая смотреть в потолок и избегая переводить взгляд на князя.

– Где твои рынды были, когда упал ты так неудачно, что спину повредил? – Иван нахмурился, пристально разглядывая меня.

– Они не виноваты, отец, – я немного замешкался, прежде, чем называть его «отцом», но негативного ответа не последовало, значит, у Ивана с сыном вполне неплохие отношения. – Не ведали они о том. Поднялся я быстро, они как раз доскакали. Не видели, как падал я, не вини их в том. Да и не было никаких ушибов. Боль сегодня только появилась.

– Может лекарю тебя показать иноземному? – я скосил глаза и увидел, что Иван хмурится.

– Э, нет. Не нужно лекаря, ни иноземного, ни своего, ну их костоправов, – я снова приподнялся на локтях. – Лучше скажи, что учинил Михаил Борисович, чтобы гнев твой вызвать?

– Гонца с письмом перехватили, – Иван поднялся на ноги и несколько раз прошелся по небольшой комнатке, большую часть которой кровать занимала, и еще треть – огромный сундук у стены, подозреваю, что с одеждой. – Хану Ахмеду писал песий сын. Союз против меня предлагал.

– Тю, – я присвистнул. – Да Михаил Борисович постоянно такие письма рассылает. И в Орду, и в Астраханское ханство, а Казимиру так по три на неделю шлет. Не поддержит его никто, поостерегутся.

– Дай-то бог, – Иван покачал головой. – Но приструнить его все одно надобно. Ежели хворь уйдет твоя, то аккурат через три седмицы выйдешь походом на Тверь. И не спорь с князем! – можно подумать, что я спорю. А ведь Иван Молодой действительно похоже был болен, поэтому поход и не состоялся. Чем интересно он таким заболел, что даже в седло сесть не сумел? – Кликнуть тебе Никитку Карпова? – и он направился к выходу, не нуждаясь в моем ответе. – Велю сразу же мне докладывать, ежели хворь разыграется.