Если ты простишь (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 40

Когда я вновь опустила глаза, из машины уже выскочила Аришка. Подбежала ко мне и крепко обняла обеими руками.

— Мама, привет! — воскликнула она радостно. — А меня сегодня на танцах тренер похвалила!

— Я в тебе не сомневалась, — ответила я искренне, глядя на Вадима, который шёл к нам с непроницаемым лицом. То, что он заболел, я заметила сразу — по более бледной, чем обычно, коже и лихорадочному блеску глаз. Явно температура поднимается. — Я на минуту, честно говоря. Вот, это вам с папой. — Я отдала Аришке пакет, который принесла из аптеки. — Здесь лекарства. Антибиотик, к нему бифидобактерии, чтобы в туалете не сидеть. Полоскание для горла, микстура от кашля, жаропонижающее… И горчичники на всякий случай.

— Спасибо, мам, — серьёзно кивнула Аришка и оглянулась на Вадима, который просто молча стоял и смотрел на меня. — Я прослежу, чтобы папа всё делал! А если завтра не станет лучше, вызовем врача.

— И ешь обязательно, — сказала я с неловкостью, обращаясь уже к Вадиму. — А то ты обычно только спишь. Сейчас, наверное, так и собирался — прийти и лечь спать без ужина.

— Папа и не обедал! — тут же сдала его Аришка. — Не волнуйся, мам, я заставлю его поесть.

— Хорошо, — я кивнула и усилием воли заставила себя перестать смотреть на Вадима. — Я пойду. До завтра, Ариш. Выздоравливай, Вадим.

Дочка тепло со мной попрощалась, муж хрипло прокаркал: «До свидания», и я почти бегом помчалась к автобусной остановке, ощущая, как от взгляда Вадима горит спина.

Понял ли он, что это не попытка всё вернуть? Просто забота. Просто потому что я не могу иначе. Потому что он мне небезразличен. Понял ли? Или посчитал это попыткой разжалобить и заставить передумать, отозвать документы на развод?

Я очень надеялась, что понял. И что Вадим на меня не сердится…

Лида

Примерно через час, когда я уже была дома, от Вадима пришло сообщение в мессенджер. Я увидела его содержание ещё на экране блокировки и малодушно думала не открывать, сделать вид, что не заметила. Ответить завтра, например. Или вообще не отвечать.

Но я же решила взрослеть. А взрослые люди не игнорируют сообщения.

«Почему ты устроилась именно в "Интродизайн"?»

Значит, Вадим уже знает. Я третий день там — а он в курсе…

«В "Интродизайне" работает Юля Шишкина, моя институтская подруга. Помогла мне устроиться. Я ходила на собеседования и в другие фирмы, но меня не брали».

Вадим долго молчал, и я уже решила, что вопрос исчерпан, когда от мужа вновь пришло сообщение:

«Алексей Градов — не самый хороший человек в мире. И он будет рад сделать мне какую-нибудь гадость. Будь осторожна».

Я зажмурилась, чтобы не заплакать — слёзы жгли глаза.

Потому что это тоже была забота. Такая же, как у меня, когда я приехала к Арине и Вадиму на две минуты, чтобы просто передать лекарства. Чтобы у Вадима уж точно всё было и ему не пришлось бегать в аптеку или заказывать доставку…

«Спасибо. Буду».

На следующий день Аришка обрадовала меня, сообщив, что папе стало существенно легче. Скорее всего, потому что Вадим не стал ждать, а сразу выпил антибиотик и жаропонижающее, прополоскал горло и не пошёл на работу. Мы с Аришкой договорились, что дадим папе отдохнуть и на танцы в пятницу, а потом и в субботу на английский она отправится со мной.

Я была настолько рада, что пронесло и Вадим не слёг с жёсткой горячкой, и не сразу сообразила, что ещё говорит мне Аришка, когда мы ехали в автобусе, возвращаясь с английского.

— А у нас опять Алла Николаевна! Папа сказал, что она выздоровела, поэтому возвращается к работе. А Оле отставка, — и дочка ехидно захихикала. Этот смех показался мне настолько взрослым и понимающим, что я даже вздрогнула, резко включаясь в реальность.

— Тебе не нравилась Оля?

— Ну, — Аришка задумалась, — она в целом была ничего, милая. Но слишком залипала на папе. Мне это не нравилось. И ему тоже.

Слова дочери согрели меня, как солнечный луч в морозный день.

— Откуда ты знаешь, что ему не нравилось?

Аришка посмотрела на меня слегка снисходительно, вздохнула и укоризненно произнесла:

— Потому что папа любит только тебя. Что тут непонятного?

Любит…

Я, в отличие от дочери, была не уверена, что у Вадима осталась любовь ко мне. В любом случае одной любви недостаточно для того, чтобы простить.

Вадим

У слова «семья» существует множество определений. Но одно отличается особой бездушностью: «Семья — основанная на браке или кровном родстве малая группа, члены которой связаны общностью быта, взаимной помощью, моральной и правовой ответственностью».

И вправду бездушно звучит, но лишь до тех пор, пока не теряешь трудоспособность. Вот тогда и общность быта, и взаимная помощь, и ответственность — всё становится на вес золота.

Заболел я не сильно, но, как и всегда, моя продуктивность скатилась непропорционально тяжести болезни.

Да и лечиться я не мастер, что уж тут говорить. Не уверен, почему так сложилось. Может, повлияло то, что я был поцелован Богом, когда победил смертельный диагноз в детстве. Вдруг это поселило во мне мысль, что если я даже рак победил, то рядовые простуды мне точно нипочём?

Или из-за чрезмерной опеки мамы с бабушкой и десятков врачей, через которых мы прошли во время лечения, я слишком привык, что моим здоровьем занимается кто угодно, только не я?

Не знаю.

Но, простудившись впервые после расставания с Лидой, я понял, что болеть, будучи родителем и без подстраховки второго взрослого человека, — тяжкая ноша.

Правда, я не успел не только полностью пройти через этот опыт на практике, но даже обдумать, как и что в подобной ситуации стоит делать, потому что Лида подсуетилась, действуя на опережение, и передала мне лекарства. А после в команде с Аришкой дистанционно следила за тем, чтобы я ничего не пропускал, ел, пил, полоскал и делал другие простудные ритуалы. К тому же Лида взяла на себя обязательства сводить дочку на занятия, а потом и вовсе забрала её к себе на все выходные.

Произошёл тот редкий случай, когда сложно было не порадоваться, что Лида, несмотря на наш разъезд, остаётся неподалёку.

Любопытно, что я всё меньше и меньше подозревал бывшую жену в попытках вернуть меня. Как будто последний гвоздь в гроб её надежды уже был забит. Поэтому и воспринял этот жест как акт бескорыстия. К тому же у Лиды явно сработал рефлекс, сформировавшийся за годы совместной жизни. Рефлекс заботы обо мне в ситуации, когда я болею.

Удивительно, но до этого случая я и не осознавал, что у Лиды имелась определённая зона ответственности, где она была не только незаменима, но и действительно неплохо справлялась. Я редко болел, видимо, поэтому сей факт не отпечатался в моей памяти как следует. Однако теперь пришло время вспомнить о нём.

Я был благодарен Лиде за помощь. Поэтому вечером в воскресенье написал ей в мессенджер краткое «Спасибо», зная, что Лида поймёт, за что я её благодарю.

Когда голова более-менее прояснилась, я принялся разгребать присланные материалы от Круэллы, то есть Эльвиры.

К моему удивлению, её заявления походили на правду.

Ссылки, которые она скинула мне в день нашей встречи, вели на страницы, связанные с тремя предпринимателями. Личности оказались действительно непубличными, несмотря на то, что как минимум один из них попадал два года назад в список «Forbes». Но это меня не удивило: богатейшие люди зачастую оказываются с очень незнакомыми для широкой общественности фамилиями и тем более физиономиями.

Эльвира дала и ссылки на их компании, видимо будучи уверенной, что меня действительно не примут без её рекомендации.

Также она прислала и свои соцсети, то есть ссылки на конкретные фотографии разных лет, где она в очень неформальной обстановке проводила время с этими бизнесменами. Одна из фотографий была сделана на совместном выпускном в каком-то учебном заведении, где совсем молоденькая ещё Эльвира стояла в обнимку с двумя из этих предпринимателей. Третий мужчина там отсутствовал, что не удивительно, так как он был старше остальных.